А под занавес - классика

Как ни смешно, но эта классическая опера переживает интересный период. Ее ставят-возобновляют в разных театрах, стараясь привнести современную перчинку. В Алматы “Онегин” шел с основания театра - 85 лет. Самыми яркими исполнителями главных партий стали Ермек СЕРКЕБАЕВ и Алибек ДНИШЕВ. Так и хочется добавить классическое “что я еще могу сказать”. Тем не менее было принято решение не подновить декорации хита, а поставить оперу по-новому, чтобы образы прошлого не довлели над оперной молодежью и не мешали ей идти своим путем.

В этом смысле безупречен дирижер Канат ОМАРОВ, для которого это первая постановка “Онегина” и дебют в качестве главного дирижера алматинского оперного. Режиссер-постановщик Ирина ЛЫЧАГИНА (на снимке) из России тоже ничего не знает о старой версии нашего театра.

 Правда, ее сразу попросили, чтобы алматинский “Онегин” был без экстрима. Подразумевались, видимо, ростовые костюмы гусей и прочие прелести, расколовшие зрителей на два лагеря: противников и приверженцев совсем свежей премьеры 2019 года.

Без экстрима так без экстрима - генеральной линией оперы была выбрана живая эмоциональность и подвижность, то есть чтобы каждый исполнитель жил, двигался и взаимодействовал с партнерами.

- Это такое езженое-перезженое произведение, что хотелось сорвать штамп, - рассказывает Ирина Лычагина. - Хотелось, чтобы на сцене были живые люди, потому что для меня Пушкин, Чайковский, Онегин - это действительно живые люди.

Некоторая неординарность невольно промелькнула и у солиста Андрея ТРЕГУБЕНКО (один из исполнителей партии Онегина):

- Самой сложной задачей было позабыть о прошлом и найти совершенно другой образ. Он лез из всех щелей, мы его душили с болью и кровью. Хотелось сделать так, чтобы все это было понятно нашему зрителю. Я пою “Онегина” 15 лет и действительно знаю каждого зрителя в лицо. Есть, конечно, туристы, но это исключение из правила.

Что же получилось? Посреди сцены действительно никто не стоит - все постоянно движутся, во время арий и дуэтов солисты танцуют, ложатся на траву, бегают, то есть сфилонить никому не удается. А изменившийся темп жизни серьезно подвигает и музыкальный темп. Плюс добавляется достаточно большая свобода внутри фраз. Хорошо это или плохо - можно будет сказать лишь через несколько спектаклей, когда окончательно уйдет нервозность премьеры. Вот тогда станет понятно, не заслоняет ли внешняя суета плавное, лирическое движение каких-то внутренних, важных вещей.

К тому же в день генеральной репетиции в ансамблевых сценах попросту отсутствовало ощущение разговора, переходящего от одной группы лиц к другой. Пели все, и слов было одинаково не разобрать.

- Нам не хватило репетиций. По разным причинам. Поэтому премьеры, закрывающие сезон, - это общее впечатление, а у спектакля, на мой взгляд, есть потенциал для развития, - уверена Ирина. - Главное, мне нужно было, чтобы артисты выдавали эмоцию. Это получилось. Да, и еще у нас была борьба с балетными - никак не могла добиться радости от выхода на сцену. Такое ощущение, что их в классе у станка с утра до вечера бьют палками. Но сейчас вроде бы повеселели. А в целом мы довольно спокойно работали, главный показатель взаимопонимания: мы с дирижером ни разу не подрались.

Режиссерская группа уверяет, что не создавались унифицированные образы, что каждому исполнителю была дана возможность играть свой персонаж, наделяя его собственным темпераментом, так что ходить можно будет на разные составы, сравнивать, спорить.

Отдельный праздник для зрителей-визуалов: сцена завалена яблоками, звездное небо с россыпью метеоров, карасики хорошо ловятся прямо в оркестровой яме, живой, дышащий сад, оживающий на видео дигитального художника Инеты СИПУНОВОЙ. Цветы яблони как символ любви…

- Я все время собираю такой гербарий из впечатлений, - откровенничает Инета. - Вот однажды в своей деревне в Латвии я увидела прихваченные морозом цветы яблони. И тогда еще не знала, что этот трогательный символ пригодится мне для работы над “Евгением Онегиным”.

Можно спорить о сцене бала, одинаковых малиновых платьях светских львиц, о некоторых решениях режиссера, об искусственной траве, словно перекочевавшей к нам из Большого театра. Но, наверное, в этом и есть смысл премьеры, когда можно спорить и сравнивать впечатления.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Романа ЕГОРОВА, Алматы