Айжан ЕСМАГАМБЕТОВА: Не соглашусь, что избыточная смертность связана только с ковидом

- Пандемию никто не отменял, но, думаю, итоги (наде­юсь, они не станут промежуточными) подвести можно. За что вы можете себя похвалить, а за что поругать?

- Хвалить (смеется)? Два года были достаточно сложными не только для Казахстана, но и для всего мира. В целом система (я говорю не только о здравоохранении) справилась. Мы в достаточно короткие сроки смогли наладить межсекторальное взаимодействие. Минимум два раза в неделю проходили заседания межведомственной комиссии в правительстве, обсуждали сложные вопросы - оперативно принимали решения и исполняли их. Это, на мой взгляд, главное достижение.

- А поругать?

- Надо признать, что доступ к медицинской помощи и тестированию был ограничен - не хватало врачей и больниц (дефицит кад­ров сказывался, и не только в Казахстане). Была приостановлена плановая медицинская помощь, оказывалась только экстренная. Каждая последующая волна была сильнее предыдущей, но именно в начале пандемии мы испытывали перегрузку системы здравоохранения.

- Что бы вы сейчас точно не стали делать?

- Если помните, в самом начале мы госпитализировали не только заболевших, но и контактных. В принципе, сегодня… Опять же, нельзя сказать, что это были ошибки - мы ведь не знали, с чем имеем дело. Сейчас, естественно, действовали бы иначе. Были перегибы. В некоторых регионах подъезды многоэтажных домов заваривали, хотя таких требований, конечно, не было. Сейчас, наверное, мы бы не стали дезинфицировать улицы и дворы.

- Недавно ВОЗ опубликовала отчет, согласно которому уровень смертности от коронавируса в Казахстане был занижен в 4,2 раза. Эксперты опирались на данные избыточной смертности. В комитете проводили подобное исследование?

- Не соглашусь, что избыточная смертность связана только с ковидом. Безусловно, этот вирус усугубляет тяжесть течения сопутствующих заболеваний - сердечно-сосудистых, органов дыхания, эндокринных. Этот фактор, отсутствие плановой госпитализации и профилактической помощи в период ЧП тоже сыграли свою роль.

- Какие у вас данные по избыточной смертности?

- Если мы берем 2020 год, то в сравнении с 2019-м это чуть больше 28 тысяч человек. Основная доля в структуре избыточной смертности (около 33 процентов) - болезни системы кровообращения (БСК), коронавирусная инфекция - 17 процентов. В 2021 году избыточная смертность была меньше - около 21 000. Но структура уже другая: 48 процентов - коронавирус, 32 процента - БСК.

- Сколько умерших от ковида не было учтено? Что мешает признать, что их было больше, чем указано в статистике? Была установка сверху, что цифры не должны быть слишком большими?

- Нет, конечно. Какая здесь может быть установка? Смысл? По статистике мы видим: в 2019 году умерли 133 тысячи человек, в 2020-м - 161 тысяча. Как я уже отмечала, причин здесь много. На­оборот, мы старались вести статистику максимально объективно, с 1 августа 2020 года внедрили новые подходы к учету и формированию статистических данных, включали в них не только лабораторно подтвержденные случаи, но и те, где ПЦР-тест был отрицательным.

- Еще про цифры: недавно министр здравоохранения Ажар ГИНИЯТ заявила, что скоро истекает срок годности первой партии вакцины Pfizer. Какой остаток этой вакцины на данный момент? И что делать, чтобы успеть ее использовать?

- Сейчас в остатке около 935 000 доз Pfizer - их хватит на вакцинацию 467 500 человек (всего мы завозили 4 000 230 доз). Примерно 500 000 доз мы должны использовать до 30 июня, оставшиеся - до 31 июля. Потребление, в принципе, неплохое (я говорю только про Pfizer) - в выходные 7000-8000 доз, в рабочие дни - 25 000. Если сохранится этот же темп вакцинации и ревакцинации, то мы успеем использовать вакцину до истечения срока годности. И еще - сейчас Pfizer вносит изменения по срокам годности. Было 9 месяцев - станет 12. К нам поступило письмо от производителя, в котором говорится, что они продляют срок годности вакцины еще на три месяца. Это касается всех партий, поставленных по миру, не только Казахстана.

- Разве так можно? Выглядит очень подозрительно.

- Может, со стороны это и выглядит подозрительно, но вакцина от коронавируса не имеет фиксированного срока годности, он будет обновляться на основании новых данных по ее стабильности, то есть сохранению свойств. Если помните, изначально это было шесть месяцев, потом девять. К нам поступило официальное письмо. В нем говорится, что вакцину Pfizer можно будет использовать в течение 12 месяцев с даты изготовления - это подтверждено заключением ЕМА (Европейское агентство по лекарственным средствам).

- С чего вдруг производитель решил изменить сроки годности? Видят, что в мире не успевают использовать вакцину - у большинства людей сейчас отпала необходимость делать ее…

- Если говорить откровенно, компании Pfizer все равно, успеем мы или другие страны использовать вакцину или нет. Это наше внутреннее дело. Они нам ее поставили, мы за нее заплатили и используем. Нужно понимать, что исследования, касающиеся вакцин, не прекращались. С каждым днем становится больше информации о них, ученые изучают их безопасность и эффективность, свойства и сроки годности. Никто в мире не пойдет на такое: сроки заканчиваются - давайте их продлять без наличия на то доказательной базы. Мы говорим о компаниях и организациях с мировым именем, они не станут рисковать здоровьем людей и репутацией. Цена ошибки слишком высока.

- Если Казахстан даже при таком раскладе не успеет использовать всю вакцину, что делать будете? Утилизировать?

- Вы помните, что мы закупали Pfizer не для всех - для определенных групп. Исходили из того, что 80 процентов от их количества могут прийти в прививочные пункты. Мы не могли купить вакцин значительно меньше, допустим, не 80, а 50 процентов от того количества (особенно учитывая спрос на Pfizer в то время), чем нам было нужно. Тогда могло не хватить для беременных, кормящих женщин и подростков. Это тоже неправильно.

Мы продолжаем вакцинацию и ревакцинацию вакциной Pfizer.

Сейчас рассматриваем письмо в части продления сроков годности от производителей в Казахстане. Думаю, нам не придется утилизировать вакцину, учитывая спрос на нее и последние заявления производителей.

Кроме того, в понедельник я подписала новое постановление о проведении очередного этапа ревакцинации. В 74 странах идет рост заболеваемости коронавирусом. Многие начинали вторую фазу ревакцинации. Мы тоже это делаем, и в первую очередь для уязвимых групп - медиков, педагогов, сотрудников силовых структур, закрытых учреж­дений и т.д.

- Четвертую дозу можно получить через полгода после третьей?

- Да, через полгода.

- Это не попытка использовать вакцины с истекающим сроком годности? Очень на это похоже.

- Нет, это не так. Во всем мы ищем скрытый смысл. Почему мы вводим четвертую дозу именно сейчас? Ревакцинация стартовала в декабре. Конец мая - начало июня - это полгода с того момента, когда люди получали третью дозу. Все логично. Плюс мониторинг ситуации за рубежом и риски повторного роста заболеваемости.

- Все сходится: четвертую дозу пойдут получать врачи и учителя - люди, которых особо не спрашивают, хотят они этого или нет.

- Такого уже нет: людям сказали - они встали и пошли. Как можно их заставить?

- Всегда найдут способы.

- Я с вами не соглашусь. Вакцинация добровольная, каждый решает сам, делать ли прививку.

- В связи с очередным этапом ревакцинации вы не собираетесь вводить какие-то ограничительные меры для тех, кто не получит прививку?

- Нет. Мы пытаемся убедить население сделать вакцинацию и ревакцинацию, несмотря на то что видим: ее уровень рос, когда действовали разного рода ограничения.

- Как вы решаете проблемы с кадрами в сфере санэпидконт­роля?

- Проблемы в этой отрасли действительно есть. Нашу службу за последнее время реорганизовывали как минимум пять раз: то мы были агентством, то оказались в Министерстве нацэкономики, объединялись, разъединялись… И каждый раз это сопровождалось потерей специалистов. Пандемия показала, насколько важно формировать кадровый состав в нашей сфере. И мы активно этим занимаемся. Раньше выделяли 25 грантов в медицинских вузах на нашу специализацию, сейчас - 150, стало больше мест в магистратуре. Полностью пересмотрели программу обучения. Каждый год из бюджета выделяют средства на повышение квалификации кадров. Идет системная работа, и это очень важно, потому что в мире много новых вызовов.

- Каких? Могут ли в Казахстане произойти вспышки инфекции, подобные ковидной?

- Риски - внешние и внутренние - есть всегда. На моей памяти практически каждый год фиксировались вспышки заболеваний, которые имели потенциал к распространению. Система должна быть готова реагировать на биологиче­с­кие угрозы - межведомственное взаимодействие, прогнозирование, моделирование ситуации. Все это прописано в законе “О биологической безопасности”, который на днях подписал президент. Естественно, теперь мы должны прикладывать усилия, чтобы его реализовать. Риски, повторю, есть всегда. Вы видите, сейчас внимание приковано к оспе обезьян. И мы тоже следим за ситуацией.

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы