Особый май

- Он говорит, что я его обманула: не сказала, что на год старше, - это уже Зоя Ильинична шутливо.

- Пидманула-пидвела, - отзывается муж.

- Он меня старушкой называет. Да, вот уже 65 лет “воюем” с ним, - и снова Зоя Ильинична. - Мы и забыли, что у нас 2 мая была свадьба, а вот день рождения его отпраздновали.

- Ну вы садитесь, я вам сейчас все по порядку расскажу, - и Валентин Андреевич будто по полочкам раскладывает мне историю их семьи: война, Победа, мирная жизнь...

- Я уроженец Тверской области, жил в деревне Маслово - сорок километров от Ржева. Знаете, наверное, какие там страшные бои шли. Мой отец - участник двух войн: Первой мировой и Великой Отечественной. Он с первых дней ушел на фронт, освобождал Варшаву, брал Берлин. Мама много лет была бригадиром в колхозе. Знаете, отец и ранен был, и столько повидал на своем веку, а умер, когда ему шел 97-й год. А мама так тяжело работала, что не дожила до 69 - надорвалась. Да что теперь говорить... Когда война началась, я был пацаном - 14 лет. Нас таких, с 1927 года, семеро в деревне было - всех вместе потом в армию и забрали. А в 1941-м пришли немцы, несколько месяцев мы жили на оккупированной территории, пока наши их от Москвы не погнали. Правда, все деревенские остались нетронутыми - у немцев другие были задачи, а еще спасло то, что каратели до нас не успели дойти. А как бы мы сопротивлялись: в колхозе только женщины, все мужчины в армии? Мечтал ли я попасть на фронт? Да он, по сути, рядом был: мы и немцев все время видели, и бои. Так что потом, когда в 1944 году меня призвали, не удивлялся уже тому, что вокруг происходило. А попал я на Ленинградский фронт, в войска противовоздушной обороны, в 84-ю отдельную зенитную артиллерийскую бригаду. Точка стояния - местечко Юкки, окраина Ленинграда. У нас такие преподаватели были, что через две недели я уже стал заправским красноармейцем (тогда нас солдатами не называли). Был наводчиком приборов управления зенитно-артиллерийским огнем. Нес службу. Бомбили фашисты часто. Ночью в основном. А когда темно, сама понимаешь, самолет плохо видно (смеется), поэтому стреляли заградительным огнем. Еще нас учили опознавать самолеты по силуэтам. Я до сих пор помню, как они выглядели (и перечисляет шесть типов самолетов - я и названия их не выговорила).

- И что интересно, когда самолет бросает бомбу, а ты смотришь в бинокль, тебе кажется, что она летит прямо на тебя. И вот тут как бы не сдрейфить (и снова глаза его улыбаются). Но в итоге бомба падает не на тебя, а где-то рядом. И вот чтобы не было мандража, нужна не тренировка даже, не привычка, а особое восприятие всего происходящего, так, наверное…

А 9 мая командованию нашей бригады позвонили и сообщили: “Все! Война закончилась!” Мы как выскочили! Как бабахнули салют! Кто из чего стрелял в небо. Я тогда родственников своих нашел, которые жили в Ленинграде. Узнал, что в блокаду умерли два родных брата моего отца, тетя, брат двоюродный - мой ровесник. Выжили в основном женщины. Как же я рад тогда был их видеть! После войны остался в армии: попал в учебный дивизион, где готовили младших командиров, потом в полковую школу. Получил звание младшего сержанта. В разных частях служил...

- Вы тогда Зою Ильиничну встретили?

- Нет, это я еще холостой был. С ней мы позже познакомились. В 1951 году меня направили в группу советских войск в Германии: 142-й полк, город Фюрстенвальде, между Берлином и Франкфуртом. Я уже лейтенантом был. Собственно говоря, там в 1954 году я с Зоей и познакомился. Быстренько мы сообразили, что надо жить вместе, и 2 мая 1954 года поженились.

Пока Валентин Андреевич рассказывал, Зоя Ильинична молчала: сидела, подперев кулаком подбородок, и слушала. А тут пришла ее очередь говорить:

- Я родом с Урала. Голодно там было и в войну, и после. Я после школы в училище пошла, а оттуда нас послали работать в Казахстан: так что во время войны я строила металлургический комбинат в Темиртау, поэтому считаюсь труженицей тыла. Тут я и Победу встретила. Потом тифом заболела, и меня обратно в Россию отправили. И никогда не думала, что еще когда-нибудь попаду в Казахстан. А вот видите, как получилось.

