За истца ответчик
Попытка корреспондента газеты “Время” защитить в суде свои профессиональные права, а также Конституцию Казахстана вкупе с главными принципами судопроизводства обернулась против самого истца. Инициатива наказуема?..
В конце минувшей недели в Костанайском городском суде отшумели два дня горячих и скандальных заседаний по, можно сказать, уникальному делу. По одну сторону барьера в этом споре оказались журналисты, заявившие о нарушении их профессиональных прав и Конституции страны, по другую - серьезные люди в погонах, представляющие уголовно-исполнительную систему (УИС). Автор этих строк выступил в суде истцом, предъявив претензии начальнику УК 161/1 (СИЗО) Кайрату ОМАРОВУ и его непосредственному шефу - начальнику Костанайского облдепартамента УИС Азамату БАЗЫЛБЕКОВУ.
Напомню, в конце прошлого года руководство костанайского УИС запретило журналистам присутствовать на заседаниях суда по делу о волнениях в колонии строгого режима. Пресса сочла этот процесс интересным и общественно значимым, так как адвокаты утверждали: протест заключенных был вызван незаконными действиями администрации колонии (принуждение к маршам на плацу, стояние на тумбочке во время дежурств, обязательная физзарядка, черпание фекалий из выгребной ямы…).
В обществе тогда еще достаточно сильна была память о суде над работниками зоны общего режима, которые зверски избили и довели до гибели осужденного (см. “Кушмурунский синдром”, “Время” от 3.3.2011 г.), поэтому новую правозащитную историю хотели отследить многие СМИ. Как сказал фотокорреспондент издания “Наша газета” (“НГ”) Николай СОЛОВЬЁВ, выступивший свидетелем на моем процессе против УИС, “мы должны были рассказать нашим читателям об этом суде в СИЗО, чтобы никто не подумал: там дело нечисто”.
Но не вышло. Журналистам пришлось довольствоваться лишь редкими интервью адвокатов, а порой - просто слухами. И это было тем более обидно, что все знали: судья Нурлан АУБАКИРОВ постановил вести процесс в открытом режиме. Но руководители костанайского УИС выставили прессе заслон. Сегодня в суде они говорят, что действовали в соответствии со своим внутренним документом - инструкцией посещения СИЗО, которая предписывает журналистам, желающим пройти в изолятор, заранее получить на то разрешение в департаменте УИС.
- Но я вовсе не планировал посещать СИЗО, а пришел на открытое судебное заседание, проходившее в административном здании этого учреждения, - заявил собкор агентства Kazakhstan today Константин ДОЛЖАНСКИЙ.
- Мы не собирались ходить по камерам, наблюдать условия содержания заключенных, общаться с кем-то, - поддержала его корреспондент “НГ” Надежда КОВАЛЬСКАЯ. - Мы пришли на открытый суд, и то, что нас туда не пустили, я считаю, является грубым нарушением прав журналистов и, конечно, наших читателей.
В принципе, эту позицию я изложил в своем исковом заявлении, попросив суд признать незаконными как действия начальника СИЗО Омарова, так и бездействие начальника областного ДУИС Базылбекова. Первый, с моей точки зрения, незаконно перекрыл доступ к открытому процессу, а второй, рассмотрев мою жалобу, отказался привлечь Омарова к дисциплинарной ответственности. Любопытно, что в середине февраля, после того как я написал об этом заявление в прокуратуру, прессу вдруг стали пускать на процесс. Получается, в обход вышеназванной инструкции? Впрочем, внятно объяснить логику своих действий тюремные начальники в суде не смогли.
