Что скрывает Канагат Мустафин?

Мы честно выполнили обещание: не снимали лицо, не задавали актеру вопросов, не пытались узнать фамилию. Дебютант - невероятный типаж: высоченный красавец, по которому сохнет вся женская часть съемочной группы. На пробах перед режиссером Канагатом МУСТАФИНЫМ этот молодой актер выглядел гораздо скромнее, но полгода с парнем занимались лучшие тренеры, его посадили на специальную диету, не обошлось и без специальных добавок, помогающих набрать массу, - и результат налицо!

Кино вообще творит чудеса. Так, в карантинные суровые времена между локдаунами и послаблениями режима группа умудрилась снять больше половины материала. Даже сцены в Буэнос-Айресе. Это вообще оказалось самой простой задачей, как по секрету рассказал Канагат: на побережье родного Капшагая воткнули несколько искусственных пальм, белоснежный пароход дорисуют уже на компьютере, и зритель увидит в кадре другую страну и иной век.

А вот сцену поединка за звание чемпиона мира снять, как выяснилось, не так просто. Шапито заказывали и долго ждали, а потом оказалось, что оно слишком современное, так что пришлось выстраивать внутренности цирка самим в одном из выставочных павильонов “Атакента”. В его сумраке создавалась иллюзия огромной бурной толпы, болеющей за героя. На съемке этого эпизода нам и удалось побывать. Сначала даже зажгли настоящие газовые фонари, чтобы все было по-настоящему.

- Уже через несколько дублей я заметил, что у людей появились странные тени под носом, - смеется режиссер. - Так оседала при дыхании сажа, фонари ужасно коптили. Пришлось заменить газ на другое горючее, не дающее такой копоти.

Оживает громкоговоритель: “Внимание, приготовиться! Массовка - убираем телефоны”. Срочно покидают площадку гримеры, до последнего проверявшие пуб­лику на наличие современных сережек, предметов одежды, подстригавшие усы, поправлявшие шляпки. И по команде рефери из полутемного угла появляется огромная фигура Кажимукана. “Массовка, болеем, болеем! Нет, не подзадоривай противника, не надо, ты же добряк”. Команды Канагат отдает из своего кабинета-палатки. Вместо раскладного стула обшарпанный, чуть ли не дачный полудиванчик, мониторы расположены на каких-то жутких самодельных деревянных подставках, рядом на стуле грудой навалены медали и награды главного героя. Это святая святых, куда приходят по вызову рации.

Дубль снят, меняют точку и свет. Еще один повтор сцены, а затем до конца дня будут снимать детали: лица, удары, броски, эмоции зрителей.

- Канагат, вы болеете этим фильмом уже больше десяти лет. Не жалко столько времени и сил на один проект?

- Нет, потому что я понимаю, что создаю нечто очень важное и настоящее. Делать наброски сценария я начал сразу после своей дебютной ленты “Рывок”. Писал, откладывал, возвращался. Потом собирал какие-то детали и вставлял их. Например, то, что перед каждым боем Кажимукан стриг ногти, чтобы нечаянно не повредить противника.

А началось все с того, что я услышал про юбилей легендарного борца, решил прочитать про него. Мой папа - писатель, и конечно, дома была большая библиотека. Про Кажимукана нашлось сразу две книги. Вот тогда я и удивился, насколько кинематографична его жизнь.

Стало обидно, что дети во дворе играют в терминаторов, знают Джеки Чана, а своего героя не знают. Да что дети…

- У него действительно такая биография, что снимать можно хоть сентиментальный сериал, хоть историческую драму. На что вы сделали акцент?

- Ну да, если говорить о его четырех женах и личных отношениях, то получится настоящая “Санта-Барбара”, поэтому я сделал акцент на гражданской позиции и на спортивных подвигах силача. Задачей было показать всю жизнь - от того момента, когда в родах умерла его мама и появился на свет девятикилограммовый младенец, до того, как его душа, как беркут, покинула этот мир. Кстати, сцену с беркутом, очень нужную мне как символ, снимать можно только в снежное время года.

Я вообще много интересного узнал за время подготовки этого кино. Например, хотелось сделать очень красочной сцену приезда в Харбин. Мальчик впервые уезжает так далеко за пределы аула, он поражен новой страной, другими людьми, и в качестве яркого эффекта, чего-то необычайного мне нужен был медведь.

- Ну с этим нет никаких сложностей. В нашем алматинском цирке прекрасные дрессированные звери.

