Ханум и её дети

Малыши сопели в коляске. Есть такие детские коляски, широкие, двухместные, пройти мимо них без умиления невозможно. Гуляли рядом бабушка с дедушкой. Встретились на тротуаре, Ханум Шамоева (на снимке - справа) их пропустила - коляска дорогу загораживала. Старики поблагодарили, прошли вперед и тут же развернулись. Бабушка обратилась к Ханум по-казахски: доченька, разреши детей на руки взять и поцеловать их. Ханум растерялась от неожиданности и не смогла отказать. Пожилой человек даже расплакался, взяв на руки одного из пацанов. А потом прямо на улице дал благословение деткам и омыл руками лицо после молитвы. И просветленные старики пошли дальше, оглядываясь и улыбаясь.

Потом еще две женщины-дунганки в хиджабах подошли, поцеловали мальчикам ручки и так низко склонились над коляской, что со стороны можно было подумать, что они молятся.
У мусульман считается, что встреча с близнецами сулит счастье и сбычу мечт.

***
Вот оно, счастье: два чудных малыша с широко распахнутыми глазами и две улыбающиеся женщины.
Одна - Ханум. Ей осенью исполнится 40 лет. Другая - Алена (на снимке - слева). Ей на днях исполнится 18. Это три поколения: бабушка, дочь и два внука.
И идет народ, весенним солнцем согретый, и как будто оттаивает при виде двух близнецов…
Они пройдутся вокруг обычных панельных домов микрорайона, присядут на железные прутья скамеек, предусмотрительно постелив коврики, посидят, пока тело не почувствует холод металла, мальчишки чему-то будут аплодировать от радости, а потом семья вернется в съемную квартиру на втором этаже.
Тесновато.
У входной двери парадные туфельки на высоченных каблуках, на таких по подиуму ходят. Обувь - как из другой жизни.

***
Так случилось, что младшая из двух дочерей Ханум вышла замуж в 16 лет. Если коротко о причине: имеющие место в наших краях восточные традиции кражи невест.
Через два месяца Алена упала на колени перед мамой:
- Мамочка, пожалуйста, я тебя прошу, не отдавай меня обратно, - вспоминает Ханум. - Я была в шоке и сказала ей: все будет хорошо, ты веришь мне? Дочь, продолжая стоять на коленях, ответила: “Да”.
Очень скоро стало ясно: дочь беременна.
Старшая дочь поступила в университет.
До сих пор Ханум одна поднимала двух дочерей.
Конечно же, внуков она должна была поднимать. А кто же еще?

***
Дочь работать не могла. Ну, во-первых, несовершеннолетняя. Во-вторых, токсикоз.
Врачи говорили: очень большой риск, организм девочки не выдержит.
И те же врачи говорили: если аборт, то большая вероятность, что никогда детей уже не будет.
В Ханум поселился страх, липкий и жуткий. И когда дочери вдруг стало плохо - почти на девятом месяце отказывали почки, - она некрасиво кричала на всю больницу и требовала квоту в Институт матери и ребенка.
Квоту должны были дать без крика. Но с криком надежнее. Хотя, если честно, криком у нее выходили боль и страх потерять дочь.

***
- Я добилась квоты в Институт матери и ребенка, - вспоминает Ханум Шамоева. - Помню, в шесть утра встала в очередь в областную больницу и только полшестого вечера ее получила. Там было всего две квоты по области в эту больницу, и одна из них нам досталась.
Бои за дочь и будущих внуков выматывали ее, никто же не освобождал ее, единственного кормильца, от работы. Вот тогда она забросила подальше туфельки на шпильке. Как в них бегать по два раза в день к дочери?
И занятия спортом забросила.
В больнице с дочерью на сохранении лежала молодая женщина, воспитанница детского дома, и Ханум носила передачки на двоих.
Мороженое, которое хотелось беременной соседке дочери, стоило 700 тенге. Пересчитала деньги и купила. Кошелек таял на глазах.
“Нет, не говорите, что мы выживали, - просит Ханум, - мы жили”.