А вот что поведала суду об инциденте с К.Омаровым свидетель события - директор костанайского филиала Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Анастасия МИЛЛЕР:
- 31 января я и журналист Киселёв прибыли в СИЗО, чтобы дать свидетельские показания, так как в марте 2011 года мы в составе общественной наблюдательной комиссии посетили зону во время волнений (см. “Мы в хоре не поём!” и “Зона вскрылась и закрылась”, “Время” от 15.3 и 31.3.2011 г. - С.К.). Нас провели в кабинет, туда вошел господин Омаров. Мы сообщили ему, что хотим присутствовать на процессе после дачи показаний. Он сказал: “Пожалуйста, если найдете свободные места - я препятствовать не буду”. Места там были, и судья подтвердил, что суд идет в открытом режиме. Но после того, как был объявлен обеденный перерыв, мы в коридоре вновь столкнулись с Омаровым. Он заявил: “Больше вы сюда не зайдете!”. Мы поинтересовались, в чем причина. “А я передумал!” - “Но почему?” - “Я так решил!” (?! - Ред.).
Надо сказать, что эту ситуацию я описал в своем репортаже из зала суда еще почти полгода назад (см. “А он передумал!”, “Время” от 9.2.2012 г.). Однако в сегодняшнем изложении К. Омарова все стало выглядеть иначе:
- До обеда я находился в своем кабинете. Потом вышел в коридор - а навстречу мне Стас Киселёв и Анастасия Миллер. Я спросил: как у вас, нормально? Они говорят: нормально, хотят присутствовать в суде после обеда. Я говорю: вопросов нет, если места есть - пожалуйста… И в это время Анастасия и Стас мне говорят: “Вы нам препятствуете! Вы запрещаете!”. А мне зачем? Я препятствовать не могу, я говорю: “Если есть свободные места, заходите”. И тут Анастасия Миллер говорит: “Мы тогда объявим голодовку!”. Я отвечаю: “Вы меня пугаете? Это ваше право!”…
После таких слов находившаяся в зале суда правозащитник А. Миллер от удивления чуть под кресло не упала. Судья Алмаз ЕРГАЛИЕВ предоставил ей слово.
- Я крайне возмущена звучащей здесь ложью! - заявила она…
…И это лишь одна из “картинок с выставки”. Подобные эпизоды в ходе разбирательств шли сплошной чередой. Градус взаимных претензий подскочил до того, что судье пришлось удалить из зала адвоката г-на Омарова Олега МАЛЬКОВА. А мой представитель Снежанна КИМ недоумевала, почему ответчики и их свидетели так “температурят”, отвечая на простые вопросы - например, о своих служебных обязанностях. В один голос они твердили: “Вы что, нас тестируете? Мы уже прошли аттестацию!”.
- Но я не могу знать всего на свете! - воскликнула С. Ким. - Поэтому прошу вас объяснить, какими нормативно-правовыми актами вы руководствуетесь в работе.
Тщетно. Свидетель Николай СТИБИКИН, замначальника ДУИС, вообще заявил, что вся подобная информация является секретной. Он же, кстати, предложил еще одну версию разговора шефа СИЗО с журналистом и правозащитницей. По словам Стибикина, все случилось не в коридоре, а за дверью одного из кабинетов. Да и конфликта, мол, не было: на вопросы Киселёва и Миллер о возможности посещения судебных заседаний г-н Омаров якобы ответил вполне дружелюбно и гостеприимно. Сам Стибикин, по его словам, в тот момент находился рядом с кабинетом. Как ему удалось расслышать подробности разговора, осталось загадкой...
Интересно, что заседания по моему иску дважды начинались с предложения представителя ответчика Омарова принести мне извинения. В принципе, я был не против отказаться от своих требований. Однако всякий раз выходило, что “пардоны” моих визави сводились к призыву “считать все случившееся недоразумением и разойтись”. То есть поставленные нами вопросы о нарушении принципов гласности и открытости судопроизводства, прав журналистов, попрании Конституции - да и сам факт этих разбирательств - предлагалось считать... всего лишь странным ЧП, о котором нужно поскорее забыть. На такой вариант я согласиться не мог.
И тогда ответчики пошли в атаку. Представитель К. Омарова вчинил мне иск… о защите чести, достоинства и деловой репутации. Он требует признать изложенные мной в суде требования незаконными.
Что ж, буду отбиваться!.. Развязка наступит не скоро - появление встречного иска позволило судье продлить срок рассмотрения спора и со спокойной душой уйти в отпуск…
Стас КИСЕЛЁВ, фото Николая СОЛОВЬЁВА, Костанай
