Имейте сострадание!

В мае прошлого года Марат начал независимое исследование под эгидой Фонда “Сорос-Казахстан”, касающееся экономических выгод организации паллиативной помощи на дому. В течение полугода он изучал законы и различные приказы, связанные с этой сферой, анализировал программы, посвященные развитию здравоохранения (важно было понять, какую роль в иерархии занимает эта сфера медицины), сопоставлял данные по заболеваемости и смертности в нашей стране. Пользовался он только той информацией, которая есть в открытом доступе, и в итоге составил достаточно четкую картину, характеризующую состояние паллиативной помощи в Казахстане.

Ежегодно, по оценкам Мамаева, в ней нуждаются около 27 000 человек, а реально получают около 50 процентов пациентов. В основном это онкологические больные: в прошлом году в Казахстане их была 171 тысяча, пациентами паллиативных отделений могли бы стать 18 тысяч из них.

- Марат, вы хотите сказать, что 13 тысяч человек ежегодно получают паллиативную помощь? Если честно, мне эта цифра кажется фантастической.

- Это не конкретная статистика, а оценочные данные. Их я получил, изучая документы. Речь не только о специализированных центрах, в которых лежат такие пациенты. Часть из них получили паллиативную помощь в стационарах, например около четырех тысяч онкобольных. На самом деле ваш вопрос и та цифра, которую мы обсуждаем, оголяют существующую проблему: в Казахстане не ведется конкретный учет паллиативных пациентов. И этот подход нужно менять, чтобы понимать, какой объем помощи в действительности необходим. К тому же в существующих условиях оказывать паллиативные услуги невыгодно - за них преду­смотрен низкий тариф, который обязательно нужно увеличивать. Соответственно, на эту сферу выделяют относительно небольшие средства. Поэтому пациентам в стационарах указывают их основные диагнозы, а на самом деле не лечат, а оказывают паллиативную помощь. Недавно я беседовал с коллегой, и он сказал правильные слова: мы тщательно готовимся к рождению ребенка, выделяем на это огромные средства (внедряем скрининги, дородовые программы), но почему не уделяем такого же внимания человеку, который уходит из жизни?

Наверное, любой, кто слышал фразу: “К сожалению, мы больше ничем не можем помочь вашему родственнику”, согласится с тем, что в нашей стране практически нет преемственности между специализированной и паллиативной помощью. Безнадежно больного выписывают из стационара, и чаще всего он оказывается не под наблюдением специалистов, а дома, где в лучшем случае за ним присматривают родственники.

Это наши реалии. Именно поэтому Мамаев считает, что паллиативная помощь может оказываться не только в больницах, но и на дому. Да, нередко так и происходит: тяжелобольной пациент лежит в своей квартире, а за ним ухаживает кто-то из близких. Им так спокойнее и удобнее. Но ведь тот, кто оказывается в роли сиделки, перестает работать, а значит, выпадает из экономического процесса. Ему и так непросто, а тут еще и с деньгами проблемы. Справедливо? - Нет. Поэтому наш эксперт считает, что трудоспособным людям, ухаживающим за своими родственниками, нужно платить пособие 40-50 тысяч тенге. На это ежегодно понадобится примерно 10 миллиардов тенге - небольшие деньги в масштабах государства. Есть еще один момент: понятно, что большинство из тех, кто вынужден ухаживать за неизлечимо больным, не специалисты, им нужно помогать. Кто это будет делать? - Терапевты и медсестры районных поликлиник. Они, ориентируясь на определенный график, могли бы навещать таких пациентов, назначать им препараты, проводить необходимые процедуры. И это опять же должно дополнительно оплачиваться.

- Сейчас по всей стране идет оптимизация коечного фонда. Технологии становятся более совершенными, подходы к лечению меняются: если раньше пациент с определенным диагнозом лежал в стационаре десять дней, то сейчас - три-четыре, - продолжает Мамаев. - Часть коек высвобождается, на их базе можно было бы открывать отделения паллиативной помощи.

Как считает наш эксперт, чтобы этот процесс сдвинулся с места, в паллиативную помощь нужно дополнительно вкладывать примерно 3,5 миллиарда тенге в год (сейчас на эту сферу выделяют от 4,5 до 6 миллиардов). Потенциально найти эти деньги можно: в прошлом году Фонд социального медицинского страхования после мониторинга качества оказанных медицинских услуг оштрафовал медорганизации на 5,6 миллиарда тенге. Почему бы не направить часть этих денег на решение острых вопросов, в том числе и на паллиативную помощь?

- Конечно, здесь есть и объективные моменты: мы хотим получать медицинскую помощь, как в развитых странах. Но там объем финансирования здравоохранения начинается с 6 процентов от ВВП, а у нас этот показатель 2,1 процента, - возвращается к нашим реалиям Марат. - Когда это видишь, сразу понимаешь, что есть определенное недофинансирование, и в таких условиях деньги сначала идут на первостепенные задачи, а к таким сферам, как паллиативная помощь, применяется остаточный принцип. Но здесь именно государство должно быть локомотивом и выполнять задачи, декларируемые в различных программах. Думать о том, как повысить качество жизни паллиативных пациентов, - самое главное. Я надеюсь, что люди, принимающие решения в нашей стране, обратят внимание на те проблемы, о которых я говорю. И что-то изменится в лучшую сторону.

Оксана АКУЛОВА, фото предоставлено Маратом Мамаевым и Владимира ЗАИКИНА, Алматы

* Паллиативная помощь - подход, позволяющий улучшить качество жизни пациентов (детей и взрослых) и их семей, столкнувшихся с проблемами, связанными с опасным для жизни заболеванием, путем предот­вращения и облегчения страданий за счет раннего выявления, тщательной оценки и лечения боли и других физических симптомов, а также оказания психосоциальной и духовной поддержки.