Здесь будет город-смрад?

Экологи и переработчики вторсырья противились этой стройке как могли. Но о строительстве говорят уже в акимате в числе прочих перспектив развития города до 2030 года. Как сейчас выглядит самый большой мусорный полигон близ Алматы? Кто на нем работает и как зарабатывает? Что думают о грядущей стройке те, кто сейчас в буквальном смысле ходит по деньгам?

Переработка мусора - довольно прибыльный бизнес. Отходы, рассортированные по фракциям и категориям и сплющенные в тюки, продают на местные перерабатывающие заводы. Их даже отправляют за границу. До недавних пор одними из самых крупных потребителей нашего мусора были российские компании.

Один из верных указателей дороги к полигону - кружащие в стороне от трассы на Конаев беркуты. И люди с мешками наперевес, перелезающие через отбойники утром, спеша на работу, и вечером - домой. Сдать комнату или даже койку работникам мусорного полигона - налаженный бизнес владельцев участков в местных дачных сообществах.

Своих здесь знают наперечет. А вот постороннему попасть на полигон непросто. Например, сюда не могут пройти “металлисты” - это одно из прозвищ придорожных старателей. Их улов - алюминиевые банки, которые выбрасывают из окон проезжающих автомобилей. Шухрат-ага, присевший отдохнуть в своем “офисе” в тени дерева, рассказывает, что он с товарищами поделил трассу на участки. Доход невелик - около двух тысяч тенге в день. Другое дело те, кто копает на самом полигоне. Здесь есть люди, которые работают по совершенно белой схеме - за зарплату. И есть те, кто кормится с выработки: сколько отсортировал, столько и получил.

Свалка обнесена забором. На столбах камеры. Мы идем протоптанной тропой и попадаем в объятия охранника. С ходу, чтобы прояснить для себя вопрос возможного трудоустройства, придумываем историю о якобы пропавшем родственнике, который устроился сюда на работу. Кстати, полигон занимает около 38 гектаров земли. Но нам обещают помочь с поисками - текучка кадров небольшая. Часть территории обнесена отдельным забором - здесь мусор сортируют и прессуют в небольших цехах. Сотрудники быстро раскидывают его по контейнерам - стекло, пластик, металл, картон.

Наша легенда о пропавшем дяде в первом “отделении” свалки разбивается о легальное трудоустройство. Рассекречиваемся. Начинается разговор хотя и под диктофон, но с кучей оговорок. Местные сотрудники просят не показывать их лица и изменить имена. Они получают зарплату, есть соцпакет. Заработок (он зависит от того, сколько дней в месяц отработал человек) в районе 100 тысяч тенге.

- У многих наших сотрудников дети-школьники. Если узнают одноклассники, где работает мать или отец, могут начать издеваться, подшучивать, - объясняет старшая на этом участке Тамара Н. - Да и взрослые даже среди родственников не любят распространяться о месте работы. На нас сразу начинают смотреть как на прокаженных. Хотя без нас горожане просто захлебнулись бы в своих помоях.

Погрузчик подает кучу мусора наверх, в цех. Здесь тех, кто дома старательно практикует раздельный сбор отходов, благодарят. Но есть и те, кто прячет в бытовом мусоре части туш животных, строительный хлам или медицинские отходы. Кстати, в каждом городе Казахстана за несоблюдение норм благоустройства города и, в частности, норм выброса мусора, а также за выброс в неположенном месте предусмотрены штрафы. В Алматы - до 20 МРП (61 263 тенге).

В декабре прошлого года Министерство экологии, геологии и природных ресурсов Казахстана утвердило требования по раздельному сбору мусора. Нельзя отправлять в мусорный контейнер строительные отходы, горячий или горящий мусор, электронное и электрическое оборудование, ртутьсодержащие отходы, аккумуляторы и использованные батарейки.

- Мусор горит часто - батарейки и сломанные мобильники взрываются, случаются пожары из-за битого стекла и брошенной в мусорный бак сигареты. Все это может либо сразу полыхнуть, либо медленно тлеть, - объясняет Тамара. - Обычно мы справляемся с возгоранием своими силами. Но бывает, что вызываем пожарных.

Мы запросили информацию в департаменте по чрезвычайным ситуациям Алматинской области. В этом году было зафиксировано четыре возгорания на мусорных свалках: два в Илийском районе, одно в Талгарском и одно в Конаеве.

Пока мусор не горит, не поднимается ветер - на свалке почти нет зловония. В воздухе вместе с хищными птицами кружат полиэтиленовые пакеты. В кучах мусора роются собаки. И крысы. Вот с кем на полигоне справиться нет никакой возможности. Крыс травят, ставят капканы, на них охотятся крылатые хищники. Но меньше серое воинство от этого не становится.

