Видим фигу

Почему в Казахстане стали не нужны книги

За последние пару лет автору этих строк подарили несколько книг местных авторов - от романов до публицистических сборников нон-фикшн - и пригласили на несколько книжных презентаций. Если судить по этому тренду, то может сложиться ощущение, что книжный рынок в нашей стране на подъеме. Люди что-то пишут, издают и даже пытаются продавать. Но еще по пирожным Марии-Антуанетты известно, что распространение частного опыта на общую ситуацию не лучший способ составления верной картины происходящего. А что действительно происходит в книгоиздании и книгочтении в нашей стране?

Возьмем в качестве точки отсчета две страны - США, как образец развитости книжного рынка, и Россию, как наиболее культурно близкую страну, входящую в мировые рейтинги самых читающих государств мира. Каждый год в США издается 50-55 тысяч наименований только художественной литературы. В России - 15-20 тысяч. Цифры вполне сопоставимые c учетом демографической ситуации в указанных странах.
А в нашей стране в 2016 году (более свежих данных еще нет) издали 635 наименований художественной литературы. До уровня Америки и России, если иметь в виду объемы книжной продукции пропорционально количеству населения, мы недотягиваем примерно полторы тысячи романов, повестей и поэтических сборников.
Есть, правда, в этой ситуации и один плюс (если это можно так назвать): подавляющее большинство произведений в нашей стране издается на казахском языке. Так, по информации, почерпнутой из статьи Марата ШИБУТОВА со ссылкой на данные Книжной палаты, из 841 наименования художественной литературы за 2015 год 711 книг и брошюр - казахские. Русских, соответственно, - 21 книга и брошюра. То есть русская литература в Казахстане, очевидно, приказала долго жить. Правда, на ситуацию с русско­язычными книгами влияет та же Россия, а эта тенденция не отражается в статистике местного книгоиздательства. Дело в том, что популярные казахстанские авторы заключают контракты не с казахстанскими издательствами, а с российскими. Соответственно, книги вроде Level Up Данияра СУГРАЛИНОВА считаются российскими, хотя написаны казахстанцем и продаются в нашей стране. Такой вот творческий реэкспорт.
Возможно, в этом есть даже некий высший смысл. И одновременно парадокс. Дело в том, что книгочтение как традиция в нашей стране все еще сильно завязано на русском языке. Поэтому основная масса продаж литературы происходит за счет русского языка и, соответственно, издательств нашего северного соседа. В качестве иллюстративного примера можно привести недавнюю автобиографию Баян АЛАГУЗОВОЙ (Есентаевой) “Обо мне и не только”. Несмотря на то что огромную аудиторию Баян нельзя назвать строго русско­язычной, продажи русскоязычной и казахскоязычной версий книги распределились в пропорции 80/20. Примерно такая же ситуация, к слову, царит и в киноиндустрии - несмотря на нарастающую тягу общества к “национализации”, кассу собирают преимущественно русскоязычные фильмы и кинокартины на “смешанном” языке.
В отчете Национального фонда искусств США за 2016 год о состоянии книжной отрасли есть интересные данные по половому и этническому составу книгочеев. Так, согласно исследованию в Америке гораздо больше регулярно читающих женщин, чем мужчин (50 и 39 процентов соответственно). При этом белое население (50 процентов) читает больше, чем чернокожие (29 процентов) и испаноязычные (27 процентов). Автор этих строк не нашел подобного рода замеров у нас, но косвенно о тяге разных слоев и страт населения к литературе можно судить по гео­графическому распространению книжных продаж. Почти половина общего объема розничной книготорговли в 12,7 млрд. тенге (данные за 2016 год) приходится на Алматы. Следующий регион в рейтинге - Восточный Казахстан с продажами менее двух миллиардов тенге. Далее идет Карагандинская область, и уже потом Астана. Аутсайдеры - Западно-Казахстанская, Атырауская и Кызылординская области, уступающие по объемам книготорговли главному мегаполису страны более чем во сто крат. Даже поправка на численность населения не может нивелировать разницу в несколько десятков раз.
С такими показателями неудивительно, что наша страна не входит в число самых читающих стран мира, как бы кому-то ни хотелось обратного.
Зато не очень понятно, что стало с рес­публиканской программой “Читающий Казахстан”, которая должна была выполняться с 2010 по 2030 год с запланированным объемом финансирования свыше двух миллиардов тенге. В приоритетах красочно расписанной программы значатся как раз и выпуск новых книг, и расширение читательской аудитории, и пропаганда чтения. А в результате, как писали авторы, “реализация программы придаст целенаправленную динамику в формировании высокообразованной, интеллектуально-духовной новой генерации, способной внести значительный вклад во вхождение Республики Казахстан в число наиболее развитых и передовых стран мира”.
Точно так же - то есть никак - завершилась и громко разрекламированная инициатива “Сто книг” - попытка перевести сотню знаковых мировых шедевров литературы на казахский язык. С момента ее запуска под эгидой Министерства образования и науки прошло уже четыре года, а шедевров пока не видно. И новостей от авторов задумки - никаких.
Правда, теперь в правительстве запустили новую программу “100 лучших учебников” (призрак великого Мао не отпускает, видимо) и вроде бы даже уже перевели на казахский язык 17 пособий международного значения. Станут ли после этого казахстанцы больше читать на казахском языке? Или продолжат писать на казахском, а читать - на русском?
Сто вопросов висят в воздухе...

Тулеген БАЙТУКЕНОВ, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы