Режут по живому

Информация о запрете Минсельхоза на вывоз животных появилась вчера. Вот как ведомство мотивировало свое решение:

“Массовый экспорт живого скота для дальнейшей переработки и перепродажи создал основу для спекулятивного роста цен на мясную продукцию. Кроме того, сложившаяся ситуация привела к снижению загрузки казахстанских мясоперерабатывающих предприятий и откормочных площадок. В среднем за 2019 год они были загружены менее чем на половину от своей мощности”.

Основной причиной недозагрузки перерабатывающих мощностей стал дефицит сырья, сложившийся в результате высокого уровня экс­порта живого скота.

В министерстве напомнили о поставленной задаче увеличить в 2,5 раза экспорт переработанной продукции. Запретительный приказ, как заявили в МСХ, позволит сохранить и увеличить поголовье казахстанского скота в ближайшие годы, загрузить отечественные мясокомбинаты качественным сырьем по приемлемым ценам и нарастить производство и экспорт готовой переработанной продукции.

Но у Мясного союза другие соображения на этот счет. Они были высказаны вчера на брифинге.

- Один из мотивов запретить экс­порт живого скота - достичь снижения цен на мясо на внутреннем рынке. Однако это никак не влияет на уровень внутренних цен. Если этот документ реализуется и будет запрет на экспорт живого скота, цены никак не упадут, увеличится лишь маржинальность перекупщиков. Рост цен наблюдается на все виды социально значимых продуктов, в том числе и на те, по которым нет экспорта, - заявил Асылжан Мамытбеков, отметив, что рост цен на хлебобулочные изделия и крупы составил 12,7 процента за 2018-2019 годы, на молоко - 10,3 процента, масло сливочное - 12,1, яйцо - 11,4, мясо птицы –11,6 процента.

По словам Мамытбекова, мяс­ной рынок не легализован, много подворового забоя, перекупщиков мяса, не налажена налоговая система, которая стимулирует уходить в тень.

- Над этим надо было больше работать, а не просто запрещать экспорт! Мы говорим, что импорт - это плохо, но крупнейшие экспортеры говядины, например США и Канада, импортируют не меньше, чем экспортируют. Импортная говядина у них идет на переработку, а свое дорогое мясо они экспортируют.

Запрет на “живой” экспорт Мамытбеков назвал не рыночным, а ретроградным подходом:

- В его ошибочности убедятся все, но на это потребуется время. К сожалению, может быть нанесен определенный урон той динамике, которая сейчас наблюдается. В международной практике продажа живого скота является большим достижением животноводческой отрасли. Например, Австралия в год экспортирует миллион голов крупного рогатого живого скота на Ближний Восток и в Азию, более 2 млн мелкого рогатого скота в живом виде. И не посыпает голову пеп­лом, не говорит, что становится сырьевым придатком этих стран. Наоборот, они гордятся тем, что их ветеринарный уровень позволяет им это делать.

Экс-министр полагает, что запрет на вывоз бычков приведет к снижению цен на них, следовательно, и к снижению всего маточного поголовья. Фермеры при низких ценах просто откажутся выращивать скот, и никакой загрузки мясокомбинатов, как наде­ются в Минсельхозе, не произойдет.

- Давайте тогда вообще экспорт запретим! - выпалил Мамытбеков. - Никто же голову пеплом не посыпает, когда мы экспортируем металлическую руду, а потом завозим тазики и ведра! И не говорим, что стали сырьевым придатком. А здесь мы почему-то удручились, что у нас большой импорт консервов и колбас. Как мы можем наладить вопрос с колбасами, когда их цена за килограмм составляет от 600 тенге?! Килограмм мяса стоит 1700 тенге!

По словам главы Мясного союза, пока мы не наладим контроль технического регламента, мы никогда не загрузим наши мясокомбинаты. То есть проблема не в нехватке сырья.

- В сливочном масле нет молока, а в колбасе - мяса. Там туалетной бумаги больше, чем мяса! И как конкурировать нашим мясокомбинатам с этим импортом мясной продукции? Не лечим ли мы диарею затычкой? А мы, не разобравшись в азах макроэкономики, начинаем запрещать все подряд. Конечно, легко запрещать, когда уже все наладилось! - не сдерживал себя Асылжан Мамытбеков.

По его мнению, Казахстан может экспортировать в десять раз больше, чем сейчас:

- Потенциал Казахстана гораздо больше, его надо реализовывать. В 2011 году мы вообще не экспортировали мясо, отрасль развивалась по старому советскому типу, когда мясо было побочным продуктом молока. Мы не имели при таком подходе ни молока, ни мяса. Сейчас мы разделили эти отрасли и занимаемся разведением специализированных мясных пород.

Присутствовавшие на брифинге животноводы запрет на экспорт скота назвали миной и подножкой животноводческому бизнесу. Они также заявили, что будут бороться против запрета на вывоз скота. Мясной союз направит свои предложения в правительство.

Между тем директор департамента производства и переработки животноводческой продукции Министерства сельского хозяйства Еркебулан АХМЕТОВ отметил, что запрет на экспорт скота согласован со всеми органами, но еще не введен. Если же все-таки будет введен, то его действие продлится шесть месяцев с возможностью пролонгации.

Не без гордости Асылжан Мамыт­беков заявил о том, что по итогам 2019 года казахстанский экспорт мяса и мясопродуктов достиг показателя в 63 тысячи тонн. Таким образом, поручение Елбасы по повышению экспорта мяса и развитию отгонного животноводства, данное в 2011 году, выполнено, считает он.

- Поручение выполнялось в рамках реализации программы “Сыбага”, планировалось достичь показателя в 60 тысяч тонн экспорта мяса в 2016 году. Задержка на три года связана с ошибочными данными по поголовью скота, выявленными после тотальной идентификации сельскохозяйственных животных в 2011-2012 годах. Объем приписок в предшествующие годы только по поголовью КРС составил 1,5 млн голов, - заметил экс-министр.

Лэйла ТАСТАНОВА, фото автора, Нур-Султан