***
18 апреля прошлого года она сдавала отчет за четвертый квартал. Инспектор придирчиво рассматривала документы, и тут у Ханум зазвонил сотовый. Аленка кричала: мама, я рожаю! Грозная инспекторша увидела, как у бухгалтера подкосились ноги, и сказала: что вы стоите? Бегите быстрее!

***
- Дочь стонала, у меня сердце разрывалось, - вспоминает Ханум. - Наверное, мне нужна была чья-то поддержка. Я думала: правильно ли, что разрешила ей рожать? Никто же не хотел понимать. Я не знаю, может быть, на самом деле все это неправильно. Сейчас без двух внуков я жизни не представляю, а тогда… И почки у дочери могли отказать, и кровотечение открыться. Из всех тогдашних ощущений помню только страх.
Я молилась и призывала спасти жизнь моему ребенку своего покойного отца и даже умершего отца мужа своей дочери. Она же мучается ради ваших внуков, просила я их…
Дети родились с разницей в 15 минут. Первым на свет явился Давид, вес 2650 граммов. Врач не поверила медсестре, сказала: может, весы неправильно показывают? Это очень хороший показатель для двойняшек. Не подкачал и второй ребенок, вес Эмира 2510 граммов. Рост у обоих 50 сантиметров.
22 апреля мы выписались, на следующий день Алене исполнилось 17 лет. Помню, лежат два крохотных комочка на диване, дочь смотрит на них и спрашивает меня:
- Мама, что будем делать?
- Будем жить, - ответила я.

***
После того как оплачен счет за жилье, остается немного: несколько упаковок памперсов на оптовке по 2200, питание - от 720 до 820 тенге за коробку, на два дня три пачки. Пюре детское одно на день - около 150 тенге.
И все.
Никто не плачется.
Просто расклад такой.

***
Было дело.
Когда мальчишкам было две недели, приехал отец детей: “ Мне приснился мой отец и во сне сказал: там наша кровь на улице осталась, не бросай, сынок, детей”.
Наверное, предки слышат наши молитвы. Наверное, они там живут по самым справедливым законам.
Но больше отец детей не приезжал.
Не помогает и дедушка, бывший супруг Ханум.
Ханум отмечает, что мальчики боятся мужчин.
Ханум говорит: это оттого, что они знают только запах женщины. И еще она говорит: они чувствуют, что мужчины их предали.
Тут впервые за время нашего длинного разговора сильная женщина начинает хлюпать носом, а дочь Алена просит: “ Мама, не надо плакать, а то сейчас мальчики будут плакать”.

***
Что дальше?
- Будем жить, - говорит Ханум. - Внукам 18 апреля будет уже год. Хочу взять бухгалтерию на дом, Алена устроится на работу. Старшая дочь первый курс заканчивает, летом может работать.
Я сейчас вам даю интервью, обычно с 7 до 8 вечера снова хожу в спортзал.
У нас будет собственное жилье.

***
- Если бы не мама, - признается Алена, красивая девочка, мама двух детей, - от того, что на меня свалилось, я бы, может быть, пошла по наклонной…
Ханум делает вид, что в глаза попала соринка, и отворачивается к окну.
Ночью она просыпается несколько раз, чтобы послушать, как спят внуки, накормить их из бутылочки и поправить одеяльца.
Мальчишки совсем некапризные и улыбчивые.
Наверное, жалеют Ханум и Алену.
Растут мужчины, которые никогда не предадут ану, что в переводе с азербайджанского значит “мама”. Об этом молится Ханум.
На тумбочке в прихожей ждут своего часа туфельки на шпильке сантиметров двенадцать...

Хельча ИСМАИЛОВА, Алматы
ismailova@time.kz
Фото Владимира ЗАИКИНА