На уровне таблетки

Гонка за вакциной от COVID-19 отодвинула на задний план разработку лекарств. Об этом почти не говорят, хотя крупнейшие фармацевтические компании по всему миру предпринимают попытки создать препараты для лечения коронавируса. Когда они могут появиться, рассказала ассоциированный профессор, доктор PhD, ведущий врач, клинический фармаколог Караганды Екатерина ЮХНЕВИЧ.

- Разработка и поиск новых веществ, которые могли бы применяться для лечения коронавируса, начались практически сразу после того, как появилось это заболевание. И процесс продолжается. Бороться с вирусами очень сложно. Они проникают внутрь клетки и живут там. Нужно сделать такое лекарство, которое бы уничтожило вирус и при этом не повредило клетку. Это непросто. Поэтому мы практически не лечим вирусы (и касается это не только короны), а медикаменты подключаем, когда у пациента начинаются бактериальные осложнения.

Почему? Бактерии находятся вне клетки, на них проще воздействовать, поэтому у нас такой широкий ассортимент антибиотиков, которые мы активно и, увы, нередко бездумно применяем. То есть проблема поиска лекарства от любого вируса, и ковида в том числе, в самом возбудителе заболевания. А пока его нет, медики пытаются применять в своей практике те средства, которые уже есть.

Помните, когда коронавирус только начал распространяться, специалисты рекомендовали использовать лопинавир/ритонавир? Это известные препараты для лечения ВИЧ-инфицированнных. Их стали применять, но они не показали тех результатов, которые ожидали, и лекарства убрали из клинических протоколов. Такая же история с гидроксихлорохином - его уже не используют, ремдесивир - редко.

- А российский антиковидный препарат, о котором с гордостью рассказывают соседи?

- Вы имеете в виду фавипиравир? Этот препарат так же, как и американский ремдесивир, разрабатывали для лечения вируса Эболы, гриппа. То есть задолго до того, как появился коронавирус. Раньше их широко не использовали, но теперь пытаются применять в том числе и для лечения ковида. По фавипиравиру россияне дают обнадеживающие данные, но, учитывая политическую составляющую в этом вопросе, я отношусь к ним скептически.

Исследование ремдесивира проводила ВОЗ, но пока убедительных доказательств его эффективности нет. Да, страны-производители их активно продвигают, но реальная практика показывает, что, к сожалению, эти препараты далеко не панацея. И повторю, они не разработаны именно в связи с ковидом, их попытались адаптировать.

Из последнего казахстанского протокола лечения коронавируса, который был издан 3 декабря 2020 года, исключили все противовирусные препараты. Хотя раньше в нем были те лекарства, которые я упоминала выше. Но это нормальный, естественный процесс: заболевание новое, и врачи вынуждены искать варианты лечения. Возможно, когда появятся доказательства эффективности этих препаратов, их снова включат в протокол. Ни в Казахстане, ни в мире пока нет реально действующей таблетки от коронавируса. Лечить человека начинали и начинают при средней и тяжелой формах (при легких никакое специфическое лечение не показано), подключая антибиотики, антикоагулянты и другие вещества. И так происходит везде.

- Как вы уже сказали, поиск лекарства от коронавируса идет параллельно с работой по созданию вакцины. Врачи говорят, что коронавирус никуда не исчезнет, он будет мутировать, нам нужно привыкать к нему, как к ОРВИ или гриппу, и на­учиться контролировать и лечить его. А потому нужны и вакцины, и лекарства...

- Совершенно верно. Но производство вакцин и лекарств отличается. На то, чтобы создать новый препарат, нужно минимум десять лет. Огромные силы брошены на вакцину, но и исследования, касающиеся разработки лекарств, идут в США, Европе, Китае, Индии, России. Все ищут новые вещества, молекулы.

- Этот процесс нельзя ускорить? Ведь раньше и на разработку вакцины уходило в среднем 10-15 лет, а сейчас год-полтора, и нам уже предлагают вакцинироваться.

- Вы правы. Четыре года - это рекордные сроки разработки вакцины, которые были известны до появления коронавируса. Но с лекарствами так не получится: процесс их производства технологически сложнее, а испытания длятся от 10 лет и дольше. Подумайте только: большая часть препаратов, которые мы используем сейчас, были синтезированы в 80-х годах. Почему создание вакцины получилось ускорить? За их основу взяли уже имевшиеся данные и наработки и адаптировали для коронавируса.

Да, все продвигается быстро, но это обусловлено ситуацией. В то же время я не взяла бы на себя смелость говорить, что в ближайшие годы появится лекарство от коронавируса. Повторюсь, поиск вещества-кандидата, который становится основой лекарства, - очень сложный процесс. Говоря простым языком, в производстве вакцин есть готовый рецепт, ученые меняют ингредиенты и получают нужную комбинацию. А противовирусный препарат нужно сначала создать, синтезируя химическую формулу. Никаких рецептов здесь нет. На это и уходят годы.

Оксана АКУЛОВА, фото предоставлено Екатериной ЮХНЕВИЧ, Алматы