Пионовый мираж

Потрясающий контраст: формально этот участок расположен в черте города, но вместо пробок и духоты - зачарованный сад, наполненный роскошными пионами. Здесь полторы сотни сортов, коллекционных и собственного выведения. Авторские сорта заказывают цветоводы из России, Украины, Голландии и других стран. Ушлые интернет-магазины хорошо наживаются на товаре. А вот алматинцы и не знают, что уже много лет наши местные селекционеры пионов удивляют цветочников всего мира.

Лариса Аскарова (в девичестве Скакодуб) знакомит нас с кустами, называя их поименно. Иногда даже возникает желание представиться в ответ и почтительно поклониться. Тем более что многие сорта носят имена членов семьи: “Лариса Скакодуб”, “Светлана Седова”, “Дашенька”, “Александра”... Есть кусты со своей историей. “Месье Жюль Эли” достался от прежних хозяев, и ему уже больше тридцати лет. Куст почти выкорчевали, но маленький росток пробился и в итоге превратился в роскошную шапку зелени. А вот собственной селекции красотка “Олеся”, капризная дама с необычайно нежным оттенком. Ее давно ждут на Украине, а она никак не желает окрепнуть, чтобы перенести поездку.

- Мне однажды написала знакомая, - рассказывает Лариса Анатольевна, - что есть молодой человек, который мечтает в честь своей возлюбленной назвать сорт пионов “Олесей”. Мне не жалко, вот я и сделала ему такой подарок. Но отправить владельцу пока не могу - кустик никак не войдет в силу.

Лариса придирчиво щупает, рассматривает бутоны и цветы. Сейчас, во время цветения, важнее всего ее зоркий глаз: надо определить, кто из новичков оказался красавцем, а кто лишь бледная копия родителей. Тонкостей очень много. Например, коллекционеры ценят цвет, его переходы, конт­раст основного цвета с тычинками и сердцевиной. Еще важна форма цветка. А пионы очень непостоянны. Один цветок может оказаться совершенным, с тонко изрезанными лепестками, а следом на том же кусте распускается совершенно непримечательный, словно обгрызенный, братец. Еще ценится, чтобы пион не выгорал на солнце или чтобы цвет изменялся красиво. Запах тоже непредсказуемая вещь: кто-то дурманит ароматом, кто-то вообще не пахнет или издает тонкий аромат… корицы. Так что селекция - это настоящая лотерея.

Если вы полагаете, что сейчас все сорта создают в лабораториях и заранее просчитывают эффекты, то глубоко заблуждаетесь. До сих пор очень многие селекционеры работают по старинке: собирают семена, высевают их и ждут результата. Если цветка нет ни в одном каталоге - значит, появился новый сорт, и его размножают уже делением корневища. Только в этом случае сохраняются все сортовые особенности.

- Я поначалу пыталась делать все по науке - старалась сама опылять цветы, чтобы контролировать процесс. Но особого успеха не добилась. Лучше всего с этим справляются пчелы. Откуда какую пыльцу они принесут, предугадать невозможно. Мое дело - вырастить из семян пионы, разглядеть интересные цветы, довести их до ума. Кстати, папа всегда меня учил, что не надо собирать семена с кустов, которые обильно их дают. Самые перспективные цветы как раз или дают совсем чуть-чуть семян, или вообще через раз завязывают их. Папа знал толк в этом, ведь с него все началось.

Анатолий Андреевич СКАКОДУБ окончил мореходное училище и был кадровым военным. Потом специалиста по морским навигационным системам пригласили работать в Институт ядерной физики под Алматы, пообещав домик с участком. Здесь он и вырастил свой первый обычный куст пиона, который так радовал глаз, что хозяин стал искать другие сорта. Флотские друзья привозили ему из разных стран корешки. А однажды Анатолий собрал семена цветов и посеял их. Хотелось посмотреть, что же получится. Так началась страсть к селекции. Анатолий признавался, что это лишь хобби, которое доставляет ему огромное удовольствие. А еще очень приятно, что выведенные им сорта переживут его самого… “Мне больше восьмидесяти лет, - рассуждал Анатолий. - Если бы у меня не было пионов, даже не представляю, чем бы я занимался: ел, спал, смотрел телевизор?”

Он был единственным селекционером пионов в республике, еще и смеялся: мол, понятно, почему так происходит. Пион, выращенный из семян, зацветает на пятый-шестой год, потом еще несколько лет ему требуется, чтобы проявить в полной мере сортовые признаки. То есть лишь через десять лет становится ясно, получилось что-то интерес­ное или нет. А в наше время все предпочитают быстрые результаты, так долго ждать никто не хочет.

Всего Анатолий вывел около пятнадцати сортов. Это те, которые хорошо известны в мире, представлены в коллекциях. Есть среди них и “Алматы” с огромными белыми цветами, и необычный “Анатолий Скакодуб”, постепенно меняющий окраску от зеленоватого до кремового.

- Но ни у меня, ни у папы авторских патентов нет, - вздыхает Лариса. - Если получать их в Казахстане, то они будут действительны только в нашей стране. Знаю селекционера с Кавказа, который регистрирует пионы в американском сообществе пионоводов, но это очень дорогое удовольствие. Да и у нас это сделать тоже непросто. Готовый сорт надо отдать на

сортоиспытания, потом получить заключение и оформить патент. Это долго и дорого. Нас и так все знают. Желающих купить корни очень много. Но у меня же не промышленные масштабы. Я этим занимаюсь в удовольствие. Хотя люди такие письма пишут!

Вот одна женщина даже плакала, умоляя продать корешок. Я говорю, что надо подождать, он силу не набрал. А она в ответ: “Я не доживу, старая уже, продайте сейчас”. Еще одна в Москве меня осаждала, когда я ездила дочку проведывать. Упрашивала продать корешок за тысячу долларов. А он слабенький - вдруг не прижился бы у нее? Я не продала.

А зачастую покупают лишь для того, чтобы потом продавать. Я много раз видела, как мои же растения выставляют в интернет-магазинах, но уже по другой цене. Сейчас стараюсь в переписку не вступать, потому что, по большому счету, просто нет сил на все это. Муж часто уезжает к больной маме в Россию, а у меня уже спина не работает. Нанимать же рабочих, чтобы выкопать куст и правильно разделить, я не рискую, надо самой это делать. Если бы я растила пионы для бизнеса, то занималась бы двумя-тремя самыми востребованными сортами. Но мне интересно наблюдать за ними. Меня часто спрашивают про любимый сорт, а я не могу назвать, потому что они все мне, как дети, одинаково дороги. На каждый положено много времени и сил. Кстати, иногда люди фыркают: мол, совсем простой пион получился, как дикий марьин корень. А я и на простые любуюсь - они тоже по-своему красивы.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Романа ЕГОРОВА, Алматы