Пора потеснить мужчин

Мадина давно живет с мужем в благополучном предместье бельгийского города Брюгге, работает маркетологом и по традиции обязательно проводит отпуск на родине, в Алматы. Правда, в прошлом году из-за череды локдаунов и карантинов такой возможности не было. Наверное, из этого обстоятельства и родилась тоска по далекой родине, по лицам, проступающим из детских воспоминаний - словом, по идеальному Казахстану.

Вот тогда Мадина и сделала то, о чем давно мечтала, - она стала рисовать для себя. Причем не в современных графических программах, а используя исключительно старомодную утонченную акварель. Серию Мадина назвала “Ансаған”, и еще до открытия выставки ее на родине назвали феминистичной, поскольку большая часть акварелей - это женские образы, нежные лица в национальных украшениях и костюмах, словно подернутые ностальгической дымкой.

- Я и правда поняла, что очень скучаю по Казахстану, - рассказывает Мадина. - Понимаю, что это требование современного космополитичного времени, когда ты привыкаешь жить в разных местах, везде находишь плюсы и минусы. Но сердце неизбежно остается там, где прошло детство. В прошлом году я почувствовала, как тяжело быть оторванным от родных мест, как важно для меня ощущение большой семьи, когда знаешь, что происходит у близких людей, часто видишься с ними…

Акварель Мадина любит с детства. Посвящение в художники было с оттенком мистики и именно этими красками. В семье любят рассказывать историю, что как только Мадина родилась, ее бабушка увидела странный сон: родственник, погибший за два года до рождения ребенка, попросил передать свои краски девочке, когда она подрастет. А поскольку Мадина с детства любила рисовать, года в три родня дружно вспомнила историю со сном, и бабушка вручила девочке краски как символ ее предназначения. С тех пор акварель стала любимым материалом.

- Где вы видели все эти неж­ные образы в национальном стиле и почему на акварелях в основном девушки?

- Конечно, это идеализированные женские портреты, но подобные типажи, украшения, одежду я видела летом у бабушки, когда приезжала к ней погостить. На одной работе есть пожилая пряха, это если не портрет, то собирательный образ умудренной опытом женщины, которая занята древним ремеслом. Кстати, у тюрков есть легенда, что где-то на облаке сидит вечная пряха, которая прядет нить времен. Знаете, что интересно? Мы последнее поколение, которое видело своими глазами вот эти исконные домашние дела, такие как прядение пряжи. Наши родители, а тем более мы уже не умеем этого и не покажем детям. Хотя я мечтаю научиться прясть. Для меня есть что-то завораживающее, сакральное в прядении пряжи. Так что эти работы еще и попытка рассказать об увиденном в детстве.

На вопрос, почему на картинах почти исключительно женщины, Мадина отвечает, что это своеобразный противовес. Дескать, в современном тюркском мире очень развита мужская тема: мифы, досуг, подвиги - все это почетно и воспето много раз и все это о мире мужчин. А вот женская жизнь всегда сокрыта от глаз, окутана тайной, она не такая явная.

- Мне хотелось уравновесить мужской мир женской красотой, нежностью. Чтобы сами женщины могли ощутить свою силу, свое место в жизни общества. Мы ведь зачастую даже не подозреваем, насколько мы важны.

- Почему не стали делать выставку в академическом зале?

- Сейчас такое время, когда нет каких-то рамок, когда не важно, какую ты выберешь форму. Ты или затронешь зрителя, или нет. Это раньше обязательно выставка должна была проходить в музее под руководством куратора. Сейчас можно просто развесить картины на бельевой веревке - главное эффект, который они произведут, а не антураж.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА, Алматы