Мы ещё споём!

     Известный российский актер театра и кино Александр Михайлов пообещал алматинцам, что в следующий приезд исполнит песню на казахском языке

Он с детства грезил морем и даже два года ходил на рыболовецком судне. Но судьбе было угодно, чтобы он выбрал творческий путь. Сегодня в копилке известного артиста Александра МИХАЙЛОВА (на снимке) более 75 ролей в кино и свыше 50 в театре. На днях он провел в Алматы творческий вечер, на котором поделился со зрителями сокровенными мыслями и переживаниями, жизненными принципами и мечтами.

Он вышел на сцену, зажег свечу и улыбнулся широкой улыбкой Васи Кузякина, сразив наповал всю женскую часть зрительного зала. В жизни он не отличается от своих героев - такой же простодушный, самоироничный, искренний и добрый.
- Я в Алматы бывал несколько раз, - начал разговор Александр Яковлевич. - До сих пор помню запах цветущих яблонь. Рад, что снова приехал к вам.
Зал встретил слова артиста громкими овациями.
- Со своей программой “Экология души” я выступаю нечасто, но не мог отказаться от приглашения приехать к вам, - продолжает он. - У меня нет четкой программы, поэтому буду импровизировать.
Два с половиной часа актер рассказывал о себе, о своей страсти к морю, о ролях и важных встречах в своей жизни, о дружбе и разочарованиях. А еще он читал стихи и пел.
- Я родился в монашеской буддистской келье размером 2,5х3 метра в бурятском поселке Цугольском. До сих пор келья моя стоит. Правда, два года назад буряты взяли и покрыли ее сайдингом. Я был в шоке. Там было хорошее высохшее дерево, но они решили, что нужно обновить, - улыбается Александр Яковлевич. - Буряты любят меня, и я их люблю. Стараюсь каждый год ездить в родные края. Месяц назад мне исполнилось 74 года. Я планирую дожить до 88 без маразма, а там как бог даст… Как сказал великий писатель и философ Иван ИЛЬИН, “никогда не жалуйся на время, в котором ты живешь, ибо ты для того и рожден, чтобы сделать его лучше”. По этому принципу я и живу. На самом деле я даже не думал, что стану актером. В четвертом классе увидел в журнале “Огонек” картину Айвазовского “Девятый вал” и заболел морем. Дважды сбегал, чтобы поступить в Нахимовское училище. Меня, конечно, возвращали. В третий раз мама так меня мокрым полотенцем отходила, что отбила желание бегать. Но морем грезить я не перестал. В седьмом классе уговорил маму уехать во Владивосток. Пытался поступить в мореходное училище, но по возрасту не прошел, и пришлось записаться в ремесленное училище. Там вместо маек выдавали тельняшки, и это сыграло свою роль. В 17 лет мне удалось уговорить капитана дизель-электрохода “Ярославль” взять меня в ученики моториста. Я сказал ему, что не могу без моря, и он сжалился надо мной. И началась настоящая морская служба. Два года бороздил водные просторы - Японское, Охотское, Берингово моря, Тихий океан, Бристольский залив.
Александр прерывает рассказ, чтобы исполнить песню “Синее море”. Он поет настолько проникновенно, что мурашки по коже.
- После очередного похода, когда наш корабль чуть не погиб, на берегу меня встретила мама, и я увидел у нее седую прядь в волосах. Она сказала: “Саша, море или я!” Пришлось списаться на берег, - вспоминает актер. - Я думал, что через год вернусь к ребятам-морякам, начну опять ходить по морям и океанам. Но случилось непредвиденное. Не­о-
жиданно попал на спектакль “Иванов” Чехова. Валера ПРИЕМЫХОВ играл одну из ролей. Антон Павлович с тех пор один из моих самых любимых писателей и драматургов. Постановка настолько меня поразила, что я поступил на театральный факультет Дальневосточного института искусств. Правда, первые два года меня пытались выгнать. Я был долговязый, худой и очень зажатый. Я и сейчас не слишком раскрепощенный, а тогда была просто патология какая-то: я бледнел, краснел все время. Вся кафедра была против меня, говорили: ну какой он актер! И только одна женщина, Вера Николаевна СУДАКОВА, говорила: “Оставьте его в покое. Я в него верю, в нем что-то есть”.
По словам актера, эта вера ему и помогла. Он нашел себя. Постепенно раскрылся. Он тщательно подходит к выбору ролей, избегая блокбастеров, и принципиально не снимается в рекламе.
- Три банка уговаривали сняться в рекламе. Я им сказал: деньги приходят и уходят, а стыд остается. Я не хочу быть Леней Голубковым! Во всех этих игрищах будет виноват актер, потому что ему доверяют. И это доверие людское нельзя предать, - уверен Михайлов. - Мне за свои роли не стыдно. Не одно поколение выросло на них. Как-то стою на автобусной остановке. Жду, значит, троллейбус. Чувствую чей-то взгляд. Женщина долго смотрела на меня, потом прошла мимо, вернулась и подошла ко мне: “Вы случайно не Михайлов?” Я отвечаю: “Михайлов”. И тут она выдает: “А че такой старый-то? В кино такой мордастенький, очень симпатичный. Что случилось? Не заболели?” Я в ответ спрашиваю, о каком фильме идет речь. Оказалось, пять лет назад она меня в картине “Мужики” видела. Я улыбнулся и говорю: “Милая моя, картине “Мужики” уже 35 лет!” Она удивилась: “Да вы что! Как время бежит!”
