Педиатр Петухова - первокурсникам медвузов: Идите в морг!

На недавней коллегии Министерства здравоохранения глава ведомства Елжан БИРТАНОВ жестко высказался о ситуации в стационарах, отметив, что в них попросту творится бардак. Прекрасно осведомлен министр и том, что думает население о профессионализме казахстанских врачей, качестве работы скорой и первичной медико-санитарной помощи. Вице-президент Евразийской медицинской ассоциации, экс-мажилисвумен, а ныне председатель общественного совета Минздрава Надежда ПЕТУХОВА (на снимке) в интервью “Времени” поделилась мнением о том, чего сегодня не хватает нашей медицине и как поднять ее уровень.

- Как отметил Елжан Биртанов, работа больниц никуда не годится: пациенты часами лежат в коридорах и ждут, когда же к ним подойдет врач. Наде­жда Михайловна, а вы сами видели, как сегодня ведут прием больных в стационарах?
- Конечно. Корень проблемы в том, что у нас плохо работает первичная медико-санитарная помощь (ПМСП). Люди, не получив должной помощи в поликлинике, вынуждены идти в больницу, чтобы обследоваться и получить лечение. Это приводит к тому, что вечером приемные покои стационаров превращаются в амбулатории. Огромные очереди, люди недовольны, врачи не успевают всех осмотреть.
Но я хочу высказать и другую проблему: сегодня стационары, стараясь заработать деньги, навязывают больным дополнительные платные процедуры, которые зачастую оказываются совсем ненужными! Неудивительно, что население возмущается. Да и квалификация врачей требует серьезного совершенствования. Как показывают проверки Фонда обязательного медицинского страхования, больным оказывается некачественная помощь. В итоге они, пролечившись 5-7 дней, через некоторое время вынуждены опять возвращаться в стационар.
- Вопрос квалификации врачей на коллегии тоже поднимался. Министр, в частности, отметил, что 62 процента негативной информации в СМИ по теме здравоохранения касается низкого качества оказания медицинских услуг. В чем причина? Наших врачей плохо готовят в университетах?
- Дело в том, что в советское время нас, будущих медиков, учили на трупном материале. При всех вузах существовали морги, где нас обучали препарированию, наглядно демонстрировали, как нащупывать вену. Мы с первого курса видели кровь, человеческие органы и уже на начальном этапе могли для себя определить, готовы ли морально, психологически стать медиками. Сейчас же у студентов такой возможности нет - они учатся практике в тренировочных симуляционных центрах. Но они не дают тех навыков, которые можно получить при изучении патологической и нормальной анатомии в моргах.

