Кредит здоровью вредит

(Окончание. Начало в № 118 от 28.8.2007 г.)
Элеонора, Алматы:
- Я перенесла серьезную операцию и столкнулась с тем, что наши врачи не могут оказать пациенту квалифицированную психологическую помощь. Ко мне подходили и, похлопав по плечу, говорили: “Ну ничего, главное - жива осталась, а остальное все - ерунда”.
- Вы правы, у нас есть такая проблема. Кафедра медицинской психологии в Казахстане была открыта только в 2003 году, пока подготовлена небольшая команда специалистов, и наконец-то в больницах введена должность медицинского психолога. Но одного человека на большое количество пациентов недостаточно: такие знания нужно дать всем врачам - и будущим, и практикующим. Думаю, в скором времени эта ситуация будет исправлена.
- И еще вопрос, я прохожу медкомиссию на усыновление. Мне приходится бегать по врачам по всему городу. Нельзя ли сделать специализированный кабинет, ввести систему одного окна?
- К сожалению, на сегодня это невозможно. В Алматы не разместишь все службы в одном здании: у каждой из них своя специфика, лабораторная база, специалисты, их просто не посадишь в одно место. У нас нет для этого условий.
- В Казахстане только в двух городах есть станции экстракорпорального оплодотворения (ЭКО) - в Алматы и Таразе. Будут ли открывать новые центры ЭКО в ближайшее время? И почему суррогатное материнство такое дорогое?
- Суррогатное материнство стоит примерно три тысячи долларов, но это только медицинская составляющая: лекарства, которые используются во время ведения такой беременности, стоят очень дорого. Плюс сама процедура искусственного оплодотворения, услуги врачей. Учтите, что названная сумма - не предел. К ней нужно прибавить расходы на содержание суррогатной матери и ее вознаграждение. Эти затраты могут быть самыми разными, и о них договариваются будущие родители - врачи в эти дела не вмешиваются. Сейчас в Казахстане три центра ЭКО: два в Алматы и один в Таразе. В ближайшее время будет открыт центр искусственного оплодотворения в Астане.
Дина ДУКЕНБАЕВА, Алматы:
- Я мать двоих детей-инвалидов, одному из них положена отдельная жилплощадь. Сейчас наш дом идет под снос, но застройщик не учитывает то, что моему ребенку положена отдельная площадь, а ведь я принесла соответствующее заключение комиссии.
- Застройщик оценивает ту площадь квартиры, которая у вас есть на данный момент. Насколько я понимаю, вы заранее не добились для своего ребенка отдельных квадратных метров. Но это вина не застройщика, а ваша. Так что он действует в соответствии с законом.
Лилия КАН, Талдыкорган:
- Почему в больницах есть только примитивные, давно устаревшие лекарства? Нас пытаются вылечить анальгином и парацетамолом.
- Гарантированный объем медпомощи зачастую не включает дорогие лекарства. Политика государства - закупать недорогое оборудование и медикаменты. И врач вынужден лечить тем, что есть. Доктор хочет помочь пациенту и предлагает: купи то-то и то-то - тогда лечение будет более эффективным. Правда, сегодня врачей запугали настолько, что они уже ничего не просят у больных. Но все же положительные изменения есть. В этом году Минздрав впервые прислал нам на согласование список лекарств, входящих в гарантированный объем. Когда мы сказали, что он составлен без учета мнения профессионалов-врачей и не всегда отвечает современным требованиям, услышали в ответ: в этом году менять что-то поздно. Надеюсь, что в следующем ситуация изменится.
Салтанат ГАББАСОВА, Астана:
- Мы с мужем хотим взять квартиру в ипотеку, зарабатываем вроде неплохо, но накопить самостоятельно никак не получается. Но как подумаешь, что придется отдавать долги не одно десятилетие, дурно становится. Скажите, а может ли повлиять кредитная кабала на психологическое состояние человека?
- Может, и еще как! К сожалению, я не слышала, чтобы у нас проводились исследования по этому вопросу. А ведь кредит - это стресс, который может привести к депрессии, а в конце концов - даже к суициду. Хорошо, если человек рассчитал свои силы и возможности, а если нет? Так что я советую хорошенько взвесить все “за” и “против”, оценить свои возможности, прежде чем брать кредит.
Виктор, Актау:
- Я живу со своей женой уже 10 лет, все было вроде бы гладко, но в последние полгода она стала очень сильно пить. Частенько возвращается за полночь, под “мухой”, детей - их у нас двое - совсем забросила. Я с ней разговаривал и по-хорошему, и по-плохому - ничего не помогает. О кодировке ей лучше не говорить: она тут же начинает кричать: “Я не алкоголичка!” Что мне делать?
- Ваша проблема понятна и типична. Алкоголику очень сложно признать свой статус, а это первый и самый важный шаг. В Казахстане немало женщин, злоупотребляющих алкоголем, и, увы, женский алкоголизм лечится сложнее, чем мужской. В организме представительниц прекрасной половины человечества не вырабатывается вещество, нейтрализующее алкоголь. Вашу жену нужно показать психологу. Не обвиняйте ее в алкоголизме, попробуйте понять причину ее поведения. Поговорите с ней, постепенно подготовьте ее к мысли, что надо обратиться к специалистам. Но ни в коем случае не упоминайте о том, что этот визит будет касаться ее проблем с алкоголем, иначе можно все испортить. Впрочем, иногда помогают и крайние меры вроде ультиматума: или семья, или бутылка. Но в любом случае, проблему можно решить только вместе.

На “прямой линии” дежурила Оксана АКУЛОВА,
фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА
и Владимира ЗАИКИНА, Алматы