Из кожи вонь
Не успел выйти в свет новый роман
Ермека ТУРСУНОВА
“Мамлюк”, как автору этой статьи на электронную почту пришла эпистола с разгромной рецензией на книгу. Критик прочитал роман еще в рукописной версии и старательно сохраняет инкогнито. Надо отдать должное высоким моральным качествам этого человека: он ведь нам написал, а мог сразу в КНБ. Не перевелись еще у нас порядочные люди на другую работу. В ответ на неоднократные призывы рассекретить свое имя он отвечал лишь, что раскрывать лицо время еще не подоспело. То есть хрен всем уже показывать можно, а физиономию - еще нет.
Справедливости ради надо сказать, что анализ книжки оппонент Турсунова провел весьма тщательный, уличив литератора в фактических, стилистических и даже орфографических ошибках.
- Что ответите человеку, Ермек?
- Мне приятно, что он так внимательно читал мой роман. Не знаю, как он к нему попал... Тем более в рукописи.
К сожалению, он читал второй вариант. То есть один из черновых. А их всего 17. Издан, кстати, 18-й. С поправками. Не скрою, сам бы я не справился. Поэтому до издания меня консультировали серьезные люди: ученые, богословы, мамлюковеды... Они нашли много нестыковок и поправили меня по многим позициям. За что им отдельное спасибо.
Для чего я писал роман? Просто мне было интересно. Этот материал позволял размышлять о таких дилеммах, как человек и Бог, человек и власть, раб и царь, обстоятельства и судьба, миф и быль... Много чего. И я ведь не кабинетный писака. Я много ездил и ходил пока собирал этот материал. По степям, по пустыням. Ночевал у разрушенных мамлюкских крепостей, в богом забытых местах, где уже давным-давно заросли караванные тропы... Сирия, Иордания, Израиль, Египет...
- В рецензии помимо всего прочего есть упоминание о том, что вы как автор книги пренебрежительно относитесь ко всем народам, кроме тюрок и арабов…
- Ерунда. Наоборот. Я не делю людей на черных и белых. Я делю их на “своих и чужих”.
- Кстати, насчет пренебрежительного отношения. Как-то незаметно в нашем обществе обострилась межнациональная любовь. Все чаще говорят о том, что русский язык и русская культура, искусственно навязанные казахам, извратили сознание нации. И пока мы не избавимся от их влияния, не скинем “рабский менталитет”, ничего хорошего нас не ждет.
- Этой сентенции лет сто. А может быть, и все 250. Ты лучше посмотри, кто это говорит. Те, кого я называю “профессиональными патриотами”. Они появились сравнительно недавно. А до этого сидели, засунув языки в свои жопы. Теперь им разрешили вынуть языки и говорить. И естественно, от них воняет. Поверь мне, на этом наживаются люди с “рабским сознанием и рабскими комплексами”. Было уже когда-то сказано - “в царстве рабов не родятся цари”. Это типы из той породы, которые избивали Абая в его же юрте. В том числе и за то, что он еще тогда говорил, что казахам многому нужно учиться у русских. Я бы сегодня лишь добавил: “И не только у русских”. Нужно учиться у всех, у кого есть чему учиться. У китайцев, американцев, немцев… Видишь ли, санкционированное бесстрашие неплохо оплачивается. Можно жить.
Демагог, оказывается, с греческого переводится как “вождь народа”. А теперь посмотри, сколько их у нас развелось. Сплошь вожди. Идейные вдохновители. Духовные лидеры нации. Вот ты можешь принять на слух словосочетание поэт-политик? Или композитор-депутат? Мне, например, режет слух. Какие, на хрен, духовные лидеры нации? Так, лавочники средней руки.
Я твердо знаю лишь одно: после них надо будет сильно проветривать помещение. К примеру, я приоткрыл уже форточку. Имеется в виду фильм и книга “Келiн”. Теперь я выпущу роман “Мамлюк”. Догадываюсь, чего следует ожидать. После премьеры “Келiн” ко мне в кулуарах подходили какие-то уроды с угрозами. Сколько ведер с помоями мне выльют на голову после “Мамлюка”, я не знаю. Но я готов. Дальше будет “Сабалак”. Это сказка, которую мы пишем вместе с Тимуром БЕКМАМБЕТОВЫМ. Это была его идея. Пару лет назад мы ее начинали в Москве. Как полнометражный анимационный фильм. Надо бы закончить.
- Ермек, что для вас казахская интеллигенция и относите ли вы себя к ней?
- Нет такой интеллигенции. Ее заменили конформисты и приспособленцы. Есть отдельные личности, но их очень мало. Они сидят по домам и помалкивают.
Интеллигенцию загнали под стол. Она ест с руки. Когда нужно, ее вытаскивают из-под стола, ставят на табуретку и заставляют петь. Вернее - подпевать. Или стихи читать. И наша дежурная интеллигенция, увешанная орденами с медалями, облепленная почетными грамотами, послушно поет заранее заготовленные куплеты.
Художник (читай - творец, поэт) и царь - это всегда противостояние. По определению. Не оппозиция, а именно противостояние. Баланс. Это разные вещи. Кого из нынешних мы можем назвать художниками (поэтами) в широком смысле слова? Нет ведь никого. Не осталось. А людям необходимы маяки. Чтобы не терять ориентиры. Чтобы к кому-то тянуться душой. Не кумиры и не божки, а личности.
