«Думаю, нас бандиты держали в качестве заложников на случай спецоперации силовиков»

Монолог главного врача городской больницы №7 Алматы, два дня находившейся в осаде, Манаса РАМАЗАНОВА

                                                                              ***

- Напряженная ситуация в клинике возникла с 5 января – тогда вокруг здания начали концентрироваться группы вооруженных людей. Они собирались на углу проспекта Райымбека и улицы Ашимова. В семь — в половине восьмого утра персонал пытался заступить на смену (это момент, когда одни сотрудники меняют других), но многих из них представители воинствующих группировок на работу не пустили. Они останавливали машины (общественный транспорт не работал - люди добирались на такси или собственных автомобилях) и требовали вернуться обратно.

Я почувствовал это на себе: примерно в 7.15 подъехал к больнице на служебном автомобиле со стороны улицы Ашимова. На нас налетела толпа – у некоторых было оружие, водитель мгновенно сориентировался, мы развернулись и уехали. Пришлось пробираться на рабочее место окольными путями, перелезать через забор.

Когда зашел в отделение, почувствовал: обстановка напряженная. Мы приняли решение не вызывать всех сотрудников, которые не задействованы в оказании медпомощи – бухгалтеров, кадровиков, административно-хозяйственную часть. Женщин (тех, кого могли) отпустили. Мужчин, которые были на смене, я попросил остаться.

                                                                                 ***

- Седьмая городская больница - крупнейшая не только в Алматы, но, наверное, и в республике. 6 января утром в клинике находилось более 500 пациентов. Мы объявили им: кто чувствует себя хорошо и способен ходить, могут уехать домой. Люди мобилизовались, может быть, стрессовая ситуация повлияла, и более 200 человек уехали. К обеду в больнице оставалось около 300 пациентов и примерно 200 человек персонала.

За нами находится первая городская больница, и мы, получается, оказались на первой линии. Насколько я знаю, в первой больнице практически всех пациентов выписали (там профиль терапевтический – почти все пациенты ходящие, у нас – хирургический), оставили на работе нескольких сотрудников. Не знаю, сталкивались ли они с агрессией, а у нас было так.

Самые сложные дни - 6 и 7 января. Больница оказалась в осаде. Мы не могли выйти на улицу, смотрели из окон, как полыхали костры – горели машины, резина. Заправка напротив больницы тоже была захвачена вооруженными людьми.

Психологически ситуация была напряженной. Три-четыре раза эти люди (не знаю, как их назвать – боевики, экстремисты?) заходили в приемный покой с дробовиками, другим оружием. Просили спирт, разные медикаменты, иногда просто так заходили. К вечеру 6 января мы приняли решение забаррикадироваться. Позвонили на станцию скорой медпомощи и попросили не привозить к нам пациентов - небезопасно. Были эпизоды, когда кареты «скорой» останавливали воинствующие группы и просили уехать.

                                                                                ***

- До прямого вмешательства дело дошло 6 января ночью. Вооруженные люди разбили несколько окон в больнице, взломали дверь, позже мы увидели и отверстия от пуль – в реанимации такое было, мы сразу перевели оттуда пациентов в другое крыло. Под утро к приемному покою подкинули труп. Охранник вышел, убедился, что это мертвый человек, передал информацию мне, и я дал распоряжение не трогать его.

Приходили и требовали встречи с родственниками. Уверяли, что они лежат в реанимации. Всего к нам привезли (на «скорой» или машинах без номеров) 13 человек из числа тех, кто был на площади Республики. Один из них умер после операции. Все поступали к нам без сознания. Но потом, когда они приходили в себя, врачи обращались к ним на государственном и русском языке, но не могли получить членораздельного ответа. То ли эти люди специально молчали, то ли действительно ничего не понимали.

А может, и под воздействием чего-то были… У всех пострадавших мы брали анализы на содержание алкоголя и наркотиков в крови, отправляли их в лаборатории. Но тогда логистика была нарушена – не знаю, приняли ли их. Сейчас работает следственно-оперативная бригада, уточним эти вопросы. Честно говоря, в тот момент не до этого было. Утром 6 января труп, который нам подкинули ночью, и еще одного умершего из числа протестующих (он скончался после операции), мы перенесли в патолого-анатомическое бюро – оно рядом.

Каждые полчаса-час с нами связывались из штаба, из других структур, узнавали текущую обстановку – я докладывал. Хотя были моменты (сейчас скрывать нечего), приходилось жестко разговаривать: «Что вы все время спрашиваете? Когда мы дождемся реальной помощи?!». Но силовиков не хватало, мы это прекрасно понимали.

                                                                              ***

- Не могу сказать, что возле больницы все время стояла вооруженная толпа: в течение дня их становилось меньше (по периметру ходили по пять-шесть человек), к вечеру их количество увеличивалось до 50-100. Видимо, возле нас был своеобразный блок-пост. Там все время кто-то был, и если нам что-то нужно было сделать, мы действовали тихо. Один из примеров. На заднем дворе больницы стояла кислородная станция с десятидневным запасом кислорода. По рекомендации силовых структур под покровом темноты уменьшили его объем до двухсуточной потребности. Если бы емкости были полными, шальная пуля могла привести к серьезным последствиям.

Просил, чтобы не проводили масштабную силовую операцию – мы боялись стать заложниками. И очень благодарен, что все прошло тихо. Видимо, группы вооруженных людей выдавливали с нескольких сторон. Мы даже не поняли, как именно это произошло. Но 8 января к обеду вокруг больницы стояло оцепление из спецназа.

Примерно в то же время состояние пострадавших митингующих улучшилось. Они уже были в сознании, некоторые вели себя агрессивно, и медсестры боялись к ним подходить. Мы позвонили в правоохранительные органы, и этих людей забрали. У нас на лечении находились и несколько представителей силовых структур, их увезли в разные ведомственные госпитали.

Почему нас все-таки не захватили, хотя в какой-то момент это не представляло проблемы? Наши охранники – бывшие работники силовых структур - вели с этими людьми такой разговор: «Вам не стоит заходить в больницу, потому что здесь лежат ваши же товарищи. И вам самим в любой момент может понадобиться помощь». Второй момент: думаю, нас бандиты держали в качестве заложников на случай спецоперации силовиков. А выбрали седьмую больницу, скорее всего, из-за географического положения – она находится на окраине города.

Днем 8 января мы обзвонили дежурную смену: «Можете приходить на работу» - и возобновили прием пациентов по «скорой». С того момента - все в штатном режиме.

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы