И жили они долго…

- Эрик Абенович, по прогнозам ВОЗ, к 2030 году количество людей, страдающих депрессией, увеличится вдвое и достигнет 40 процентов. Некоторые эксперты считают, что именно различные психические расстройства станут к тому времени настоящим бичом человечества. Мне кажется, это вполне реальный для Казахстана сценарий.

- Да, мы идем вровень со всем миром. И не нужно недо­оценивать депрессию. По данным ВОЗ, ежегодно от нее страдает около 300 миллионов человек. При этом исследования ученых говорят, что каждый четвертый, кто находится в этом состоянии, совершает попытку суицида. А Казахстан, увы, один из лидеров по количеству само­убийств. Поэтому уже сейчас, а не когда-то в будущем мы должны говорить о проблемах, связанных с этим расстройством, и решать их. Пока же в нашей стране нет даже более-менее точной статистики, касающейся количества людей, страдающих депрессией. А если ничего не делать, то последствия могут быть очень серьезными. Да, у нас есть различные, и профилактические в том числе, мероприятия, направленные на подростков (в силу того, что в этой возрастной группе фиксировалось большое количество суицидов). Но ведь депрессии подвержены все, а суицид входит в пятерку причин смертности в нашей стране - в прошлом году свели счеты с жизнью 3644 человека, большинство из них взрос­лые люди. При этом было еще 3500 неудачных попыток сделать это, добавьте к этому так называемый скрытый суицид (некоторые несчастные случаи или ДТП). При этом мы только-только начинаем создавать институт социальных работников и психологов, а их помощь должна быть доступной каждому казахстанцу.

Всегда считалось, что эти состояния связаны с какими-то социальными проблемами, низким материальным уровнем. Но сейчас с развитием технологий мы видим обратную ситуацию: чем выше уровень жизни, тем больше случаев депрессии. Человек уходит либо в виртуальный мир, либо в себя. Это по сути одно и то же.

- Вы согласны с мнением, что депрессия, а точнее ее последствия, тоже лет через 30-40 станет основной причиной смерт­ности?

- Нет, как факторы, приводящие к смерти, основными останутся сердечно-сосудистые заболевания и онкология, но они поменяются местами (сейчас инфаркты и инсульты в нашей стране на первом месте, различные виды рака - на втором. - О. А.). К 2030 году ожидаемая продолжительность жизни в Казахстане будет 80 лет, и чем старше будет население, тем больше станет больных раком. Но! Нужно четко понимать одну вещь: рак будут выявлять на более ранних стадиях, поэтому люди с таким диагнозом будут жить дольше, соответственно, их будет становиться все больше. Именно поэтому онкология как причина смерти, скорее всего, выйдет на первое место. И это неплохо, это показатель развития нашего здравоохранения: люди будут дольше жить и меньше умирать от тех болезней, которые сейчас считаются убийцами. Уже сейчас медицина достигла того уровня, когда больные онкологией живут дольше, чем пять-десять лет назад. К росту числа больных онкологией мы уже начали готовиться (речь о строительстве Национального онкологического центра в Астане. - О. А.).

Если говорить о сердечно-сосудистых заболеваниях, то мы видим, что смертность от них снижается: в год умирает на 60 тысяч человек меньше, чем 15 лет назад. Но если хотя бы 30 процентов граждан будут заниматься спортом и вести здоровый образ жизни, эти показатели станут еще ниже. Именно поэтому должны активно внедряться программы по профилактике заболеваний, что сейчас и происходит.

Есть и прорывные, но пока недооцененные медицинские технологии и препараты. Например, уже сегодня существует вакцинация от некоторых видов рака. Если мы преодолеем недоверие к ней и к медицинским технологиям в целом, то через 20-25 лет увидим первые результаты: таких диагнозов однозначно станет на порядок меньше. Медицина шагает в ногу с развитием человека, удлиняя его жизнь. Постоянно появляется что-то новое, и скоро можно будет успешно бороться с теми видами рака, с которыми мы сталкиваемся чаще всего. Но здесь очень важна готовность самого общества: оно должно принять новые виды лечения, поверить в них и, конечно, быть вовлеченным в процесс - ходить на скрининги, проводить самообследование. У нас же пока нет ни онконастороженности населения, ни доверия к новым технологиям.

- В статьях, посвященных болезням будущего, перечисляется достаточно много диагнозов, которые могут практически исчезнуть или станут не такими пугающими, например ВИЧ, гепатит, рак молочной железы, инсульт. Можно ли сейчас более-менее уверенно говорить о том, какие болезни человечество научится лечить (или бороться с ними более эффективно) в ближайшие 10, 20, 30 лет? А какие, напротив, могут распространиться из-за нарастающих отказов от вакцинации, например?

- Я вижу три глобальные угрозы. Первая: сейчас заканчивается эра антибиотиков - в обозримом будущем это станет проблемой номер один. Уже применяются антибиотики последнего поколения, и многие микробы не реагируют даже на них, они приспосабливаются к этим препаратам. Производство не успевает придумывать новые антибактериальные средства, инфекции в итоге становятся более тяжелыми. Нужно, и для Казахстана это гигантская проблема, принимать кардинальные меры и думать о рациональном использовании антибиотиков. У нас многие годы происходит бесконтрольная продажа таких препаратов. К чему это уже привело? Вот только одна цифра, касающаяся нашей страны: в структуре больных туберкулезом доля антибиотико­устойчивых пациентов составляет более 30 процентов. Это те люди, которые на разных этапах принимали такие препараты, думая, что у них бронхит или какие-то другие инфекционные заболевания. Теперь первый ряд антибиотиков, которыми мы обы­чно лечили таких больных, уже неэффективен, и нам приходится применять резервный ряд.

Сейчас мы лечим тяжелых пациентов антибиотиками пятого, последнего, поколения - это говорит о том, что предыдущие уже неэффективны. В ближайшие три-пять лет эта проб­лема может стать глобальной. Это ведь еще приводит и к тому, что те болезни, которые мы ранее считали относительно легкими, как, например, бронхит или пневмония, сейчас протекают тяжело, с осложнениями. А все потому, что наши люди принимают антибиотики не по назначению врача, а по совету фармацевта. Я считаю, что их, как указано в законе, должны продавать только по рецепту врача и это нужно жестко контролировать.

- А вторая угроза?

- Это появление забытых инфекций, что связано с ростом отказов от вакцинации, о котором вы сами говорили. Сейчас мы наблюдаем вспышку кори. Это очень плохой симптом. Нужно понимать, что большинство детей, которые ею болеют, не привиты и от других инфекций: дифтерии, полиомиелита или оспы. Да, мы считаем их ушедшими, но они тоже могут вернуться. При этом и риск заражения, и смертность от них гораздо выше, чем от кори. И третья угроза - появление новых видов инфекций, с которыми Казахстан еще не сталкивался. У нас уже были случаи, когда наши граждане привозили в страну птичий грипп или атипичную пневмонию. Поэтому нужно признать, что сейчас в мире нет специфических инфекций, характерных только для определенного региона. И Казахстан должен быть к этому готов. Есть инфекции, которые будут возникать из-за изменений климата. Как только малярийные комары появятся на нашем юге (а ведь там сейчас летом особенно тепло и влажно), сразу же появится малярия. Хотя это та инфекция, о которой раньше мы не говорили. Сейчас фиксируется все больше случаев конго-крымской лихорадки, что, опять же, связано с изменением климата.

- Мы готовы к такому развитию событий?

- Если наши люди отказываются от обязательных прививок, о какой готовности мы можем говорить?! Нужны эффективные меры!

- Это те болезни, которые могут появиться. А исчезнуть?

- Если говорить о серьезных сдвигах в лечении неинфекционных заболеваний, то я назвал бы сахарный диабет. Уже есть исследования, благодаря которым в ближайшее время могут быть придуманы новые технологии и лекарства, способные значительно облегчить жизнь таких пациентов. Болезнь, может, и не исчезнет, но будут выработаны эффективные методы ее лечения и контроля. Второе направление, в котором возможен большой прорыв, - кардиохирургия, она и сейчас у нас на очень высоком уровне. Мы в Казахстане уже сделали первые шаги к полной замене сердца как органа. Если эти технологии будут развиваться, то лет через 20-25 пересадка сердца от донора, возможно, будет просто не нужна.

- А другие органы можно будет заменить таким же способом?

- Да, регенеративная медицина (выращивание искусственных органов из стволовых клеток) - одно из перспективных направлений. В некоторых странах таким способом уже научились получать трахеи, например. Думаю, лет через сорок человечество достигнет такого уровня, когда можно будет вырастить любой орган.

- Тогда мы сможем говорить о бессмертии?

- Вы, наверное, знаете, что один из ученых заявлял, будто он научился пересаживать человеческую голову. Если эта технология уже появилась… Ведь по сути, что такое человек? Это голова, в которой спрятано серое вещество. Все остальное - всего лишь тело. Если научиться пересаживать голову молодому организму, то можно решить и вопрос бессмертия. Но наш мозг - это самый загадочный и быстро умирающий орган, который, к сожалению, не восстанавливается. Если мы научимся продлевать ему жизнь, то тогда… Хотя уже были эксперименты, увеличивавшие жизнь мозга. Правда, те животные, которые принимали в них участие, жили дольше, но при этом теряли все свои способности чувствовать. Это было тело без души.

Оксана АКУЛОВА, фото предоставлено Эриком БАЙЖУНУСОВЫМ, Алматы