Эта служба не опасна, но трудна

На один день я примерила форму, чтобы почувствовать себя в роли ювенального полицейского - сотрудника органов внутренних дел, занимающегося трудными подростками и неблагополучными семьями. Детские суициды, драки, кражи, педофилия, непутевые родители - все, с чем приходится сталкиваться инспекторам по делам несовершеннолетних.

“Журналист в погонах” - проект, который организовало Министерство внутренних дел. Мне предстояло увидеть, в чем заключается работа ювенальной полиции Есильского района Нур-Султана.

Надев удобный теплый бушлат и ушанку капитана, я с инспектором Алией НУРГАЛИЕВОЙ отправилась к проблемной семье, проживающей в крохотной аварийной времянке в дачном массиве “Рябинушка”, что на левом берегу столицы. 49-летнюю мать-одиночку по имени Сандугаш два года назад поставили на профилактический учет как родителя, “не исполняющего свои обязанности по воспитанию, обучению и содержанию двух несовершеннолетних, отрицательно влияющего на их поведение”.

“А меня все устраивает!”

Навстречу нам выбежала 11-летняя Фируза. Первое, что бросилось в глаза, - ее нездоровая худоба, ножки - прям веточки. Она и ее 10-летний брат Жасурбек как раз обедали, и, вопреки моим ожиданиям, стол был вполне приличный: холодец, домашняя выпечка, сметана, молоко, чай. Прошу открыть холодильник - забит под завязку, в том числе замороженным мясом.

- Продуктами нас ежемесячно спонсор обеспечивает, консервы, мешками муку, сахар, крупы, овощи привозит. Солидный такой, всегда в галстуке, костюме. Правда, никогда имени своего не называет, не хочет афишировать, что ли... От кого-то узнал о нашей ситуации. А на мясо я коплю деньги заранее: все лето работаю, - начала разговор Сандугаш.

В теплое время года она работает техничкой, получает 60 тысяч тенге ежемесячно. Как наступают холода, сидит дома, боится оставлять детей одних, потому что на ладан дышащая печь не сегодня завтра может загореться, и тогда не миновать беды.

Сейчас единственный доход семьи - 25 тысяч тенге, которые мать получает, подрабатывая контролем в дачном товариществе. На эти деньги каждый месяц покупает уголь (сразу купить необходимые три тонны нет возможности), часть денег откладывает на зимнюю одежду детям. Адрес­ную социальную помощь (АСП) семья не получает, потому что нет прописки - хозяйка отказалась их регистрировать.

Когда два года назад полицейские проводили рейд в “Рябинушке”, Сандугаш была в изрядном подпитии. Сейчас божится, что не пьет. Бутылок в доме я не обнаружила, только электронные сигареты…

Пообедав, Фируза и Жасурбек уже смотрели не отрываясь какие-то видео в смартфонах. Девочка учится в шестом классе, ее брат - в третьем. Читать он умеет только по слогам. Считает не лучше.

- Жасурбек, сколько будет 5 плюс 2? - пытаюсь начать разговор с детьми.

- 20, ой, 13…

- Как к вам в школе относятся, никто не обижает?

- Не обижают. Но со мной совсем никто не хочет общаться, я всегда одна! - обжигает фразой Фируза.

С домашними заданиями мама детям не помогает.

- Это их жизнь, им потом жить с этими знаниями, - объясняет она свою позицию.

Площадь халупы, где живет семья, настолько маленькая, что буквально ногу поставить некуда. В доме всего две крошечные комнатки: прихожая (она же кухня, ванная, кладовка) и спальня площадью не больше десяти “квадратов”. В доме нет шкафа. Наверное, потому что туда попросту нечего складывать. О письменном столе и даже обычном деревенском умывальнике, не говоря уже о стиральной машинке, и речи нет. Кровать одна, на ней спят втроем. Повсюду грязь, спертый воздух.

Детей Сандугаш купает в тазике в прихожей возле печи, там же стирает белье. В бане брат с сестрой ни разу не были - дорого. Из-за ужасных условий и холода они часто болеют. Условия семьи вряд ли изменятся в ближайшие годы - в акимате их очередь на жилье 5500.

