Кому досталось на орехи

Серьезные вопросы возникли у суда к алматинским прокуратуре, департаменту юстиции и нотариальной палате. Эти вопросыгазета “Время” ставила еще три года назад, но госорганы закрывали глаза на вопиющие факты.

На днях в фейсбук-аккаунте Алматинского горсуда появилась информация о рассмотрении сложного многотомного гражданского дела, вызвавшая бурное обсуждение. Речь шла о совершенно скандальной истории о том, как некая женщина - соцработник, племянница и жена в одном лице (бывает же такое!) - завладела имуществом престарелого Майо­ра ОМАРА. Ну и, конечно, тут же стала небедной вдовой (насколько безутешной, не знаю).

Мы дважды писали об этом конфликте, рассказывая о долгих и безуспешных попытках сына покойного установить, что случилось с его отцом (см. “Брак по расчету?” и “Чудеса и их разоблачение”, “Время” от 14.8.2018 г. и 30.1.2020 г.). Ауесхан ЖАКУШЕВ подозревал: сделки с недвижимостью его отца незаконны, осуществлены с участием либо при попустительстве представителей госструктур и нотариуса. Сам Майор Омар никак не мог изъявить желание распорядиться трехкомнатной квартирой в Алматы и домом с участком в предгорьях Алатау хотя бы по той причине, что перед смертью был в полном беспамятстве и бессознательном состоянии.

Мало того, Ауесхан не мог смириться с мыслью о том, что вдова скрыла от него факт смерти отца и, как он считает, не проводила достойно в последний путь человека, ставшего ей мужем по документам.

Газета предала позору нежелание алматинских силовиков и департамента юстиции разобраться с этим делом, а Жакушев все эти годы упорно писал жалобы в различные инстанции и судился. Долгое время безуспешно, но… На днях ему удалось-таки доказать свою правоту. В новом процессе наконец были даны оценки странным и неприглядным фактам, о которых Жакушев был готов кричать на каждом углу, факты, о которых писала наша газета.

Кратко изложим суть нового судебного решения. Из материалов дела видно: 3 июля 2017 года Майор Омар подарил квартиру племяннице по фамилии ОМАРБЕКОВА. Неделю спустя, 10 июля, он зарегистрировал брак с той же самой гражданкой. 27 июля нотариус, который оформлял сделку с квартирой, удостоверил второй договор - о дарении оставшейся части имущества законной супруге. Оформление состоялось на основании дубликата документа, который за день до сделки Омарбекова каким-то образом получила в ЦОНе. Интересно, что в дубликате были неверно указаны данные дарителя Омара: они не совпадали со сведениями, указанными в его удостоверении личности. Несмотря на это, нотариус оформила договор дарения. Сделано это было вечером, а уже ранним утром 28-го старик отошел в мир иной совершенно свободным от каких-либо земных благ и богатства. В тот же день его тело предали земле, не сообщив о случившемся ни соседям, ни родственникам.

Интересно, что за день до смерти квартиру Майора Омара посетила участковый врач, которая установила: он находился в тяжелом сопорозном состоянии, то есть едва дышал. По показаниям врача, жена Омара отказалась от помещения больного в реанимацию и не согласилась его госпитализировать. Понятное дело: она занялась срочным оформлением имущества… Между прочим, показания врача были получены следователем, занимавшимся уголовным делом по заявлению Жакушева. Так вот, несмотря на содержание этого допроса, полиция вынесла отказное постановление, решив, что в деле нет состава преступления.

Судебной коллегии пришлось назначить посмертную комплекс­ную судебную психолого-психиатрическую экспертизу. Эксперты установили: по своему психолого-психическому состоянию Омар не мог понимать характер и значение своих действий либо руководить ими в момент совершения оспариваемых договоров дарения. Вывод о недействительности договоров о дарении имущества, конечно, был неизбежен.

Вот почему суд отреагировал на то, что Жакушев был вынужден четыре года искать правду и доказывать очевидные факты. Он вынес ряд частных определений: в адрес прокуратуры Алматы - на предмет проверки законности и обоснованности прекращения уголовного дела, в адрес алматинских департамента юстиции и нотариальной палаты - на предмет проверки правомерности действий нотариуса при нотариальном удостоверении оспариваемых сделок.

Казалось бы, бинго. Но рассказ об этой истории был бы неполным, если бы мы не сообщили о том, что предшествовало последнему суду.

А перед ним был долгий судебный процесс в Костанае, в котором автор этих строк, герой материала и газета “Время” выступили… ответчиками. Да-да, гражданка Омарбекова выкатила нам иск о защите чести, достоинства и деловой репутации. Она потребовала опровергнуть якобы порочащие ее сведения и компенсировать моральный вред от публикаций. От каждого ответчика она потребовала по 500 тысяч тенге. Однако в вырытую для нас яму угодила сама.

- Полагаю, предъявить иск журналисту, газете и Жакушеву было опрометчивым решением, - считает адвокат Лилия ЧАУСОВА. - В рамках дела Костанайский горсуд вытащил на белый свет все договоры дарения, доверенности, регистрационные дела, выписки из реестра нотариуса… Это позволило вскрыть новые основания для иска о признании договоров дарения недействительными.

Но видели бы вы, как наседали на нас истица Омарбекова и ее представитель, требуя от суда признать наши публикации не соответствующими действительности! При этом доказательств обоснованности претензий у них не оказалось совсем.

- Никак не могли они объяснить, почему считают изложенные в газете сведения порочащими, - говорит адвокат Снежанна ЖУКОВА. - В чем, интересовались мы, криминал-то? Разве огромная разница в возрасте супругов, факт обращения имущества в собственность Омарбековой, проведение скорых похорон, утаивание от родственников факта смерти, указание места работы Омарбековой и прочее могут опорочить? Чем же и как? Не давали внятного ответа.

Особой песней в процессе стали тезисы представителя Омарбековой Евгения ЕВГЕНЬЕВА, который на голубом глазу пытался доказать: раз сведения “негативные”, значит... они порочат честь его клиента, и коль уж мы критиковали госорганы, попутно якобы пороча Омарбекову, значит, эти наши действия надо считать... доказательствами вины. Я даже никак комментировать все это не буду. По-моему, факт юридической ничтожности такой позиции слишком уж красноречив сам по себе.

- Вообще, для того чтобы привлечь нас к ответственности, нужно было установить существование совокупности сразу трех условий, определенных нормативным постановлением Верховного суда от 18 декабря 1992 года, - поясняет юрист газеты “Время” Гули КУДАЙБЕРДИЕ­ВА. 

- Если в публикации изложены не мнения, а сведения и они недостоверные и порочащие чью-то честь, достоинство и деловую репутацию, то только тогда наступает гражданско-правовая ответственность.

В общем, мы выиграли тот суд. Решение устояло и в апелляции. Омарбекова не получила ничего, кроме обязанности компенсировать ответчикам их траты на адвокатов и экспертов. Сумму она должна приличную, но платить, кстати, не спешит, что попахивает неуважением к решениям суда. Кроме того, алматинский горсуд взыскал с Омарбековой госпошлину в размере одного процента от стоимости имущества, то есть более 200 тысяч тенге.

В то же время вышеупомянутый юрист Евгеньев разразился в соцсети филиппиками сначала в адрес Костанайского, а затем и Алматинского суда. Понять его легко: после четырех лет успешной работы по отбиванию претензий Жакушева вдруг прийти к полному краху предприятия наверняка обидно.

Но что же делать? Не зря же в народе говорят: сколь веревочке ни виться…

Стас КИСЕЛЁВ, фото Владимира ЗАИКИНА, Костанай