“А” упало, “Б” пропало?

Не исключено, что казахстанским чиновникам вновь придется доказывать свою профпригодность. На это недвусмысленно намекнул Кайрат КОЖАМЖАРОВ (на снимке), глава не так давно созданного Агентства по делам государственной службы и противодействию коррупции. Выступая на этой неделе в парламенте, руководитель ведомства сделал сразу несколько громких заявлений: тестирование госслужащих для зачисления в так называемые корпуса “А” и “Б” не дало положительного эффекта, оценивать работу чиновников должен народ, и вообще нужны возрастные ограничения для тех, кто мечтает посвятить свою жизнь служению государству. Какие еще испытания придется пройти должностным лицам, чтобы сохранить за собой теплые местечки? Об этом рассуждают эксперты.

Более трех лет - с июля 2011 по август 2014-го - теперь уже несуществующее Агентство по делам госслужбы возглавлял Алихан БАЙМЕНОВ (на снимке). И все это время ведомство пыталось в корне изменить подход к подбору персонала для государства. Именно в этот период родилась идея с тестированием в разрезе “корпусов”. Чиновникам не просто вписывали одну из букв в их послужной список - их делали настоящей элитой. По задумке авторов, именно “ашники” и “бэшники” в ближайшем будущем должны были вывести страну на новый уровень и очистить от коррупции коридоры власти.
Но глава нового органа, объединившего в себе Агентство по делам госслужбы и финансовую полицию, похоже, придерживается другой точки зрения. По словам Кайрата Кожамжарова, половина тех, кто удачно прошел тестирование и был зачислен в корпус “А”, сейчас сидит без работы. Да и в целом тестирование, разработанное в эпоху Алихана Байменова, вызывает нарекания -
есть в нем прорехи для коррупции, утверждает Кожамжаров.
- Не стоит скрывать, вы же прекрасно знаете: чтобы пройти тест, люди уже ищут своих людей - вот, пожалуйста, явная коррупция. Честно говоря, мы сами не очень-то удовлетворены проведением этого тестирования. Поэтому, я считаю, тест этот вообще надо убрать. Почему? Потому что само тестирование вызывает уже коррупцию, - заявил глава агентства, выступая в мажилисе.
- Кожамжаров отвечал на вопросы депутатов, а они так и были поставлены: возможна ли коррупция? - поясняет мажилис­вумен Айгуль СОЛОВЬЕВА (на снимке). - Насколько я поняла, он не предлагает вообще отказываться от тестирования, а говорит о совершенствовании этой системы. По всей видимости, есть факты, когда в электронном виде возможны манипуляции и изменения результатов.
Думаю, у нового руководителя агентства есть определенный коридор, но он не настолько широк, чтобы в одиночку отменить тес­тирование и отказаться от всех наработок, - продолжает депутат. - Думаю, прежнюю систему оценки госслужащих просто модернизируют, улучшат за счет добавления каких-то критериев - например, будут учитывать мнение народа, как граждане оценивают труд, скажем, акима области или города. Разве это можно игнорировать?
Народная избранница полагает: поскольку в новом ведомстве будут сочетаться функции госконтроля и оперативных служб, важно, чтобы орган не превратился в исключительно полицейское око, следящее за чиновниками. Поэтому, считает она, и нужна открытость, о которой говорил Кожамжаров.
- Мы знаем, что Кайрат Пернешович в свое время возглавлял финансовую полицию. Но он был и акимом области, - уточняет Айгуль Соловьева. - То есть человек разносторонний, опыт у него большой. Думаю, он будет учиться и в новой должности. Открытость и публичность, доступность - вот что нужно современным чиновникам. Но и контроль нужен соответствующий. Бывает, приходит человек к нам на отчет, красиво все рассказывает, достижения у него значительные. А через неделю его арестовывают за коррупцию. Поэтому новый орган и призывает: нужны новые критерии оценки, новый уровень мониторинга.
Не в восторге от “корпусного” подхода и сенатор Оралбай АБДЫКАРИМОВ (на снимке). Но какой будет новая сис­тема отбора, он сказать пока затрудняется.
- Я согласен, что это неправильно - люди сдавали тесты, проходили в какие-то списки, а сейчас сидят без работы, - говорит сенатор. - Но тут надо понимать, что само по себе попадание в какой-то корпус - это еще не показатель профессионализма. В то же время сейчас подвергать критике и говорить, что новые идеи будут лучше, я не могу. Мы же еще не увидели, что предлагает агентство во главе с Кожамжаровым. Вот говорят: надо привлекать народ к оценке чиновников. А как это делать? Через Интернет? Так там голоса так накрутят! Сделают плохого хорошим, а хорошего - плохим! Или выходить на улицу и спрашивать: вам этот аким нравится? Пусть нам подробно объяснят, что предлагают изменить.
Оралбай Абдыкаримович, в этом году отмечающий свой 70-летний юбилей, хорошо помнит советский опыт назначения на важнейшие посты. Вот тогда все было по-настоящему прозрачно, утверждает сенатор:
- Допустим, человека продвигают на высокую должность. Он должен предоставить пять рекомендаций - от начальства, от подчиненных. И каждый, кто пишет характеристики, несет за свои слова ответственность! После этого кандидатуру обсуждают в партийной организации, при этом претендентов обычно три-четыре. А у нас сейчас куда-то зачисляют, какие-то тесты сдают... И если тест не прошел, тебя увольняют, а прошел - сидишь без работы. Как это понять?! Разработайте уже систему оценки и отбора, которая не будет вызывать столько вопросов!
А вот политолог Нурлан ЕРИМБЕТОВ (на снимке) убежден: нам вообще нужно отказаться от всех тестирований и оценок, толку в них нет:
- Корпус “А” и корпус “Б” - ненужное, наносное явление! Чтобы человек мог претендовать на высокую должность, он должен пройти все ступени, начиная с работы мелкого клерка в сельском акимате. И вот тогда он будет знать, чем живет наш народ, какие у нас проблемы. Поэтому в кресле акима или министра он может оказаться лет в 50, не раньше. А у нас сейчас 20-летние мальчики сдают тесты и становятся то районными акимами, то вице-министрами! Да они жизни не знают - чем они людям помочь могут?!
При этом главный критерий работы высокопоставленного чиновника - его умение принимать сложные решения в критичес­ких ситуациях, полагает Нурлан Еримбетов. Если человек не способен закрыть своим телом амбразуру, то нет смысла держать его на госслужбе, считает он:
- У наших нынешних чиновников есть одна беда - они боятся людей. Когда матери приходят к дверям акимата с голодными детьми, что делает аким? Вызывает ОМОН и требует всех убрать с глаз долой. Он испытывает страх: как это в его красивый мир, где все улыбаются и заискивают, вдруг попадут чьи-то плачущие дети? И у нас крайне мало тех, кто готов выйти и узнать, что за беда стряслась. А какая польза от чиновника-труса? Поэтому и разваливаются все эти корпуса “А” и “Б” - они реальной картины не отражают, в этом и проблема.

Михаил КОЗАЧКОВ, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА, Алматы