Отца семьи убили шесть лет назад. Как рассказала Сандугаш, коллега прямо на рабочем месте (на стройке) избил, а потом раздетым привязал к столбу в холод. Тот замерз насмерть.

- Вы же еще достаточно молодая, здоровая женщина. Дети уже не малыши. Можете снять благоустроенную квартиру или комнату в общежитии, устроиться на нормальную работу, прописаться, получать АСП, чтобы дети жили в человеческих условиях, - осторожно предлагаю я.

- А меня все устраивает! - эмоционально бросает Сандугаш. - Я жила раньше в квартире, нанимала няню, но пахала от зари до зари и толком не видела своих детей. Больше так не хочу. Пусть дети не могут помыться, зато они растут на моих глазах, я их каждый день вижу. Живем здесь вдали от городского шума. Зачем бежать впереди паровоза? Ничего менять я не собираюсь!

Лишать родительских прав женщину сейчас никто не будет. По словам Алии Нургалиевой, это крайняя мера, к которой инспекция по делам несовершеннолетних прибегает в самых вопиющих случаях. В этом году в Есильском районе детей забрали только у одной семьи, где родители беспробудно пили, а дети росли сами по себе, как придорожная трава, без какого-либо ухода и присмотра.

После посещения Сандугаш инспектор составит рапорт, где укажет, что мать трезва, дети под присмотром, уроки не пропускают. В следующий раз к ней с проверкой придут примерно через месяц.

- Когда вы уже снимете меня с учета? - нервно спрашивает женщина, провожая нас.

- Об этом пока рано говорить, - отрезала инспектор.

Среагировать, успокоить, уберечь

Работа ювенальных полицейских требует немалой выдержки. Рабочий день длится с 8.30 до 20.00. Посменно заступают на суточное дежурство. При этом зарплата более чем скромная, к примеру, капитан Нургалиева получает 150 тысяч тенге. Но самый сложный, пожалуй, психологический аспект.

Вспоминая самые неприятные моменты в своей работе, Алия рассказала о случае с ученицей четвертого класса, к которой в пьяном угаре неоднократно приставал отец. Однажды она записала на диктофон все его пакостные предложения, а когда мать пришла с работы, включила ей запись. Та незамедлительно обратилась в полицию, педофила посадили.

Нередко инспекторам ПДН приходится сталкиваться с детскими суицидами. Только в этом году в Есильском районе зафиксировали 29 попыток самоубийства и два состоявшихся суицида. На днях в одной из столичных школ 14-летняя ученица прямо на уроке истории лезвием исполосовала себе тыльную сторону кисти. “Это приносит мне моральное облегчение, а физической боли я не чувствую”, - объяснила она свой поступок. После осмотра подростку поставили диагноз “суицидальные мысли, попытки, тревожно-депрессивный синдром”.

- Девочка из проблемной семьи, в доме бесконечная ругань. Мать постоянно меняет мужчин. Девочка реально не хочет жить. Но немало подростков и из благополучных семей, которые пытаются свести счеты с жизнью, - говорит Алия Нургалиева. - Кто-то на публику играет, пытается привлечь к себе внимание, потому что обделен вниманием вечно занятых родителей. Самые распространенные способы суицида - глотают таблетки, режут вены и прыгают с моста. Наша задача в беседе со склонными к суициду подростками показать, что мы на их стороне и готовы защитить их.

Экстренным для инспекторов ПДН является пропажа детей. По словам Нургалиевой, ежедневно ювенальные полицейские посещают школы с лекциями для детей, проводят профилактические беседы, предупреждают об ответственности за уголовные и административные правонарушения.

Для детей из мало­обеспеченных семей на праздники инспекторы отдают свою однодневную зарплату для покупки подарков. С благотворительным фондом “Коргау” организуют досуг, водят ребят на культурно-развлекательные мероприятия. Но, конечно, все это не заменит самого главного в жизни ребенка или подростка - родительской любви, заботы и внимания.

Лэйла ТАСТАНОВА, фото автора, Нур-Султан