- Да, но их дрессировщик категорически отказался от съемок, ни за какие деньги не желал ничего даже обсуждать - уж не знаю, кто его так обидел. Пришлось выписывать зверя из Шымкента. И тоже оказалось очень много нюансов. Это непредсказуемое животное. Поскольку безопасность прежде всего, то снимали мы в полной тишине, следили, чтобы не было резких звуков, вспышек света, даже аплодисменты массовка только имитировала, чтобы потом наложить звук в студии. А снимать сцену борьбы с медведем не рискнули.

Вообще, у меня есть ощущение, что я пятое кино снимаю, потому что проект очень грандиозный. Например, действие, происходившее в Харбине, мы снимали в Жаркенте. Готовили все полгода, а работали всего три часа. Но, наверное, если ты готовишь проект 11 лет, то так и должно быть. По­этому я и режиссер, и сценарист, и художник, и даже сыграл небольшую роль в этом фильме.

- Когда планируете закончить?

- Сложно сказать - карантин спутал нам все карты. Предполагаем, что в марте фильм будет готов. Но уже сейчас, когда отснято две трети материала, я понимаю, что очень многое придется резать. Это самый мучительный процесс. У нас уже есть три с половиной часа хорошего материала. Возможно, мы сделаем фильм, а затем его расширенную телевизионную версию в виде телесериала.

- Сколько костюмов вы сшили для фильма и что оказалось самым сложным?

- Было сделано около 600 костюмов, и это только для значимых персонажей, не считая массовки! Например, париков и усов для фильма было подготовлено более 700 штук, у главного героя около 50 вариантов усов - есть и щегольские, и юношеские, и покороче, и подлиннее.

Но самым сложным было готовить исторически достоверные локации и интерьеры. Так, предполагались съемки в Капале, вроде по фотографиям были там подходящие дома старой постройки. Но когда мы приехали на место, оказалось, что эти дома уже изрядно осовременены - в них есть пластиковые окна и прочее. Пришлось все переделывать, сооружать сарай и колодец во дворе. Строить с нуля дом самого Кажимукана. А когда все было готово - поселок закрыли на карантин, нам пришлось

уехать и строить все заново в другом месте… Чтобы воссоздать мебель того времени, я специально ездил в Минск, смотрел и фотографировал образцы того времени. Сейчас опять ожидаем возможности выехать в Беларусь, чтобы снять сцены военных лет.

- Так вот почему вы пригласили белорусских актеров!

- У нас международный проект, есть и узбекский актер. Но в Беларусь мы едем, потому что там все очень приспособлено для съемок военных фильмов. Например, аренда боевого танка на ходу нужного нам года стоит всего 300 долларов в сутки, таких цен нигде больше нет - обычная цена около трех тысяч долларов. А еще Кажимукан - известная в мире личность, он объехал 66 стран, причем половину из них не имея паспорта, его просто знали в лицо, слава шла впереди борца. Кстати, первую жену Кажимукана играет белорусская актриса Анжелика БОРЧАН.

- Не боитесь, что, как любой биографический фильм, этот вызовет споры и обвинения в недостоверности?

- Конечно, такое будет, тем более что это все же художественное кино и что-то мы придумывали. Но историческим консультантом является потомок Кажимукана композитор Бахытжан ХАДЖИМУКАНОВ, он же появляется в кадре в качестве акына. Мы уже отсняли эту сцену, и Бахытжан даже расплакался, такие сильные чувства переживал в тот момент. Он специально для кино написал песню, посвященную Кажимукану.

- Почему вы держите в секрете имя исполнителя главной роли? И есть ли у него дублеры для разных возрастов Кажимукана?

- Я нашел совершенно новое лицо и уверен, что парень станет настоящим открытием, поэтому мы храним интригу. Кажимукана в возрасте играет он сам, старим его с помощью грима. А вот молодого борца играет младший брат актера, который как две капли воды похож на него и тоже учится на актера.

Пока режиссер убежал на съемочную площадку поправлять кадр, я нашла Анжелику Борчан, чтобы задать вопросы и ей.

- Вы что-то знали про нашего борца, когда ехали на съемки?

- Знала, что эта личность сравнима с Поддубным. Кажимукан мне представляется человеком с большим сердцем и с очень крепкой гражданской позицией. Наверное, моя героиня должна быть сходна с ним, раз они так полюбили друг друга.

- Режиссер хранит в секрете имя исполнителя главной роли, говорит, что открыл новую звезду казахстанского кинемато­графа. Это действительно так?

- Это правда. Мой партнер очень талантливый актер, кроме того сильный, волевой и очень сердечный. Это чувствую я, и это видит камера, ее не обманешь.

- Смотрите, не влюбитесь!

- Кто знает, может быть, это уже произошло…

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА и предоставлены Канагатом МУСТАФИНЫМ, Алматы