Куда идём со школьного двора?

Что ни день, то новости из школ: восьмиклассницы беременеют, учителя бьют учеников (а в других школах - наоборот), школьники накладывают на себя руки накануне ЕНТ… Это дно или дальше будет еще глубже?

В 2001 году автор этих строк окончил филологический факультет АГУ им. Абая по специальности “Русский язык и литература в школах с нерусским языком обучения”, после чего попытался устроиться на работу в частное учебное заведение. Там меня не взяли ввиду отсутствия опыта. В государственные школы вроде брали, но туда я сам не хотел - работа адская (в этом я успел убедиться за время прохождения педпрактики в гимназии №159), а зарплата смешная. До слез. Так, в общем, и началось мое знакомство с миром журналистики, где денег тоже не ахти, но на жизнь, в принципе, хватает. Ну и самое главное - тут ты чувствуешь какую-то сопричастность с реальной общественной жизнью, а не хоронишь свою частную под тоннами никому не нужных отчетов в департаменте образования.
Учитель - это призвание. Я помню всех своих неравнодушных педагогов, которые пытались направить заблудших отроков на путь истинный, и искренне считаю: никаких денег не хватит, чтобы оценить их самоотверженность и преданность профессии (видимо, государство тоже так считает - вот почему денег никаких и нет). Но помню я также и те наши группы в вузе, из которых потом оформились учителя новой генерации. Из тех, кто действительно обладал потенциалом, стремился к знаниям и самореализации, в школы не пошел никто! Учительствовать - особенно в село - отправились те, кто сдавал сессии еле-еле и вечно балансировал на грани отчисления. Самым главным для них было получение заветного диплома, а не “прилагающегося” к нему культурно-интеллектуального багажа. Зачем выпускнице этот багаж в ауле, где все равно найдется место в школе и можно запросто стать уважаемой “апай” - просто на основании бумажки с печатью?
Почему все замечательные девчонки-отличницы с прекрасными моральными принципами, которые действительно могли давать подрастающему поколению какой-то человеческий пример - кроме приличествующих уроков - в школы ни пошли? Потому что в школе нет перспектив. Ни в частном, профессиональном смысле, ни, как это не печально, в смысле государственном.
То, что мы сейчас наблюдаем, - мультипликативный эффект от перманентно снижающегося качества человеческого капитала. На которое, как известно, влияет в первую очередь качество образования. Люди, не получившие должных знаний, не способны их передать другим - им попросту нечем делиться, сколько бы им не внушалось, что делиться надо...
В 90-е годы была разруха, но оставались кадры из бывшего - такого противоречиво оцениваемого СССР. Проклятый он или благословенный, но Союз был способен рождать педагогов, о которых вспоминают по сей день. Нынешних, наверное, тоже будут вспоминать. Просто по-другому. И в этом нет их вины, поскольку человеку свойственно приспосабливаться под условия, которые диктует система. А система сейчас выстроена так, что самое слабое, самое нетребовательное к качеству кадров звено - это школьные учителя. В сложившейся схеме отношений главное требование к ним - написать вовремя отчет да накормить-напоить комиссию “из облоно”. 90 процентов учительских вопросов министру Аслану САРИНЖИПОВУ на “прямой линии” сайта abai.kz было посвящено именно нахальству проверяющих и совершенно невменяемому объему отчетной документации, из-за которой педагоги не могут заниматься собственно тем, чем им пристало: учить детей и повышать свой уровень. Министр ответил, что в курсе, проблема действительно есть. А это на чиновничьем языке значит: никто ее не решит.
“Ел боламын десең, бесігіңді түзе” (хочешь состояться как государство, выправь колыбель), - говорят казахи. У нас делают все наоборот, и поэтому, видимо, с колыбелью (школой) мы пролетаем все сильнее.
Что теперь будет с государством?

Тулеген БАЙТУКЕНОВ, Алматы