Казахстан: в кольце противоречий Запада и Востока

В ходе своей состоявшейся недавно недельной поездки в Европу президент США Джозеф БАЙДЕН принял участие в четырех мероприятиях на высшем уровне. Это были саммиты G7, НАТО и США-ЕС, а также переговоры с президентом РФ Владимиром ПУТИНЫМ.

Запад начинает новый крестовый поход

Казалось бы, какое нам в Казахстане дело до такого рода встреч сильных мира сего далеко в Европе. Но если приглядеться повнимательнее к рассматривающим их итоги материалам в прессе, то становится ясно, что они могут при дальнейшем развитии событий сказаться на экономических, и не только, перспективах нашей страны. Причем в скором же времени и самым серьезным образом. Ибо они подразумевают объединение и наращивание усилий по изолированию Китая и блокированию реализуемой им инициативы “Пояс и путь”, которую еще называют Новым шелковым путем. Для того чтобы удостовериться в этом, достаточно взглянуть на появившиеся в западной прессе заголовки следующего содержания: “Запад стремится изолировать Китай - и Канада может пожинать плоды”, “С целью дать отпор осуществляемой Китаем инициативе “Пояс и путь” Байден пытается объединить G7”, “Трудная задача обращения себе на пользу трещин в российско-китайских отношениях”, “США и их союзники по G7 входят в конфронтацию с Китаем. Насколько Пекин должен быть обеспокоен?” и “Западные державы вновь вызвали гнев Пекина тем, что вынесли предостережения от имени “Большой семерки” и НАТО”.

Так называемый коллективный Запад не просто пытается заблокировать реализацию китайской инициативы “Пояс и путь”, для обозначения которой в международной сфере чаще всего используется английская аббревиатура BRI (the Belt and Road Initiative). Он изъявляет всемерную готовность запустить вместо нее свой альтернативный проект, который называется Build Back Better for the World (“Построить заново лучший мир”), или B3W.

Вот что на этот счет пишет французская газета Le Figaro в своей статье под названием “Ответный удар Запада по Шелковому пути”: “Принятый “Большой семеркой” и подконтрольный американцам проект ставит целью недопущение осуществления амбиций Китая.

Задача формирования альтернативы влиянию Китая в мире также связана с экономикой. Соединенные Штаты предложили своим парт­нерам по G7 развернуть западное контрнаступление с целью создания конкурентного давления на китайские “новые шелковые пути”.

Посредством этого масштабного плана, запущенного в действие в 2013 году, Пекин профинансировал инфраструктурные проекты общей стоимостью до $3,7 триллиона примерно в 100 странах Азии, Европы и Африки. Но ввиду опасений, связанных с возросшей за последнее время зависимостью некоторых стран, таких как Черногория, от Китая, Вашингтон намерен перейти в наступление”.

В свете вышеизложенного представляется уместным рассмотрение вопроса значений этих двух проектов - BRI и B3W - с упором на интересах Казахстана в контексте задач обеспечения его социально-политической устойчивости и долгосрочного экономического развития.

Китай вывел ЦА из континентальной замкнутости

Сначала остановимся на китайском Новом шелковом пути. Тут речь идет об инициативе, имеющей историческую важность для Казахстана. Во-первых, ее осуществленный в относительно недавнем прошлом запуск олицетворяет начало практической реализации планов Китая по восстановлению Великого шелкового пути в качестве пересекающей территорию нашей республики торговой трассы эпохи глобализации. А во-вторых, Казахстан впервые в пору новейшей истории обрел роль транзитной страны, через которую на регулярной основе стал осуществляться товарообмен между двумя крупнейшими в мире экономическими регионами - Юго-Восточной Азией и Европой.

Китайский лидер СИ Цзиньпин изначально представил инициативу по прокладке Нового шелкового пути 7 сентября 2013 года при своем выступлении в Университете Назарбаева в Астане, где он тогда находился с официальным визитом. В скором времени она стала приобретать конкретные очертания в виде все новых и новых планов и мероприятий, направленных на ее осуществление. Сейчас эта инициатива называется “Пояс и путь”, и теперь уже ее реализация быстро набирает темпы.

Казахстан, чья ориентирующаяся главным образом на экспорт сырья экономика в условиях нынешних относительно невысоких цен на энергоносители переживает непростые времена, вполне удовлетворен тем, что перед ним открываются новые перспективы. Западные СМИ вновь и вновь вспоминают о том, в какое большое возбуждение в свое время приходил первый президент Казахстана Нурсултан НАЗАРБАЕВ ввиду возможности запуска “нового, высокоскоростного комбинированного транспортного маршрута”, который соединит “не только Китай и Казахстан, но также Россию и Европу и даст доступ к странам Центральной Азии”. В западных СМИ принято называть это еще одним признаком того, что экономический центр мира смещается к Востоку.

Руководство Казахстана, где бюджет на 2000 год был заложен в конце 1999 года на уровне $2 млрд. (300 млрд тенге), и бюджет на 2014 год, когда начался поныне продолжающийся период низких и сравнительно невысоких цен на нефть, был заложен в конце 2013 года на уровне свыше $40 млрд (6,034 033 073 трлн тенге) и где экономика при нынешних относительно невысоких нефтяных ценах продолжает испытывать трудности, связывает немалые надежды с дальнейшими перспективами реализации инициативы “Пояс и путь”. Оно и становится вполне понятным, если сравнить достижения экономики РК за 2013 год с сопоставимыми показателями за 2020 год. По данным Всемирного банка, в первом случае казахстанский ВВП составил $236,6 млрд, а ВВП на душу населения - $13 890,63. Во втором - $159,8 млрд и $8 528,4 соответственно. Текущая ситуация с учетом усугубленной коронавирусом эпидемической обстановки представляется достаточно сложной, а перспективы ее развития также не внушают оптимизма.

В прошлом декабре президент Казахстана Касым-Жомарт ТОКАЕВ подписал закон о республиканском бюджете, где расходы прогнозировались в объеме 14,49 трлн тенге ($34 млрд). Нынче в апреле правительство РК внесло уточнения в республиканский бюджет. Они предполагают увеличение его расходов до уровня 15,3 трлн тенге ($36 млрд). При этом доходы республиканского бюджета (без учета трансфертов) в 2021 году оцениваются в объеме 7,2 трлн тенге ($16,9 млрд). То есть страна в нынешних условиях все активнее использует накопленный за тучные годы стратегический запас денег. Рыночная стоимость валютного портфеля Нацфонда по состоянию на начало августа 2014 года оценивалась в $77,2 млрд, на начало января 2020-го - в $61,7 млрд, а на начало июня 2021 года - $58,5 млрд. Запасы понемногу тают. Причины, по которым Нацфонд уменьшается, обусловлены сокращением денежных поступлений от нефтяного сектора вследствие падения цен на нефть и увеличением трансфертов в республиканский бюджет. Вышеприведенные цифры свидетельствуют о том, что отмеченная тенденция принимает все более усугубляющийся характер.

В свете такой ситуации все более насущной становится необходимость наращивания усилий по диверсификации отечественной экономики с обеспечением ее постепенного перехода на рельсы постресурсного развития. И тут Новый шелковый путь с его проходящими по территории нашей страны маршрутами приходится как нельзя кстати. Так что сейчас Казахстану, казалось бы, самое время в контексте вышеуказанных неотложных задач связывать свои планы по их решению с заявленной и продвигаемой Китаем инициативой “Пояс и путь” и, ни на что другое не оглядываясь, делать все от него зависящее для того, чтобы в качестве транзитного государства как можно более удачно вписаться в ее реализацию.

Западные инвестиции поддержали экономику страны

Но… Объявление США и их союзниками своего плана по оказанию противодействия дальнейшему развитию китайского Нового шелкового пути ставит в весьма непростое положение Казахстан.

Дело в том, что наша страна никак не может позволить себе игнорирование неприкрыто брошенного Западом вызова в отношении реализуемой Китаем инициативы “Пояс и путь”. Ибо именно приток западных (в первую очередь американских) инвестиций в пору становления казахстанской государственности в значительной мере поспособствовал планомерному развитию экономики страны, сделавшись своего рода драйвером ее роста. Благодаря такой инвестиционной подпитке Казахстан, в советское время занимавший четвертое место среди союзных республик СССР (после РСФСР, Украины и Белоруссии) по экономическим показателям, впоследствии выдвинулся на второе место (после Российской Федерации) по уровню ВВП на всем постсоветском пространстве. За период независимости было привлечено свыше $370 млрд иностранных инвестиций (в том числе около $25 млрд в 2019 году и $17,1 млрд в 2020-м) более чем из 120 стран. Основная их часть - свыше 50% - приходится на страны Европейского союза, 15% - на США, около 5% - на КНР и Великобританию.

Уточняя данные касательно Америки, можно отметить следующее. По состоянию на ноябрь 2020 года общий объем инвестиций США в экономику нашей страны составлял $53 млрд. Нелишне тут будет напомнить и о том, что управляемое американской корпорацией ТОО “Тенгизшевройл” (ТШО) уже давно является крупнейшим налогоплательщиком в Казахстане. Все это так или иначе обуславливает осложнение положения нашей страны в свете нынешнего обостряющегося антагонизма между Западом и Востоком.

Но насколько интересным для Казахстана мог бы быть предлагаемый американцами и их союзниками проект B3W как некая альтернатива продвигаемой китайцами инициативе “Пояс и путь”?

Прежде чем заняться поиском ответа на такой вопрос, следует определить, насколько же привлекательными в экономическом отношении наша республика и наш регион выглядят в глазах американцев. Еще 2002 году, то есть вскоре после вторжения западных военных сил в Афганистан, американские эксперты занялись всерьез этой темой и пришли к такому заключению: Центральная Азия в целом с точки зрения долгосрочных американских экономических интересов не является привлекательной. И, как следствие, посчитали они, нет достаточно крепких уз, способных связывать США с этим регионом. Отсюда следовал закономерный вывод: когда американский военный контингент полностью покинет Афганистан, вряд ли такой отдаленный и индустриально слаборазвитый регион может продолжать оставаться долгосрочным приоритетом среди геополитических доминант США. Кардинальных перемен в центральноазиатской экономике в целом с тех пор не произошло. Говорить, что государства региона вот-вот вступят в ряды НИС (новые индустриальные страны), пока не приходится.

Изменения, имевшие место с вышеуказанных пор, заключаются лишь в том, что Центральная Азия стала поставлять нефть и газ в Китай по вновь проложенным трубопроводам, а оттуда в сторону Европы и обратно через центральноазиатскую территорию начали ходить поезда, груженные товарными контейнерами. Следовательно, для Запада, включая США, регион по-прежнему представляет интерес только в качестве поставщика сырья. Такой вывод подтверждается географией и отраслевой структурой прямых западных инвестиций. Скажем, в Казахстане основной их объем приходится именно на горнодобывающую промышленность и смежные отрасли - геологоразведку, трубопроводный транспорт и тому подобное.

Так что не надо быть семи пядей во лбу, чтобы получить более или менее объективное представление о том, что же проект B3W, детали которого пока не известны, мог бы предложить в части, касающейся экономических интересов Казахстана и его соседей и решения насущной задачи выведения Центрально-Азиатского региона из континентального тупика. Это, скорее всего, будут новый вариант созданной в 1993 году программы ТРАСЕКА (транспортный коридор из Европы в страны Центральной Азии через Черное море, Кавказ и Каспийское море) или обновленная версия заявленной в 2011 году американской стратегии “Новый шелковый путь” (направленной на углуб­ление экономических и торговых связей между странами Южной и Центральной Азии). Или и то и другое вкупе. Ожидать, что американцы и их союзники могут в этом смысле предложить еще что-то иное, не приходится. Другие возможные (и используемые или не совсем используемые) направления выхода из нашего региона на международные рынки пролегают только через Россию, Китай и Иран. Иных вариантов попросту нет. Земля у нас одна.

Но для тех, кто продвигает проект B3W, более важным, судя по всему, является не его экономическая целесообразность, а нечто другое. Вот что говорит по этому поводу пакистанский эксперт, доктор Мурад Али в своей статье под названием “Помощь, B3W и BRI”: “В настоящее время кажется, что страны - члены G7 прежде всего озабочены вопросом о том, как же им противостоять растущей роли Китая в рамках BRI”.

То есть, по его мнению, для американцев и их союзников в данном случае более важным выглядит решение вопроса организации эффективного противодействия реализации инициативы “Пояс и путь”.

Атлантический вал в степях Казахстана?

Антикитайская политика американской администрации, проводившаяся активным образом еще с середины прошлого десятилетия, при президенте Джо БАЙДЕНЕ определенно выводится на новый уровень. С легкой руки журналистов она теперь обрела название Biden’s anti-China crusade - “Крестовый поход” Байдена против Китая”. И в этих условиях определенный ряд стран как бы оказывается поставлен перед необходимостью определиться, на чьей же стороне они хотели бы быть. В свой новый альянс американцы не прочь включить даже Россию. В российских газетах уже появились материалы под названием типа “США намерены втянуть Москву в “крестовый поход” против Пекина”. Трудно надеяться на то, что такая тенденция обойдет стороной Нур-Султан. Более того, если уж называть вещи своими именами, нельзя исключать и опасности возникновения у американцев и их союзников соблазна придать Казахстану с учетом занимаемого им ключевого в данном контексте геополитического положения роль своего рода атлантического предполья (передовой полосы обороны) на пути распространения и расширения китайского влияния в направлении Западной Евразии посредством реализации инициативы “Пояс и путь”. Ибо складывающаяся сейчас ситуация настолько серьезная, что ничего не стоит исключать. Задача же Казахстана при таком положении состоит в том, чтобы, образно говоря, сподобиться проявить себя так, как это предписывает народная мудрость “Өгізді де өлтірмей, арбаны да сындырмай алып шығу” - “Пройти через сложный участок так, чтобы тягловый вол остался цел и невредим и арба не сломалась”. То есть вывести страну из этой ситуации без потерь. А если получится - еще и с новыми приобретениями.

Ахас ТАЖУТОВ, Алматы