Судье не надо ванговать

В июле этого года всю страну потрясло преступление против пятилетней девочки: изверг ее сначала изнасиловал, а затем убил с особой жестокостью. Вскоре после поимки подозреваемого, которым оказался 48-летний Сайдолим ГАИЙБНАЗАРОВ, гнев возмущенных обрушился на судей Сарыагашского райсуда. Как выяснилось, именно решением этого суда Гаийбназаров остался на свободе после совершенного ранее тяжкого преступления.

Гаийбназаров - тот еще фрукт. Его первая судимость - 10 лет лишения свободы за убийство. После отсидки он минувшей вес­ной вновь оказался на скамье подсудимых - за удар топором по голове своего собутыльника. Приговором, который вынес тогда председатель райсуда Нурказы Шетенов, рецидивист получил ограничение свободы на три года и пробационный контроль. То есть остался на свободе. А через два месяца от его рук погибла маленькая девочка, которую он буквально растерзал. На теле ребенка насчитали 18 ножевых ранений! Вина Гаийбназарова была доказана в суде полностью и безоговорочно, в этот раз он получил пожизненный срок и приговорен к химической кастрации.

Но в фокусе внимания общественности оказалась личность не только преступника, но и судьи Шетенова. Генпрокуратура на фоне случившегося резонанса внесла кассационный протест на приговор Шетенова в отношении “дровосека” Гаийбназарова. Встал вопрос о соответствии судьи занимаемой должности.

В конечном итоге расстался Шетенов только с креслом председателя районного суда, но не с мантией, о чем стало известно на этой неделе. Как поясняется в официальном сообщении Высшего судебного совета, Шетенов был освобожден от должности по его заявлению, но остался рядовым судьей этого же Сарыагашского райсуда. Тем не менее судебное жюри рассмотрит его дисциплинарное дело на предмет, было ли с его стороны допущено грубое нарушение законности, когда он выносил приговор по “топорному” делу.

Шетенов же не видит во всем произошедшем своей вины. Свое мнение он выразил в обширном посте на личной странице в соцсети, объяснив вынесенный им приговор. Судья поясняет, что не мог предположить, что Гайибназаров, находясь на пробационном контро­ле, совершит зверское убийство девочки. Дескать, с потерпевшим собутыльником тот примирился, ущерб возместил, раскаялся, да и предыдущая судимость Гаийбназарова была полностью погашена. Все это в результате и дало Шетенову возможность вынести Гайибназарову приговор без лишения свободы. Повлияло на это решение и то, что... шел священный месяц Рамадан, а сам судья держал пост. А узнав, что подсудимый разведен и у него нет родителей, пожалел его. Ведь в тюрьме его жизнь только ухудшится, предположил судья.

“Наказывая судей, не имеющих прямого отношения к гибели человека, мы не исправим ситуа­цию к лучшему, - уверен Шетенов. - Наоборот, практика скорой расправы на моем примере будет иметь негативные последствия для всего судейского корпуса, создавая излишнее давление и падение престижа профессии. Столкновение с кибербуллингом со стороны общества оказало на меня тяжелое психологическое и моральное воздействие. С июля мне пришлось жить в сильнейшем стрессе. Теперь, опасаясь обвинений в излишней гуманности, судьи будут назначать более строгое наказание”.

Самыми беззащитными среди сотрудников правоохранительных органов являются судьи, считает Шетенов. Но тем не менее попросил оставить его на службе.

Адвокат Евгений ЯВОРСКИЙ, принимавший участие в процессе над Гаийбназаровым “с топором”, считает, что судья Шетенов сильно лукавит, когда говорит, что его вины в случившемся нет:

- Осужденный, ударив своего соседа топором, по сути, покушался на его жизнь. И судить его надо было с учетом этого обстоятельства. Кстати, человека того уже нет в живых. Зато у этого нелюдя (Гаийбназарова. - А. М.) сформировалось абсолютное чувство безнаказанности за чужую жизнь. Наказание выносится в первую очередь для исправления преступника, а тут морально разложившуюся личность жалеют, оставляя на свободе!

По мнению Яворского, ответственность за свободу Гаийназарова должен нести не только судья, но и прокурор, а также полицейские. И это четкий сигнал всей правоохранительной системе страны: она нуждается в переформатировании.

Алиса МАСАЛЁВА, Туркестан