- Почему так произошло?
- Потому что у нас почти все морги ликвидировали. Не знаю, с чем это связано. Во многих мусульманских странах, в Турции например, морги есть... В итоге наши студенты ходят в морг только на 5-6-м курсах в ходе прохождения курса судебно-медицинской экспертизы.
Когда я училась, нам преподавали ученые, которые защищали свои диссертации в Москве. У них была серьезная подготовка. К примеру, заведующий кафедрой хирургии был ведущим хирургом в городе. Все тяжелые больные проходили через него. Нас водили на операции, мы детально разбирали истории болезней конкретных пациентов.
Сейчас такого нет. Преподаватели занимаются только преподавательской деятельностью. Лишь для видимости консультируют больных в частных клиниках. Но консультация - это ведь не лечение! Одно дело, когда ты отвечаешь за больного, и другое - когда просто консультируешь его.
Сложившаяся ситуация в организации учебного процесса является следствием развала 90-х годов. Да и старое поколение специалистов ушло, и сейчас молодежь учить практически некому. Меня как-то один знакомый ректор спросил: почему в наше время выпускники медвузов, скажем, хирурги, сразу умели оперировать, а акушеры-гинекологи - делать кесарево сечение и аборты? А потому что в советское и постсоветское время, пока мы не присоединились к Болонской конвенции, наши студенты подрабатывали в больницах, на “скорой помощи”. Они уже с первых дней видели, что такое остановка сердца, и знали, как надо действовать в такие моменты.
А сейчас студенты медвузов подрабатывают официантами в ресторанах. Болонская конвенция привела к тому, что продолжительность обучения увеличилась, а вот качество образования требует значительного улучшения.
- А может, врачи просто не хотят особо напрягаться, выкладываться на работе из-за низкой зарплаты? Как отметил Биртанов, средняя заработная плата врача сегодня составляет 142 тысячи тенге, а у среднего и тем более младшего персонала и того меньше.
- Зарплата медиков зависит от медучреждения, в котором они работают. Например, в кардиохирургическом центре у Юрия ПЯ медсестры получают по 200 тысяч тенге. Но там совсем другие условия, они работают в операционных. В городских и сельских больницах зарплаты намного ниже. Медсестры работают на полторы ставки и получают в среднем 60-70 тысяч тенге.
Как заявил Елжан Амантаевич, зарплата низкооплачиваемых работников в этом году будет повышена на 20 процентов. Но нужны и другие меры. В частности, руководители медучреждений должны грамотно организовывать менедж­мент, снижать непродуктивные расходы и направлять высвободившиеся средства на повышение зарплаты персонала. Сейчас на уровне ПМСП реализуется программа управления заболеваниями, предусматривающая доплаты за эффективную профилактику заболеваний, патронаж за хроническими больными, детьми раннего возраста, паллиативную помощь. Эффективно выстроенная первичная медико-санитарная помощь - это прекрасные инвестиции в здравоохранение. Чем меньше осложнений у больных, тем свободнее стационары и тем больше денег остается на первичное звено.

- Но сегодня, как подчеркнул глава Минздрава, в стране все еще много больниц. Что даст оптимизация стационаров?
- Сегодня большинство наших стационаров не соответствует санитарным нормативам. На одну койку положено 9 квадратных метров, но эта норма не всегда соблюдается, поэтому палаты переполнены. Если мы в комплексе реорганизуем сферу медуслуг населению, то сможем разгрузить наши больницы, создав там прекрасные условия, чтобы в палате находилось по одному-два человека. Или же перепрофилируем их в дневные стационары.
Сокращать больницы одно­значно надо. Стационарная койка очень дорогая. Поэтому развивать ПМСП необходимо. Если мы не разовьем данное звено, то никогда не достигнем улучшения показателей здоровья и увеличения средней продолжительности жизни в стране. Чем больше мы будем лечить на уровне ПМСП, тем больше останется средств, чтобы внедрять высокотехнологичные методики, покупать дорогую аппаратуру.
- Согласно объявленной министром концепции улучшения работы стационаров будет внедрена должность врача неотложной помощи приемного покоя. Что это изменит?
- Такая специальность всегда была. Теперь стоит задача сделать таких врачей более профессиональными. Мы идем к тому, чтобы больницы были не моно-, а многопрофильными, чтобы там были родильное, хирургическое, инфекционное и другие отделения. В этой связи врач неотложной помощи приемного покоя должен уметь правильно диагностировать все соответствующие заболевания, определить, насколько необходима госпитализация тому или иному больному, нацелить своих коллег на верное лечение. Конечно, такими врачами должны быть только специалисты с хорошим опытом работы, а не выпускники вузов.
Мы уже однажды обожглись, когда молодые спецы, которые не очень хорошо учились в вузе, становились врачами общей практики. Мы проводили среди них срез знаний, и все они получили невысокие баллы. Добавьте к этому еще и отсутствие опыта… Неудивительно, что пациенты высказывают нарекания.
Поэтому сейчас надо учесть эти ошибки и для повышения качества стационарной помощи на позицию врачей неотложной помощи приемного покоя отбирать только опытных, высококвалифицированных специалистов.

Лэйла ТАСТАНОВА, фото Владимира ЗАИКИНА и с сайта parlam.kz, Астана