Лазейка для автомафии

Кирилл - житель Подмосковья, и он еще один пострадавший от дел транснациональной автомафии, которых за последние годы стало пугающе много. Казахстан для преступников, составляющих транснацио­нальную автомафию, стал натуральным раем, где можно легко легализовать краденые машины.

Антропов вышел на нашу редакцию после серии ставших известными далеко за пределами Казахстана публикаций о мафиозных делах. Мы уже публиковали истории владельцев угнанных авто из Новосибирска, Свердловской области, Санкт-Петербурга, Уфы, Москвы… Но истории не кончаются! И вновь приходится убеждаться, что каждая из них особенная.

Случай Антропова - яркий пример того, как на обеих границах (и российской, и казахстанской) закрывают глаза на одно маленькое, но очень важное обстоятельство - на то, по какому VIN-коду автомобиль проходит пограничный и таможенный контроль, а затем и регистрируется.

Дело в том, что на российских предприятиях автосборки иномарок машины маркируются двумя VIN-кодами - поставщика узлов и предприятия-сборщика. Первый код зарубежный, второй - страны, в которой собран автомобиль. Однако машина проходит регистрацию именно по второму VIN-коду.

Он и указан в техпаспорте машины Кирилла Антропова KIA Sportage 2019 года выпуска. Затем, когда машину угнали, он был скрыт.

- Моя семья сейчас в аховом положении, - делится переживаниями Кирилл. - У нас маленький ребенок, а машина была взята в кредит. Платить за нее мне нужно еще три года. И вот уже более года я выплачиваю банку деньги, по сути, за воздух. Я слишком поздно узнал об этой особенности - двойном VIN-коде. Иначе настоял бы на том, чтобы машину разыскивали по обоим номерам. Но в международный розыск она была объявлена только по одному, российскому…

                                                                                ***

Момент, когда машиной завладели преступники, Антроповы пропустили: угонщики под покровом ночи сумели выключить сигнализацию и сделать все так, чтобы не попасться на глаза случайным свидетелям.

Тем не менее первые километры маршрута похищенной машины удалось отследить по съемкам уличных видеокамер. Потом она как будто растворилась. Скорее всего, ее загнали в спецгараж, а затем на автовозе отправили к границе Казахстана.

В октябре прошлого года Антропов сумел напасть на след своей машины. Исследовав сайт recycle.kz, он выяснил: всего через 20 дней после угона при ввозе в Казахстан за его машину был уплачен утильсбор. Надо ли говорить, что машина по всем новым регистрационным документам прошла по второму - международному - VIN-коду. И вряд ли мы ошибемся, предположив, что прочие необходимые документы на авто (договор купли-продажи, техпаспорт ­и т. п.), представленные в уполномоченные госорганы, были поддельными.

                                                                                 ***

В сентябре 2021 года автомобиль Антропова KIA Sportage с VIN-номером U5YPH81CDLL748826 получил прописку в Шымкенте и госномер 307ААО17. При этом год выпуска его был изменен с 2019-го на 2020-й и не был указан номер двигателя. А уже 1 октября машина была перерегистрирована в Медеуском районе Алматы.

О том, что краденые машины регистрируют и легализовывают, используя второй VIN-код, знают те, кто греет на этом руки. И это слишком удобная и выгодная лазейка, чтобы кто-то решил ее прикрыть.

- Прочитав много публикаций на тему угона машин в Казахстан, я понял, что опасаюсь сюда приехать, - говорит Кирилл Антропов. - Слишком много случаев, когда полиция не только не хочет работать, но и откровенно противодействует потерпевшим.

                                                                              ***

Практически каждая такая история, опуб­ликованная на страницах “Времени”, обязательно еще и о том, как недостойно ведут себя представители правоохранительных органов. В доказательство можно вспомнить о злоключениях в Казахстане многих иностранцев. Например, петербуржца Евгения МИХАЙЛОВА, чьи самостоятельные поиски похищенной машины привели к раскрытию тайны автомобиля, на котором ездит высокий полицейский чин (см. “Автомобиль не роскошь, а предмет угона”, “Время” от 14.6.2022 г.). Или новосибирца Сержика ОГАННИСЯНА, которому удалось задержать свою машину в Астане, а на другой день она исчезла со штрафстоянки (см. “Новые приключения потеряшки”, “Время” от 30.6.2022 г.). Или москвича Сергея ТАРАСОВА, который несколько раз находил свое авто на сайте продаж машин и лично подал заявление в казахстанскую полицию, но получил ответ: “Езжайте домой, пусть ваша полиция отправит нам международное поручение, а мы посмотрим, что делать дальше” (см. “Автомобиль-“невидимка”, “Время” от 18.5.2022 г.). Или российский полицейский из города Тугулыма Сергей МАРЕНИН, которого шымкентские коллеги буквально водили за нос, сделав все, чтобы он не смог забрать свою машину, найденную у перекупщиков (см. “Плевки полицейского”, “Время” от 11.8.2022 г.). Да всех не перечислить!..

Но мы не прекратим задавать вопросы Министерству внутренних дел о том, какие меры оно намерено принять для пресечения работы автомафии. Когда будут внесены изменения в документы, регламентирующие регистрацию ввозимых машин? Без разрешения этих вопросов толку не будет…

Стас КИСЕЛЁВ, Костанай