Праздник несогласия

В минувшую субботу, 24 марта, ровно через 100 дней после жанаозенской трагедии, в Алматы состоялся очередной митинг “несогласных”, собравший, по разным оценкам, от 300 до 400 человек.

Выражать свое мнение у нас, как известно, официально позволено только в сквере за кинотеатром “Сары-Арка”. Но эту серию акций протеста не зря назвали “митингами несогласных”: народ несанкционированно вышел ко Дворцу Республики.
К митингу организаторы готовились почти целый месяц, причем основная информационная кампания велась в Интернете. В социальных сетях даже распространялась “инструкция для митингующих”: памятка о том, как нужно одеваться (удобная обувь без шнурков, перчатки, теплые носки) и что брать с собой (документы на случай задержания полицией, телефон с пополненным балансом, запасную сим-карту, воду и почему-то шоколад). Еще до начала митинга стало известно: президента общественного фонда “Ар.Рух.Хак” Бахытжан ТОРЕГОЖИНУ, которая и подавала заявки в горакимат, забрали в Медеуское РУВД. Якобы какая-то женщина написала в полицию заявление о том, что активистка призывает народ выходить на митинг. Задержали возле собственного дома и недавно вышедшего из тюрьмы лидера движения “Арман” Ермека НАРЫМБАЕВА. На подступах к месту проведения митинга полицейские “нейтрализовали” члена ОСДП Кайрата ЕРДЕБАЕВА, “для профилактики” забрали еще несколько человек. На этом до окончания акции протеста задержания закончились.

На самом митинге, собравшем чуть более трех сотен “несогласных”, практически не было видно полицейских. Зато в толпе митингующих сновали десятки “людей в штатском”, которых выдавали ручные видеокамеры, блокноты в руках, едва заметные наушники да еще чрезмерное любопытство. А на соседних улицах дежурили автобусы, битком набитые спецназом. Словом, власти основательно подготовились к встрече с “несогласными”. На площади возле Дворца Республики, огороженной металлическим штакетником, шел праздничный концерт, простых смертных туда не пускали. А за забором тусовались всего несколько десятков человек, с любопытством разглядывавших тех, кто пришел на митинг. Все это выглядело как столкновение двух параллельных миров. В одном приглашенный мулла читает поминальную молитву, присевшие на корточки люди держат плакаты с именами тех, кто погиб в Жанаозене и Шетпе 16 и 17 декабря, видны женщины в белых платках, мужчины с белыми и черными повязками на рукавах… А совсем рядом звучит развеселая музыка, на сцене ведущий захлебывается дежурным оптимизмом, белеют на солнце юрты, и огромный воздушный шар, кажется, заслоняет небо. “Несогласные” восприняли это как пир во время чумы.
- Как можно глумиться над памятью погибших?! - возмущалась пенсионерка Валентина СЕМЕНОВА. - Они поют, танцуют, радуются и веселятся! А у нас слезы на глазах… Ведь наши дети погибли!

Шел митинг чуть более часа. За это время успели выступить поэтесса Айсулу КАДЫРБАЕВА, дочь Ильяса ЖАНСУГУРОВА Ильфа ИЛЬЯСОВА, писатель Софы СМАТАЕВ, таразский активист Рахметилда АУГАНБАЕВ, представитель общественного объединения “Оставим народу жилье” БАТЫРБАЕВА и многие другие. Руководитель общественного фонда “Журналисты в беде” Рамазан ЕСЕРГЕПОВ говорил о тех, кто либо уже находится за решеткой, либо столкнулся нос к носу с перспективой оказаться там в ближайшее время:
- На наших глазах власть расправляется с честнейшими гражданами Казахстана: Владимиром КОЗЛОВЫМ, Сериком САПАРГАЛИ, Айдосом САДЫКОВЫМ, Ароном АТАБЕКОМ, Болатом АТАБАЕВЫМ, Жанболатом МАМАЕМ, Вадимом КУРАМШИНЫМ и многими другими, вместо того чтобы сказать им спасибо и привлечь к уголовной ответственности тех преступников, которые в мирное время расправились с народом Казахстана. Победа будет за нами!
В резолюции, единогласно принятой участниками митинга к мировой общественности, предлагалось дать оценку действиям казахстанских властей, которые “насильственно подавляют социальную напряженность в обществе, расстреливая мирных жителей и массово преследуя гражданских активистов”, и - кроме того - признать закон о национальной безо­пасности не соответствующим Международному пакту о гражданских и политических правах, объявить арестованных оппозиционеров и гражданских активистов политзаключенными и потребовать немедленного их освобождения.
Завершил митинг художник Канат ИБРАГИМОВ в свойственной ему экстравагантной манере.
- Мои предки - кочевники, казахи! - срывал голос Канат. - Они всегда были свободными людьми! В их жилах всегда текла свободная кровь… Борьба за наши права - это мое поле боя! И я принял решение биться!.. Боритесь за свои права!..

Пообещав собраться “на том же месте в тот же час” 28 апреля, митингующие спокойно разошлись по своим делам. Однако позже стало известно, что полиция все-таки задержала Каната Ибрагимова, Рахметилду Ауганбаева и Мукажана ОТЕНА. В тот же день эти трое, Бахытжан Торегожина и Кайрат Ердебаев были подвергнуты административному взысканию. Мукажан Отен как пенсионер отделался предупреждением. Торегожиной и Ауганбаеву придется выплатить по 50 МРП штрафа. А Канат Ибрагимов и Кайрат Ердебаев получили по 15 суток административного ареста. Выслушав вердикт, художник прямо в зале суда объявил голодовку.

Мадина АИМБЕТОВА, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА, Алматы

P.S. 24 марта акции, посвященные 100 дням жанаозенских событий, прошли и в других городах Казахстана - Астане, Уральске, Караганде, Актау, Атырау, Таразе, Шымкенте, Павлодаре и т.д. В дни Наурыза пикетировали посольства и консульства страны за рубежом - в Германии, Великобритании, России. А в Бишкеке кто-то написал красной краской слово “Жанаозен” на стене здания, расположенного в нескольких десятках метров от казахстанского посольства.