Иди в баню!

Почему алматинцы плохо пахнут?

Вы не поверите, алматинка Наталья ГЛУШКОВА (на снимке внизу) по поводу смывания грязи с человеческого тела писала самому Леониду Ильичу Брежневу. В своем послании она поведала о том, что в славном городе яблок начали ремонт бани №23, а потом бросили. Теперь баня зияет вынутыми окнами. Пошла Наталья Александровна на Красную площадь и бросила объемный пакет в почтовый ящик приемной ЦК. Работала она стюардессой, потому и оказалась в Москве.  Женщина сомневается, что исписанную школьную тетрадку с рассказом о том, что на окраине Алма-Аты людям помыться негде, читал сам генеральный секретарь. Но результат оказался ошеломительным: через некоторое время рано утром к дому героини подъехали машины с чиновниками из горсовета.

- Вы, - поинтересовались вкрадчиво, - писали письмо в Москву?
Ну вот, подумала стюардесса, сейчас начнут упрекать. Приготовилась ответить, что писала в горсовет и ей не раз отвечали: когда-нибудь отремонтируем вашу баню - и ничего не делали. Даже после того, как она с соседями пригрозила власти: не станет бани - не пойдем на выборы. А тут - письмо на самый верх.
Неожиданно для нее чиновники, получившие из Белокаменной приказ “разобраться!”, сказали проникновенно:
- Спасибо вам за сигнал.
И пошла работа! Днем и ночью! Через пять дней баня, оснащенная новейшим чехословацким оборудованием, была запущена.
Это был 1982 год.
Потом была перестройка, и баня перешла в частные руки. То есть опять перестала работать. Наталья Глушкова узнала телефон молодого человека, в чьи руки попал объект, позвонила ему:
- Почему баня не работает?
- Ой, вы знаете, надо платить за топливо, воду, а у меня денег нет, - запричитал он в ответ.
Дама провела собственное расследование и выяснила: молодому человеку помог приватизировать баню дядя. А дядя был большим человеком - владел службой ритуаль­ных услуг. Молодой человек под баню взял беспроцентный кредит и пустил в новый бизнес - купи-продай.
- Баня месяцев пять стояла закрытой, потом однажды мы увидели сорванные двери, люди стащили батареи, вынули рамы, а хулиганье стало использовать помещение как туалет. Вскоре появились мужчины и женщины в цветастых платках. Представители сильного пола разбивали стены, женщины чистили кирпичи, которые тут же грузили на машины.
Так пропала баня №23, о которой знали даже в Кремле. Как память или как насмешка осталось название автобусной остановки. Остановка так и называется, как 30 лет назад, - “Баня”.
Через 30 с лишним лет проблема с банями, утверждает Наталья Глушкова, не только осталась, она стала глобальнее и масштабнее.
И так же, как прежде, иллюстрирует отношение власти к простым людям.
Место жительства женщина за эти годы не сменила, и сейчас в округе она нашла только две общественные бани, сохранившиеся с советских времен и доступные для пенсионеров и малообеспеченных граждан. Плата для пенсионеров - 450 тенге. Дорого настолько, что старики, экономя деньги, чаще всего посещают баню даже не раз в неделю, а только по большим праздникам.
Это в городе, где больше половины жителей, по подсчетам Натальи Глушковой, живет в благоустроенных квартирах с горячей водой и душем.
Оставшаяся половина живет в частном секторе, как она.
У Натальи Александровны горячей воды нет, канализации нет, да и на зиму в целях экономии электроэнергии и тепла она закрывает две комнаты и живет в одной.
- Однажды наша баня закрылась, звоню в акимат, спрашиваю: может, где-то построили новую? - рассказывает женщина. - Мне отвечают: “Вы любую газету откройте и там найдете адреса”.
Купила Глушкова газету, насчитала больше 50 частных бань и саун с ценой от трех с половиной тысяч за час. Ахнула. Спасибо, конечно, акимату за совет. Если бы они еще посоветовали, где деньги взять.
Обращалась Глушкова в комитет общественного самоуправления по месту проживания.
Да, согласились там, дорого, конечно. Вздохнули и положили трубочку.
- Почему бани причислили к предметам роскоши? - недоумевает Глушкова. - Это необходимость!
Она уже не зовет в союзники соседей, как 30 лет назад, и не зовет их на баррикады: кого теперь волнует, придете вы на выборы или нет, тем более из-за какой-то там бани?!
- Жаловаться вроде не на что, - как будто удивляется женщина, - бани-то, в принципе, есть, просто они для многих недоступны. Люди с низким достатком от многого отказывают­ся, на еду и лекарства не хватает средств. А без мытья как бы можно обойтись. Можно грязным ходить. Вот на нашей улице живет несколько тысяч людей, и всего в пяти или шести домах есть своя баня.
Жители скученного большого города не должны дурно пахнуть. Мы же часто можем видеть нафуфыренную девушку, от нее пахнет духами, а в волосах - гниды, и под нарядным платьем - грязное нижнее белье. А в автобусе, особенно летом, какое амбре?! Наши чиновники с народом не соприкасаются, этого не знают. Я еще в санэпидстанцию обращалась. Врач меня выслушал (у меня записаны все телефоны и должности людей, с кем я разговаривала по поводу бань). Я ему говорю: “Скажите, что в моих рассуждениях неправильно?”. Отвечает: “Все правильно. Но если сейчас я поставлю перед акиматом вопрос...”. Замялся, чувствую. Пришлось продолжить за него: “Тут же другой акиматчик скажет: у нас бань полно!”. В прошлом году я обращалась к депутату. Выслушал от и до. Признался: “Я не думал, что есть такая проблема”... Жду теперь, когда он вспомнит о нашей проблеме.

Хельча ИСМАИЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА и Романа ЕГОРОВА, Алматы