- Днем они прячутся - много народу, шумит техника, - рассказывает про крыс одна из сотрудниц Клара.

Забегая вперед, скажу, что мы специально проехали по близлежащим к полигону дачным поселкам, чтобы узнать у местных жителей, не занятых в работах на полигоне, не мешает ли он им. Жители дачного кооператива “Рассвет” высказывают полярные мнения. Одни жалуются на вонь, грязь или крыс с полигона. Все вспоминают, как в 2020 году, когда было зафиксировано одно из самых серьезных возгораний, пеплом, гарью и смрадом накрыло всю округу, а на трассе произо­шло крупное ДТП с участием восьми автомобилей. Но есть люди, которые неудобств от такого соседства словно не замечают.

- У нас есть свет, вода, скоро проведут газ, будет ходить автобус, - расхваливает участок, который она здесь продает, Жазира.

Двадцать четыре сотки земли здесь можно купить за 12 миллионов тенге.

- Молчат те, кто сдает жилплощадь работникам полигона или помогает гражданам других рес­публик как-то легализироваться, - предполагает местный житель Газиз, отказавшийся называть свою фамилию. - Раньше между нами и полигоном была лесополоса. Она хоть как-то задерживала те же пакеты, которые залетают во дворы. Трассу расширили, и лесополосы не стало. Земляной вал, который насыпали, чтобы полигон не было видно с трассы, не помогает. Представляете, люди приезжают на дачу, ориентируясь по карте ветров. Если перестает дуть ветер с Чилика, запах появляется. Мы уже принюхались. Но иногда от него прямо выворачивает. У многих дети стали больше болеть. Белье не повесишь - провоняется. И на окнах слой копоти. Еще люди жалуются, что рабочие заходят в местный магазин в грязной одежде, нередко пьяные. Появилось много бродячих собак. Из-за них случаются аварии на трассе.

На другой части полигона - гораздо большей - отходы делят по фракциям тоже вручную, но прямо на земле. Вернее, на горах отходов. В них протоптаны тропинки. Кое-где они даже застелены коврами. Каждая ведет к сколоченному бог весть из чего шалашу. Это дома и офисы местных трудяг.

Номер каждой машины, попадающей на полигон, фиксируют в специальном журнале. Работают с компаниями, подряженными убирать мусор, через договор. Просто вывалить мусор не получится. Сюда привозят отходы из ближайших районов и Алматы. Заезжает мусоровоз, и к нему со всех сторон спешат люди и птицы. Вперед пропускают только трактор - он толкает кучу, и в воздухе разливается непередаваемый аромат. Начинается процесс сортировки.

Здесь зарабатывают по принципу: сколько потопаешь - столько полопаешь. Отсортированный мусор сдают по тарифу, который держат в секрете. Здесь с чужими вообще стараются не говорить. Повыше натягивают на лицо шарфы, опускают козырьки кепок. Работают в основном приезжие из Каракалпакстана. Из самых “фешенебельных” шалашей ими руководят старшие.

Есть на полигоне свои легенды и были. Например, нам рассказали историю о “яблочном” смартфоне предпоследней модели, который здесь вернули владельцу.

- Парень уснул в парке. У него вытащили рюкзак. Деньги украли, а телефон то ли не заметили, то ли просто побоялись брать - его же можно вычислить. Выбросили в мусор. Мусоровоз привез к нам. А парень, проспавшись, по камерам вычислил, куда поехала машина. Пришел к нам - телефон ему вернули. После январских событий мы сотрудничали с полицией - возвращали им жилеты и даже оружие, - откровенничают сотрудники.

Бывают и страшные находки. Полтора года назад нашли здесь тельце новорожденной малышки.

- Девочка крупная была, - смот­рит в землю Тамара. - Около четырех килограммов. Мы вызвали полицию. Они, конечно, и мать нашли. Студентка. Родила и положила ребенка в мусорку. Девочка так в пакете и умерла.

Иногда находят золото. Бывает, и деньги. Наша собеседница показывает на скромную легковушку, припаркованную у входа. Говорит, нашла конверт с двумя тысячами у. е., за которыми никто не пришел. Вот и купила себе “лошадку”.

На этих полигонах строительства городского мусоросжигательного завода ждут с большим нетерпением. Ведь пока отсортировать все отходы не получается и часть мусора приходится утилизировать.

- Двух-, трехметровый слой мусора засыпается глиной и песком примерно на полметра. Сверху черный полиэтилен, а под ним трубы - выпускать горючие газы, - расписывает технологию утилизации Тамара. - Когда заработает мусоросжигательный завод, мы будет откапывать то, что утилизировали ранее, и перерабатывать.

Будет ли потом так, как обещают, неизвестно. Пока же и здесь есть что откопать. И люди копают…

Юлия ЗЕНГ, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы