И невозможное становится возможным

Об этой операции в Национальном научном центре материнства и детства рассказали не сразу: врачи - народ острожный, мало ли. Подождать хотя бы недельку, убедиться, что пациенты идут на поправку, а потом уже объявлять: мы это сделали! Произошло это почти четыре месяца назад, 8 июля. Но до сих пор подробностей не раскрывали.

В этой истории много героев и удивительных совпадений.

Девочка по имени Айшабиби пяти лет из Уральска и 16-летний Рақымжан из Шымкента. Их мамы. Пять хирургов-транс­плантологов и четыре операционные сестры. Врачи-нефрологи, которые много лет вели пациентов к тому самому дню.

У девочки проблемы с рождения: гипоплазия, врожденная аномалия почек - они есть, но слишком маленькие. У парня другая история. До 14 лет - здоровый пацан, потом банальная респираторная инфекция, которая дала осложнения - быстро прогрессирующий гломерулонефрит. Резко (в такое обычно сложно поверить) произошло снижение почечной функции, пара органов практически перестала работать.

Рақымжана доставили в Национальный научный центр материнства и детства на борту санавиации. У врачей в таких случаях есть всего три месяца - считается, что это время, когда у пациента остаются шансы выкарабкаться из острого состояния и протянуть без помощи “искусственных почек”. Но, увы, не в этот раз. Наш герой начал получать диализ. И вроде сначала все гладко было, но рос парень, а вместе с ним и осложнения. Врачи понимали: нужна срочная пересадка почки.

- Он сдавал и сдавался. Зам­кнулся, стал плохо есть, тяжело переносил гемодиализ. Подросток. К таким детям всегда особый подход. А если у ребенка проблемы со здоровьем - тем более, - возвращается в те дни заведующая программой нефрологии и диализа Национального научного центра материнства и детства нефролог Салтанат РАХИМЖАНОВА. 

- Он восемь месяцев лежал в нашем центре с мамой. Она сразу сказала: готова стать донором. Несколько раз мы ее обследовали - не подходит. В трансплантологии есть такое понятие: cross-match. Специальный тест, когда вмешивают кровь реципиента и клетки донора, чтобы понять, не произойдет ли после пересадки отторжение. Так вот, в их случае cross-match был положительным, значит, взять почку у мамы мы не могли.

В одной палате с ними лежала Айшабиби и ее мама. Девочке тоже не могли найти донора. Когда там много времени проводишь вместе, пусть и вынужденно, все проживешь - и радость, и слезы.

- Возникла мысль: почему не попробовать сделать им перекрестную пересадку почки? - произносит фразу, которая изменила отечественную трансплантологию, Салтанат Рахимжанова. - Что если почку мамы девочки пересадить мальчику, и наоборот? Да, в Казахстане такой операции еще не было, но в мире опыт есть. По сути, пересадка та же самая, только участвуют в ней не два, а сразу четыре пациента. Предложили мамочкам. Сначала ступор: ты готова отдать почку своему ребенку, а тебе предлагают помочь... чужому. Подумали, пожили с этой ­мыслью, согласились. И обе по всем параметрам подошли в качестве доноров - тоже из разряда знаковых совпадений, иначе бы ничего не получилось!

Происходит все так: сначала в операционную увозят доноров, чуть позже - реципиентов. Врачи признаются: до последнего боялись - а если одна из мамочек передумает?! Все пойдет прахом. Обе женщины должны были по­ехать в операционную одновременно, чтоб уж точно без неожиданностей. Получилось! Девочку выписали быстро, мальчик оставался в больнице еще какое-то время, но сейчас и он дома.

Я пыталась поговорить с мамами Айшабиби и Рақымжана - не захотели. Иногда о том, что пережил, хочется забыть. В центре даже не осталось на память фотографий, когда их выписывали. Хотя обычно такие хранят...

- После операции родители деток, которым не могут найти донора, стали просить: сделайте и нам перекрестную пересадку. Мы готовы, но где пара, как ее найти? - вздыхает заведующая программой нефрологии и диализа. - Пациентов много, у каждого родители, родственники, но найти подходящего донора непросто. Должна совпасть группа крови, тест на совместимость, плюс человек, который отдает почку, должен быть здоров. Мы его обследуем от и до. И на этом этапе многие отсеиваются.

Салтанат Сагындыковна вспоминает свою пациентку, которую ведет с шестимесячного возраста. Сейчас девочке 13 лет. Родители понимали и были готовы к этому: наступит момент, когда дочери понадобится пересадка почки. Случилось это в конце лета. У девочки, как и у папы, редкая, четвертая группа крови. Были уверены: он станет донором. Обследовали - и выявили у мужчины сахарный диабет, о котором он не знал...

- Мама девочки по группе крови не подходит, но варианты ищет: давайте проведем перекрестную пересадку, я сама найду пару в отделении, - продолжает доктор. - Решили сначала проверить ее здоровье - у нее тоже аномалия почек, о которой она не знала, хотя ей 40 лет. Девочка в итоге попала на диализ. Ждет посмерт­ного донора. Поэтому в первой операции по перекрестной пересадке почки был и элемент везения: обе женщины оказались здоровы, хотя мама мальчика родила семь детей!

- Почему перекрестную почку сделали детям, не взрослым?

- Наверное, с детьми проще. В том смысле, что родители ребенка пойдут на все, чтобы помочь ему, - это ни с чем не сравнишь. У взрослых другие приоритеты, эмоции, кто-то годами живет на диализе и не хочет операции. Боятся, считают, что не имеют морального права просить почку у кого-то из близких. А детям транс-плантация нужна как воздух - это совершенно другая жизнь. Они растут, у них даже цвет лица меняется, и внутренне это совершенно другие люди. Главное - дать им этот шанс!

Оксана АКУЛОВА, фото предоставлено Национальным научным центром материнства и детства, Астана