Как проникнуть в обитель справедливости

“Разбирательство дел во всех судах и во всех судебных инстанциях происходит открыто”, - гласят Уголовно-процессуальный и Гражданско-процессуальные кодексы. То есть по закону всякий гражданин может присутствовать в качестве слушателя на любом открытом судебном процессе. А как обстоят дела на практике? Вместе с председателем общественного объединения “Гильдия судебных репортеров” Жанной БАЙТЕЛОВОЙ мы решили проверить, сможем ли мы, не показывая журналистские удостоверения, попасть на открытые судебные процессы в судах Алматы. 

Свое турне по судам Алматы начинаем со здания, в котором располагаются Медеуский районный суд и Медеуский районный суд № 2, где рассматриваются уголовные дела. Подходим к турникету, за которым сидят два сотрудника управления службы специализированной охраны (УССО) МВД, отвечающие за безопасность в судах.
- Можно зайти? - интересуемся.
- Кто судья? - буднично, не поднимая головы, спрашивает один из постовых.
- Да нам без разницы. На какой-нибудь открытый процесс можно попасть?
- Зачем?! - у полицейских буквально отваливается челюсть.
- Ну, для собственного развития. Хотим посмотреть, как суды проходят.
- Э-э-э… странно… сейчас…
Постовой уходит и возвращается через несколько минут с сотрудником канцелярии. Тот, выслушав наши объяснения, ведет нас к своему начальнику. Пока ждем его, представившаяся завхозом женщина со знанием дела объясняет, что человек с улицы не может просто так зайти на процесс. Но мы должны услышать мнение руководства. Наконец появляется начальник канцелярии, изумлению которого тоже нет предела.
- Первый раз с таким сталкиваюсь! Может, вы хотя бы на юрфаке учитесь?
- Нет, просто хотим попасть на открытое заседание. Есть же принцип гласности…
- По идее, вы можете зайти, но только с разрешения судьи. С проходной позвоните и договоритесь.
Звоним с проходной секретарю первого попавшегося судьи и спрашиваем, можем ли присутствовать на процессе.
- Вы родственники ответчика? - недовольно интересуется секретарь.
- Нет, мы слушатели. Хотим посмотреть, как проходит суд.
- А почему к нам? Позвоните какому-нибудь другому судье!
- Нет, вы все-таки доложите судье или дайте нам с ним поговорить.
- Не буду, он занят. Звоните другим!
Мы с Жанной заранее решили, что не будем весь день обивать пороги в одном суде: не пустили - значит, не пустили. Поэтому, несолоно хлебавши, уходим.
Аналогичная ситуация происходит в Алмалинском районном суде - с той лишь разницей, что здесь Фемида отгородилась от мира не турникетом, а металлической решеткой. А так все то же самое: грозные постовые, недоумевающий начальник канцелярии и фраза “только с разрешения судьи”. Проникнуть за решетку, в обитель справедливости, удается лишь избранным, коими мы не являемся.
Следующий пункт - бывший дом демократии, куда не так давно переехали Бостандыкский районный суд № 2 и специализированный межрайонный суд по уголовным делам. Смотрим списки слушаний дел и, воспользовавшись тем, что постовой говорит по телефону (судя по тому, что стоит навытяжку - с начальством), проходим в цокольный этаж, где находится зал, в котором через несколько минут начнется интересующее нас заседание. Перед этим спрашиваем у секретаря, можно ли нам поприсутствовать. Молодой человек обе­щает поговорить с судьей. Тем временем участники процесса, вернее, одна из сторон по делу о клевете, против присутствия посторонних. Назревает скандал. Пожилая женщина, стоя в дверях, заходится в крике: “Вы не зайдете!” Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я ей улыбаюсь. Этого женщина вынести уже не может: “Она еще смеет улыбаться! Я буду жаловаться!” Наконец появляется судья. Интересуемся, можем ли мы зайти. “А как вы прошли через охрану?” - служитель закона, кажется, тоже не рад посторонним. Однако разрешает нам войти и требует удостоверения личности. Затем выясняет отношение сторон. Подсудимая и ее адвокат не против. А вот заявительница кричит, что при одном взгляде на наши наглые физиономии у нее поднимается давление, и грозится уйти и нажаловаться председателю, если судья нас не выгонит. Судья парирует, что процесс открытый - любой желающий может присутствовать. Позиция его ясна, и мы, не желая стать причиной какого-нибудь приступа у заявительницы, удаляемся.
Направляемся в Алматинский городской суд, где журналистам частенько приходится чуть ли не с боем прорываться на заседания. Но сегодня резонансные дела не рассматриваются и внутри тишь да благодать. Беспрепятственно минуя постового, проходим через рамку металлоискателя. В коридоре встречаем знакомого адвоката - у него как раз должно начаться заседание. Заходим с ним в зал и специально устраиваемся в первом ряду. Секретарь, окинув взглядом присутствующих, спрашивает, кто мы такие. “Слушатели”, - уверенно отвечаем. Тот удовлетворенно кивает и теряет к нам интерес. Судьи тоже не обращают никакого внимания. Дело скучное - мошенничество. Воспользовавшись перерывом, ретируемся.
Специализированный межрайонный экономический суд. Вот где разгул демократии - даже турникета нет! Спокойно заходим на процесс. Хотя не так давно одна из судей СМЭС, рассматривавшая иск экологического общества “Зеленое спасение” к управлению автомобильных дорог по поводу строительства дороги на Кок-Жайлау, дважды отказывалась пускать представителей СМИ. Вопрос тогда удалось решить лишь с помощью пресс-службы гор­суда. И это еще раз доказывает тот факт, что для судей и сотрудников УССО внимание прессы - наипервейшая головная боль.
Специализированный межрайонный суд по административным делам всегда имел в медийной среде репутацию закрытого. На этот раз тоже сталкиваемся с препятствием: постовой требует показать повестку и удостоверение личности.
- А мы не участники, просто хотим присутствовать.
- Родственникам и группе поддержки нельзя.
- Почему? Суды же открытые. Покажите документ, который запрещает присутствие!
- Вон там висит.
- Это просто распечатка, ни подписи, ни печати! На какой нормативный акт вы ссылаетесь?
Постовой начинает подозревать неладное. Убегает, а потом предлагает задать свои вопросы человеку, сидящему в соседнем здании, где находится ювенальный суд, в кабинете с надписью “Консультация”. Сотрудник, представившийся секретарем, выслушав наши аргументы, ведет нас обратно. Договаривается с судьей и сообщает, что мы можем присутствовать на судебном заседании. Параллельно пытается выяснить, откуда мы. Но мы отвечаем вопросом на вопрос: а на основании какого документа постовые пускают в здание только участников процесса? Секретарь ссылается на какое-то письмо из антитеррористической организации, но подробностей не сообщает и показать его отказывается. Говорит, что мы можем обратиться по этому вопросу в горсуд. После этого мы заходим на процесс...

Жанна Байтелова подводит итог наших приключений:
- На практике суды у нас условно открытые. Во-первых, есть проблема доступа в само здание суда. Постовая служба в большинстве случаев занимается самоуправством - сами решают, кого пропускать, а кого нет. Примером тому административный суд и Алмалинский районный суд. Есть положение о пропускном режиме в зданиях судов, это отдельная большая тема. Но в том же Алмалинском суде даже утвержденные Верховным судом правила посещения судов нарушаются. Там поставили железную решетку в фойе, хотя в соответствии с упомянутыми правилами вход в здание судов осуществляется через турникет. Они этой решеткой безопасность обеспечивают? Сомневаюсь! Тем более были случаи, когда участники процесса либо их родственники нападали на журналистов, а постовая служба и приставы бездействовали. Во-вторых, даже открытые суды закрываются при рассмотрении в них резонансных дел. Если в экономический суд или городской суд в любой другой день можно войти беспрепятственно, что у нас, собственно, и получилось в ходе эксперимента, то когда рассматривается громкое дело, все - постовые досматривают, проверяют документы. Особое внимание уделяется журналистам. Более того, бывают случаи, когда судьи удаляли журналистов с открытого процесса. Я хочу отдельно подчеркнуть, что такие действия не укрепляют доверия к судебной сис­теме, скорее, наоборот - подрывают. Получается, работа Верховного суда по обеспечению гласности судебного процесса на местах саботируется.

Комментарии в тему

У судьи Верховного суда Ербола РАХИМБЕКОВА (на снимке) мнение одно­значное - принцип гласности должен соблюдаться неукоснительно.
- Если главное судебное разбирательство проходит в открытом судебном заседании, то на нем имеет право присутствовать, помимо участников процесса, любой гражданин: как представитель СМИ, так и любой желающий, - говорит он. - Ограничения могут быть только в случае, если принято решение о проведении закрытого судебного заседания. Кроме того, не допускаются лица моложе 16 лет, если они не проходят по делу свидетелями. Других ограничений не существует.
- То есть если, к примеру, бабушка решила послушать интересное дело, а ее не пускают - это нарушение?
- Однозначно нарушение. В таких случаях нужно обращаться в вышестоящие инстанции, к примеру, если не допустили в районный суд, надо писать жалобу в городской.
- А есть правила допуска в здания судов?
- С учетом требований, которые предъявляются к общественным местам, режимным объектам (суды - это режимные объекты), есть правила пропускного режима. Данные функции осуществляют органы вневедомственной охраны, подчиняющиеся МВД. Они вправе проверить сумки, объемные пакеты и т. д., проверить на металлоискателе. Это все направлено на обеспечение безопасности лиц, находящихся в здании суда.
- А что насчет проверки документов?
- Таких ограничений нет. Конечно, если это участники процесса, то они обязательно должны отмечаться. Но только, чтобы секретарь судебного заседания мог знать, кто из участников процесса явился. Слушатели не обязаны.
- Тогда у меня возникает вопрос профессионального характера. Получается, то, что у журналистов собирают служебные удостоверения, - нарушение?
- Это делается для того, чтобы судья заранее знал, что в зале суда находятся представители СМИ. Соответственно, он автоматически должен решать вопрос о разрешении или запрете проводить
аудио- и видеофиксацию. Именно по поводу журналистов. Это вопрос нормального ведения процесса. Но просто удалять журналистов из зала судья не вправе.

Мадина АИМБЕТОВА, фото Романа ЕГОРОВА и с сайта Верховного суда, Алматы