А как с мужем встретились? Мой старший брат, когда вернулся с фронта (он, кстати, вместе с Брежневым воевал), перевез нас с Урала в Смоленск. С продуктами-то там проще было, а вот жить было негде - почти все дома после войны были разрушены. Тогда молодежи предлагали ехать работать в Германию, в те города, где наши части стояли. Тем, кто соглашался, комнатку в городе давали. Вот, чтобы у моей семьи появился свой угол, мне и пришлось туда податься. Не хотела я. Плакала. Боялась. Думала: куда еду? К немцам! Но потом увидела, что таких, как я, много, и успокоилась. Там с Валентином и познакомилась. Мы жили рядом, все вместе в столовую ходили.

- Но дело в том, что она даже спросила у нашего генерала, кто я такой, - супруг добавляет своих красок в историю их знакомства.

- Неправда! Не спрашивала я, - не соглашается Зоя Ильинична. - Ухаживали за мной многие, это было. А тот самый генерал сказал: “Самый стоящий офицер из всех - вот этот парень” - и на Валентина показал. В общем, получается, что я вышла замуж по рекомендации генерала. Мы даже почти не встречались, зато прожили 65 лет. Ты про свадьбу спрашиваешь? Была. Но скромная, конечно. Накрыли в столовой, всех пригласили. У нас и колец-то не было. До сих пор их не носим, не в них ведь дело. Нам с тех пор память осталась - вазочка вот эта фарфоровая для фруктов. Вот та, видишь? Красивая она очень, правда? Теперь уж и на стол боимся ставить - пусть память останется. Валентин десять лет в Германии прослужил, я - семь, дочь и сын у нас там родились (теперь у нас уже двое внуков и двое правнуков), но домой сильно хотелось.

- А потом поступил приказ всю нашу бригаду отправить в Алма-Ату, - отчеканивает Валентин Андреевич. - И вот 8 мая 1961 года мы приехали эшелоном в Казахстан.

- Ничего себе, в вашей семье столько важных событий с маем связано.

- Да, особый месяц, - кивают.

- На месте нашего района поле чистое было, - продолжает ветеран. - Одни валуны, которые в городе после селя лежали. В 1973 году я из армии уволился и потом работал на базе “Казпотребсоюза”. Вот такая моя армейская жизнь.

- Душа в душу живете? - это я уже про мирное время спрашиваю.

- Всякое бывает, жизнь есть жизнь, - точно подмечает Зоя Ильинична. - А без этого неинтересно. Вот сколько посылают его отдыхать - ни разу не ездил. В больницу не ложится, говорит: “Я там умру”. Мы ж все время вместе, не расстаемся никогда. Никуда не хочет.

- Да мне и дома хорошо, - отзывается муж.

- Со здоровьем плохо. Я вот и в коме уже была. Ничего, открыла глаза - борюсь. Не хочу лежать, лишь бы не мучить никого. И муж все крепился. И за молочком во двор ходил, гулял. А полгода назад ему хуже стало - ноги начали отказывать. Главное, вот ведь как совпало: и я, и Валентин - последние в своих семьях, и мои родственники и его давно умерли. У него отец - долгожитель, а у меня - мать. Знаете, давайте за наше здоровье. Рюмочку вам поставлю?

- Рюмочку нет. А вот чаек с удовольствием, - соглашаюсь я.

- Мы у вас хотели попросить помощи, - наконец решается сказать Валентин Андреевич. - Помните, участникам войны давали квартиры. Потом руководство города отчитывалось, что всех ветеранов жильем обеспечили. Но я не подавал никаких заявлений, плохо тогда со здоровьем стало, думал: лучше, если мы с родственниками будем жить. А вот сейчас по-другому думаю: нам нужны тишина и покой. Очень бы нам с бабушкой хотелось получить однокомнатную квартиру. Нельзя ли об этом написать? Вдруг получится.

- Я напишу, конечно, но...

- Вот и я так думаю, раньше надо было обращаться, - отзывается, разливая чай, Зоя Ильинична. - Он у меня всегда скромный был, никогда ничего не просил. Так у нас за всю жизнь и была одна квартира - вот эта. Да ладно. Давайте про

9 Мая. Особенный этот для нас день.

- Я-то вообще думаю в этом году в парк сходить, но не знаю, смогу ли - ноги стали малость отказывать, - подсаживаясь к столу, произносит Валентин Андреевич. - И хоть судьба непростая была, а юность особенно, мы счастливые люди - столько лет прожить. А 9 Мая - особенный праздник, радость, что все так в жизни повернулось.

…И он, уже за чашкой чая, достает из конверта старые, еще с фронта, фотографии и снова возвращается в прошлое...

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА и Романа ЕГОРОВА, Алматы