Он герой по-настоящему народных кинофильмов “Любовь и голуби”, “Мужики”, “Одиноким предоставляется общежитие”, “Змеелов”, “Отряд специального назначения”. В театре одной из самых интересных ролей стал образ Ивана Грозного, который чуть не убил его.
- Иван Грозный - моя любимая роль, но далась она мне тяжко, - вздыхает актер.- Я отказывался раз пять, думал, это не мое. Потому что немало актеров ушли в тот мир от прикосновения к личности Ивана Грозного. Отец Михаила БОЯРСКОГО Сергей Александрович отыграл генеральную репетицию в этой роли и умер, не дожив до премьеры. Во время генеральной репетиции умер и Николай ХМЕЛЕВ. Олег БОРИСОВ снялся в роли Ивана Грозного в фильме “Гроза над Русью”, но до премьеры фильма не дожил. Я попросил режиссера убрать из названия “Смерть Ивана Грозного” слово “смерть”. Мне отказали, сказав, что это глупости. После шестого спектакля я поехал на свою дачу в 72 километрах от Москвы, и у меня горлом пошла кровь. Мне сделали резекцию, удалили две трети желудка. Потом была кома. Полгода в больнице и 23 килограмма долой. Вот так мне дался Иван Грозный. Но я его сыграл!
Александр Яковлевич рассказал, что его волнует судьба России и людей, живущих в деревне, что люди утратили такие понятия, как совесть, честь, и живут по принципу больше нахапать денег.
- Поставьте памятник деревне. На Красной площади в Москве, там будут старые деревья, там будут яблоки в траве… - читает он стихи замечательного поэта Николая МЕЛЬНИКОВА. - Мне тема деревни очень дорога. Я вышел оттуда. Знаю, что такое крестьянский труд. У меня был друг Михаил ЕВДОКИМОВ, который как никто другой хотел поднять деревню. Как только он начал зарабатывать, заасфальтировал свое село Верх-Обское (Смоленский район Алтайского края). Потом построил там стадион, установил олимпийский огонь и организовал фестиваль народного творчества и спорта “Земляки”. Мы, друзья, продолжаем его дело. Фестиваль живет и процветает. Я мог бы много говорить о самом ценном в моей жизни, о друзьях. У меня их не так много, но они со мной. Они меня очень поддерживают - и те, кто ушел, и те, кто со мной рядом до сих пор.
Не успевают зрители проглотить застрявший в горле ком, а актер уже читает очередное жизненное стихотворение Валентина ГАФТА “Смычок касается души”. В зале тишина, слышно, как на задних рядах кто-то всхлипывает.
В этот вечер Александр Яковлевич, думаю, разбередил души и сердца многих зрителей. Когда он исполнял песню “Офицеры”, зал встал в едином порыве.
- Я никакого отношения к вокалу не имею. Нотной грамоты вообще не знаю, чистый слухач, - признается он. - На одном из вечеров даже получил записку со словами: “Зачем вы утомляете наши уши своим пением?” Заткнулся аж на полтора года, но потом понял, что без песни не могу. Я вот такой, и принимайте меня таким, какой есть.
Актер ни на минуту не присел на стул. Подтянутый, бодрый и слегка взволнованный, Михайлов поражал и удивлял.
- Ого, сколько записок пришло! - произнес он. - Настало время честно ответить на вопросы.
- Расскажите, с кем из парт­нерш вам было интереснее всего работать?
- Со многими - с Натальей ГУНДАРЕВОЙ, Инной ЧУРИКОВОЙ, Галиной ПОЛЬСКИХ. Конечно, больше всего запомнилось творчество с Людмилой ГУРЧЕНКО. Она была необыкновенной. Ненавидела панибратство. Подходит какой-нибудь полупьяный, говорит: “Привет, Люся! Ну че, как жизнь?” А она его так пошлет! Многие бежали не оглядываясь.
- Какая из ролей вам особенно дорога?
- Все роли проходят через тебя, все оставляют след в сердце. Одна из любимых - роль в “Очарованном страннике” по произведению Николая Лескова. Над этой ролью мне было очень интересно работать. Еще дорога роль в фильме “Отряд специального назначения”, где я прикоснулся к судьбе великого и гениального разведчика Николая Кузнецова.
- Как вы относитесь к современным показам классических спектаклей?
- Многие вызывают омерзение. В классических произведениях столько слоев духовности, что их нельзя читать на современный лад, чтобы актеры бегали, например, с голым задом. Это все на потребу “животному” зрителю, а настоящая публика такое смотреть не будет.
- Есть образ, который вы мечтаете воплотить на сцене?
- В молодости хотел Гамлета сыграть, но поезд уже ушел. Сейчас мечтаю сыграть Фирса (лакей в доме Раневской, старик 87 лет. - Н. П.) из “Вишневого сада”.
- Как вам удается сохранять душевные ценности?
- Это гены и воспитание. Моя мама говорила: надо любить людей, несмотря ни на что. Мой дед перед смертью дал мне напутствие: “Запомни, Шурка! Люби Россию, и если понадобится - отдай за нее жизнь. Сердце отдай людям. Душу - Господу Богу. А честь сохрани себе!” Я тогда не понял слов деда. Но через десять лет осознал, что он дал мощнейший фундамент, на котором я крепко стою всю жизнь.
Публика долго не отпускала Александра Михайлова со сцены. Зрители кричали браво, дарили цветы, подарки, признавались артисту в любви. А он улыбался и обещал вернуться, привезти гитару и попеть от души. Даже сказал, что, может, выучит казахскую песню.

Надежда ПЛЯСКИНА, фото Романа ЕГОРОВА и с интернет-ресурсов, Алматы