Вторая жизнь “Кармен”

Самым эпатажным спектаклем этого сезона в Театре оперы и балета им. Абая стал, как ни странно, оперный шлягер “Кармен”. Критики и эстеты активно обсуждали допустимость перенесения классического сюжета в современность. Но рядовой зритель ответил стойким аншлагом - в оперный выбрались даже те, кто никогда не считал себя театралом.
О том, как появилась в Алматы постановка “Кармен”, рассказывает режиссер спектакля Ляйлим ИМАНГАЗИНА:
- Эта опера стала для меня знаковой, потому что много лет я предлагала поставить ее, но прежнее руководство театра было за то, чтобы возобновить старый спектакль в привычном виде. “Кармен” была поставлена еще в пятидесятые годы прошлого века, много десятилетий шла в тех же декорациях, и это был тот случай, когда, как говорится, пациент скорее мертв, чем жив. Поэтому в 2007 году она благополучно сошла на нет, и я не видела смысла восстанавливать этот нафталин. А когда у меня появилась пауза в постановочной работе, я уехала в Италию, чтобы повысить квалификацию, выучить язык и попробовать как раз новации в постановке.
- Опера едва ли не самый консервативный жанр - насколько вообще к ней применимо слово “новации”?
- Сейчас в оперной режиссуре много споров на тему, умерла опера или нет, и поддерживают интерес как раз новые ходы, переносы во времени, места действия. Да, кто-то ревностно призывает сохранять традиции. Я хочу сказать, что классическая “Кармен” - это целый набор стереотипов и условностей. Например, место действия - Испания, а герои говорят на французском языке. И относительно Испании у нас много стереотипов: роза в зубах, фламенко с кастаньетами и т. д. Поскольку я все время мысленно возвращалась к “Кармен”, то в качестве учебной работы выбрала эту оперу. Правда, я не думала, что наш театр в Алматы будет готов к эксперименту, полагала, что осуществлю постановку в одном из европейских театров. В качестве своеобразной напоминалки, чтобы возвращаться мыслями к этой опере, я даже поставила на сотовый телефон отвратительный, раздражающий рингтон с мотивом из “Кармен”. Впоследствии мы использовали его в спектакле: у одной из участниц массовки прямо во время действия раздается звонок на мобильном. Это наш небольшой упрек зрителям, забывающим выключить в театре мобильные телефоны.
- Вы не боялись, что наш зритель привык к более традиционному продукту?
- Для меня важно, чтобы в оперный театр им. Абая пришел другой, новый зритель. Потому что алматинцы, имея в центре города прекрасный оперный театр, зачастую обходят его стороной, пугаясь самого слова “опера”, полагая, что это тоска зеленая. Как раз “Кармен” не пугает сложностью восприятия и может стать мостиком в мир классики, так что не надо пугаться популяризации. Одно время я переживала, что мой сын равнодушен к классической литературе. Можете представить, как я удивилась, увидев однажды в его руках книгу “Отверженные”. Оказывается, он посмотрел мюзикл и решил прочитать роман. Это в советское время говорили, что сначала надо прочитать книгу, а потом уже смотреть фильм. Но сейчас молодежь ориентирована в первую очередь на картинку, визуальный образ. И в этом нет ничего страшного.
- Вас, наверное, замучили критики...
- Проблема “большеголовых” людей в том, что они слишком много грузят тем, что они знают, что и как должно быть. Это хорошо заметно в ситуации с казахским языком. Когда за границей пытаешься освоить язык, то никто тебя не поправляет, а радуются твоим попыткам. У нас всегда поправят, укажут на недопустимый акцент и другие недочеты. Если бы у нас не критиковали любые попытки или делали бы это корректно, с желанием помочь, а не показать собственное превосходство, то ситуация давно бы уже изменилась.
- Мы всегда гордимся солистами театра, но оперу делают массовые сцены. Насколько легко они давались?
- Нашему хору могут позавидовать европейские театры. Там, кстати, в последнее время пропал режиссерский навык работать с массовкой, и это стало настоящей проблемой. Я, конечно, говорю артистам: “Не стойте забором!”, но они сами достаточно активно продумывают мизансцены, действия и могут активно жить на сцене, главное - дать им возможность тоже быть творцами. Раньше артисты хора честно отрабатывали зарплату, стоя забором, но сейчас они очень активно участвуют в процессе. Я же не могу придумать, что делать каждому из 20-30 участников массовки!
- Кто для вас Кармен - ловкая штучка, интриганка, ветреная особа без сердца?
- Я долго думала над этим вопросом. Мне не нравится, когда из нее делают эдакую оторву, развязную, чуть ли не проститутку. Если посмотреть на нее глазами тех мужчин, которые ее хотят, то каждый находит в ней то, что делает его сильнее. Поначалу Хозе настоящий теленок, но она вытаскивает его возможности, провоцирует его. А вот Эскамильо видит в Кармен женщину, равную ему по силе, харизматике. Я верю, что в каждого она искренне влюбляется. И девочкам, исполнительницам этой партии, я говорила, что мы должны искать в ней не проститутку Кармен, а искреннюю женщину. Поэтому все оперные певицы соответствующего голоса мечтают спеть Кармен, как драматические актеры мечтают сыграть Гамлета. Да, потому что в этих ролях есть много поворотов, внутренних пластов, градаций.
- Заявление о том, что новый спектакль может стать экспортным продуктом - это шутка?
- Это очень точный расчет. Глупо везти в Россию русскую классику или в Европу - одну из известных опер в классической постановке. А такая “Кармен” будет интересна любому зрителю за счет прочтения. Тем более что сейчас время глобализации, и мы очень легко понимаем жизнь и чувства друг друга, несмотря на то, что живем в разных странах.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Романа ЕГОРОВА, Алматы