Доктор на доверии

Страну последнее время будоражит тема взаимоотношений медиков и пациентов. У обеих сторон масса претензий друг к другу, эмоции зашкаливают. Почему врачи должны открыто признавать свои ошибки, а больные граждане понять, что уголовное преследование не сделает нашу медицину лучше, мы поговорили с генеральным директором Республиканского центра развития здравоохранения Минздрава Казахстана Айнур АЙЫПХАНОВОЙ.

- По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), каждый десятый пациент подвергается медицинскому инциденту. Этот термин применяется во всем мире, у нас по-прежнему говорят “врачебная ошибка”, - поясняет в самом начале нашего разговора Айнур Токсановна. - Инцидент может быть мелким (допустим, лекарство назначили три раза в день, а нужно было два) или крупным (когда наступает риск для жизни). Чем сложнее манипуляции, которым подвергается пациент, тем, разумеется, выше риск. Такие факты, к сожалению, были, есть и будут. Все страны должны работать над уменьшением количества медицинских инцидентов. Кстати, в этом году ВОЗ объявила, что ежегодно 17 сентября будет отмечаться Международный день безопасности пациентов.

Наше медицинское сообщество сейчас говорит о том, что нельзя лишать врачей свободы за такие инциденты. Да, кто-то должен нести ответственность за неблагоприятный исход лечения: выплачивать штрафы, лишаться лицензии или права работать врачом, пусть даже до конца жизни, но только не сидеть в тюрьме. В развитых странах медицинских ошибок не меньше, но там применяют другие виды наказания, например, родственникам выплачивают компенсацию.

- А много в Казахстане таких случаев? Большинство пострадавших просто не связываются - не верят в справедливость. До конца идут единицы. Человек один, он не защищен, за его спиной нет медицинского сообщества. И он рассуждает так: ты моего близкого погубил, а я тебя посажу. Хоть так восстановлю справедливость...

- Вот это как раз и неправильно! Я понимаю, тяжело терять родных. Но если врач сядет в тюрьму, это не только не вернет человека, которого мы потеряли, но еще и систему никак не улучшит. Наоборот, проблем в ней станет еще больше. Да, если речь идет о явной халатности, нарушении стандартов лечения - здесь сами врачи к себе строги. В таких случаях нужно применять меры, прописать четкую градацию, виды нарушений и наказание за них. У нас же пока такой конкретики нет.

- Айнур, поскольку мы давно друг друга знаем, очень рассчитываю на то, что наш разговор будет честным и откровенным. Я прекрасно понимаю врачей: они защищают своих коллег, осознавая, что такое может произойти с каждым из них. Да, перегибов у нас много. Но давайте не будем забывать и про проблемы в сфере медицины. Ведь все эти случаи, которые обсуждают последние пару недель, возникли не на ровном месте.

- Конечно, проблемы есть. Последние три года самое большое количество жалоб связано как раз с качеством оказания медпомощи. Но я хочу, чтобы мы взглянули на ситуацию с другой стороны. Например, в США не скрывают, что третья причина смертности после сердечно-сосудистых заболеваний и онкологии - это медицинские инциденты, и только после них идут ДТП и травмы. Там умирают от действий медицинского персонала от 250 до 440 тысяч пациентов в год. И больницы в Штатах открыто пуб­ликуют такие случаи на своих сайтах. Они делают это потому, что не боятся уголовного преследования. Врачи могут признать свои ошибки и извиниться за них - это часть их медицинской культуры. Те цифры, что я привела, - это открытая официальная статистика.

- В Казахстане она есть?

- Нет. И не ведут ее именно из-за карательного законодательства. Хотя понятно, что медицинские инциденты у нас есть. В каждой больнице делают разбор таких случаев, но эта информация остается внутри коллектива. А мы хотим, чтобы все было по-другому, и постепенно будем внедрять систему учета таких инцидентов. Сегодня ведут такую статистику только 30 процентов медорганизаций, имеющих национальную аккредитацию. Пока это дело добровольное, остальные не присоединились. Но это только начало. Сейчас мы говорим врачам: не бойтесь рассказывать о таких случаях, вы должны анализировать их, выявлять корневые причины произошедшего, чтобы сделать свою работу лучше и впредь не повторять этих ошибок. Этой работе посвящена целая дисциплина “Безопасность пациента”.

Я расскажу немного о том, как она вообще появилась. Пилоты и врачи - две профессии, где любая ошибка может стать фатальной и на всю жизнь остаться пятном на репутации специалиста. В 70-х годах в США пилотов обязали сообщать о различных авиационных инцидентах (ведь не всегда дело заканчивается катастрофой, бывают случаи, когда, как говорится, пронесло), стали их разбирать, и после этого в Штатах резко снизилось количество авиакатастроф. Потом решили внедрить точно такой же подход и в медицине.

И нам нужно к этому прийти. А мы до сих пор живем стереотипами и предрассудками, связанными с менталитетом. Зачастую думают, что в основном ошибаются молодые врачи. Это заблуждение! Этому подвержены все. При этом младший по возрасту или должности боится указать старшему на то, что тот делает что-то не так. Хотя это тоже неправильно.

Сейчас, как мне кажется, переломный момент: врачи должны понять, насколько важно признавать свои ошибки (при условии, что законодательство не затронет свободу врача в результате медицинского инцидента), а пациенты - перестать думать, что тюрьма - это адекватное наказание для док­тора, после лечения у которого возникли осложнения. Наше законодательство позволяет отправить за решетку врача, который учился не меньше девяти лет, работал в сложнейшей профессии, не имел умысла нанести вред. И если в его практике произошел медицинский инцидент, начинает работать врачебная солидарность. Это вызывает недоверие пациентов. Например, доктор ошибся, и коллеги его всячески защищают, говорят, что он был прав, и не всегда доносят до пациента истинную степень ответственности врача.

- В ситуации с делом Эльмиры МАЛИЕВОЙ и врачами четвертой горбольницы Алматы этого не происходит?

- Тут как раз примером является наш министр (Елжан БИРТАНОВ, глава Минздрава. - О. А.). Он же сказал про случай в четвертой горбольнице: “Мы не исключаем вероятности допущения врачебной ошибки”. Я обратила внимание именно на эту фразу. У меня нет доступа к материалам следствия, не знаю, что там произошло, но считаю, что это правильная позиция. Мы не защищаем слепо: мол, врач был прав, как вы смеете его в чем-то обвинять? А говорим: да, возможно, он ошибся и нам есть над чем работать (мнение главы МВД об этом инциденте см. на 6-й стр. - Ред.). Мы начинаем осознавать, что голое отрицание медицинских ошибок нашим сообществом ни к чему хорошему не приведет. Значит, мы готовы внедрять те практики, через которые передовые страны прошли 20-30 лет назад. Если мы не начнем разбираться в первопричинах, то никогда не решим системные проблемы, связанные с качеством оказания медицинских услуг.

- Вы говорите правильные вещи. Но можно ли их реализовать в наших реалиях? Почему-то мне кажется, что большинство врачей не захотят признавать свои ошибки. Не получится ли так, что статью, о которой мы говорим, перенесут из Уголовного кодекса в Административный, как того требует сейчас медицинское сообщество, но кроме этого ничего не изменится? Никто не будет заявлять об ошибках, разбирать их, делать выводы. С чем в итоге останется пациент?

- Заработают финансовые механизмы. Если врач будет знать, что за его ошибку страховая организация будет вынуждена платить родственникам пострадавших многомиллионный штраф, а в определенных случаях его лишат еще и права работать врачом, то он будет более ответственным, это и станет мотивацией работать качественно.

- Не соглашусь с вами. Сейчас, когда есть уголовная ответственность, полно ошибок. Почему же должна появиться мотивация, если останется только штраф? Как вы говорите, корневая проблема, на мой взгляд, не в том, чтобы изменить Уголовный кодекс, а в том, чтобы поменять сознание людей - и врачей, и пациентов. А это гораздо сложнее, чем перенести статью из одного кодекса в другой.

- Вы правы, сознание и мышление - это очень важно. Но мы только в начале пути. По научным данным, на то, чтобы поменять сознание врачей, нужно от 5 до 10 лет. Но, как вы сказали, меняться должны и пациенты! Сейчас же складывается впечатление, что это два враждующих лагеря. Давайте будем честны друг перед другом и признаем упущения обеих сторон. Никто ведь не говорит, что врач всегда прав. Но и пациент, как минимум, не должен смотреть на доктора свысока, нападать на него, грубить. Нам нужно стать партнерами. Мы находимся в периоде изменения отношений врач - пациент, это временное явление. В развитых странах врач - престижная, благородная и высокооплачиваемая профессия. Я уверена, что мы пройдем этот путь и наша медицина будет достойно отвечать ожиданиям общества.

Цифры в тему

- В Казахстане ежегодно заводят 600-800 уголовных и около 300 административных дел в отношении медработников.

Оксана АКУЛОВА, Фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы

Опрос в тему

Как вы относитесь к предложению декриминализировать статью за врачебные ошибки?

- Поддерживаю, иначе лечить нас будет некому.

- Я против, тогда пациент вообще останется незащищенным.

- Пока нужно оставить все, как есть: мы не готовы к тому, чтобы что-то менять.

Проголосовать можно на сайте газеты “Время” www.time.kz

Возвращаясь к напечатанному

Мнения наших читателей

Что удобнее: прикрепляться к поликлинике в ЦОНе или в самой поликлинике?

В ЦОНе, конечно, у всех давным-давно есть ЭЦП, и злоупотреблений не будет 12%

Людям нужно дать выбор: и в ЦОНе, и в поликлинике 77%

Меня не волнует этот вопрос, я не хожу к врачам 11%