Когда-то таким был Олжас… Никто - ни до, ни после него - не оказал столь мощного влияния на формирование личностных духовных ориентиров нескольких поколений мыслящих людей у нас в Казахстане.
Где он теперь? Что-то его шаляпинского голоса не слыхать. Настало самое плохое - разочарование. Знаешь, это как первая любовь, которая, увы, закончила в борделе. Поверь мне, я все это не от обиды говорю и не от отчаяния, просто грустно, оттого что невозможно что-либо изменить.
Старики нас предали. Это ведь целая наука - красиво стареть. Это умели делать те давешние степные аксакалы. Нынешние как-то подрастерялись. Зато они научились прикрывать свою теперешнюю плешь кучерявостью своих выражений.
Из всех наших мощных стариков я помню лишь Калтая МУХАМЕДЖАНОВА. Вот он старел красиво. Как это у него получалось? Ума не приложу.
- Помнится, вы замечали, что открыто и откровенно можете общаться только с Герольдом БЕЛЬГЕРОМ. Почему?
- Не знаю. Так сложилось. Он хоть не врет и говорит то, что думает. И, главное, всем мешает. Немцам он не нужен. Нам - тем более. Кому он нужен - этот неприкаянный Бельгер? Наверное, только Чокану, с которым он ходит общаться возле Академии наук.
- Вы же говорили и о том, что он даже больший казах, чем вы. Что это, по-вашему, - “быть казахом”?
- Болеть за казахов. А он реально болеет за нас. Поэтому бывает иногда такой злой.
Я тоже злой. Вот сейчас, получается, хаю всех и вся. Но это же не оттого, что я хочу с кем-то поругаться, а оттого, что хочется что-то изменить к лучшему.
- Еще есть мнение, что не владеющему казахским языком человеку казахом не быть никогда.
- Я не знаю, кто это придумал и кто так разделил: свои - не свои. Кто прочертил границу между подлинными и искусственными? Ну по каким параметрам это можно определить? Хорошо, кто-то скажет: я больший казах, чем ты! А чем он это измерит? По какой шкале? Может, он бешбармака в два раза больше съел?
Я вот объездил полмира. Жил подолгу во многих странах и везде представлялся казахом. И часто на мою какую-либо картину - будь это Италия, Сирия, Иордания, Америка или Канада - приходили местные казахи. И мы радовались друг другу, хотя и виделись впервые. Почему-то нас объединяло какое-то общее чувство. Мы садились рядышком и радовались, когда зрители аплодировали фильму. Или моей книге. И было ощущение, что мы это сделали вместе. И мало кто из них не то чтобы говорил, они даже не понимали по-казахски. Они забыли язык. Но они не потеряли дух. Мне кажется, что это важнее.
Потому что не в языке, собственно, дело. Это заблуждение. Подлинные интересы любого этноса можно защищать на любом языке. А мы наблюдаем, что зачастую владеющие казахским языком на деле являются лишь торгашами. Они торгуют, они спекулируют своим рождением, происхождением, положением, ну всем, что можно выставить на прилавок. Сейчас это актуально. Это модно и в цене.
Мне в этом смысле легче, чем многим русскоязычным моим единокровцам. Я довольно долго работал литературным переводчиком и переводил многих живых и ушедших классиков великой казахской словесности. Но это не моя заслуга, просто мне повезло родиться и вырасти в ауле.
- Ермек, по поводу Бейбарса, которому посвящен ваш новый роман, и его могилы в Дамаске. Рассказывают, не очень красиво там наши официальные радетели истории поступили…
- У меня есть друг - почетный консул Сирии в Казахстане доктор Самир Дерех. Лет пять назад он возил меня в Дамаск. На могилу аль-Фараби и в мавзолей султана Ас-Захра Бейбарса. Там же он познакомил меня с удивительным человеком - доктором Моуфаком. Так вот этот самый доктор Моуфак является главным реставратором старого Дамаска. Он отремонтировал к тому времени весь центр старого Дамаска и не трогал только мавзолей Бейбарса, поскольку считал, что без казахов этого делать нельзя. И он все время терпеливо ждал, когда же казахи соизволят проявить добрую волю и поучаствовать в проекте восстановления мавзолея. Много официальных лиц и министров ездило и фотографировалось на фоне мавзолея Бейбарса, и многие обещали помочь с этим щекотливым вопросом. Как и следовало ожидать - никому это не нужно было. Но наконец в Сирию съездил президент и дал команду. Было, по-моему, даже постановление правительства. Дело сдвинулось с мертвой точки, и даст бог, работы по восстановлению мавзолея закончат. Кстати, и комплекс аль-Фараби сейчас реставрируют.
- Бейбарс - понятно, наш. Аль-Фараби считают своим несколько государств. Однако сейчас ведь к казахам причисляют даже тех исторических лиц, которые жили в ту пору, когда собственно казахов не было.
- Это обычное дело. Из той же серии, когда рисовали Ленина во времена коммунистов. В Грузии он был чуть-чуть похож на грузина, а в Монголии - на монгола. Это маленькие человеческие слабости. Когда нам нечем хвастать в настоящем, мы зовем на помощь историю. Хочется примазаться.
Тулеген БАЙТУКЕНОВ, Алматы, тел. 259-71-96, e-mail: tulegen@time.kz
Поделиться
Поделиться
Твитнуть
Класснуть
