На доску позора

На портале “Открытые НПА” 3 июня завершилось публичное обсуждение проекта нового пакета антикоррупционных мер, разработанных профильным ведомством. Правда, активного отклика эти два документа, опубликованных еще 13 мая, со стороны населения не вызвали. Неужели наш народ настолько привык к коррупции, что не желает с ней бороться?.. Между тем предлагаемые меры довольно любопытны, поскольку содержат в себе интересные новеллы.

Агентство по противодействию коррупции (АПК) предлагает ввести в стране как превентивную меру борьбы со взяточничеством и мздоимством публичный реестр коррупционеров.

“Данный реестр позволит наглядно оценить реальные результаты по искоренению коррупции и недопущению повторного трудо­устройства наказанных за коррупцию на соответствующую службу. Он создаст в обществе атмосферу нетерпимости к коррупции, когда осуждение станет публичным и постыдным деянием”, - говорится в сопроводительном документе антикора.

В таком реестре его инициаторы предлагают отображать имя человека, место его работы и долж­ность на момент совершения коррупционного правонарушения, подробное описание этого правонарушения, судебное решение и вид назначенного наказания.

По мнению борцов с коррупцией, публичный реестр станет высокоэффективным инструментом, поскольку чиновники вряд ли захотят угодить в него, опасаясь политических и репутационных рисков. Кроме того, полагают в АПК, включение человека в реестр автоматически закроет перед ним все возможности по трудоустройству не только в государственном и квазигосударственном, но и в частном секторах: “Благодаря реестру частные организации могут избежать трудоустройства коррупционера в целом, а также на позиции, связанные с управленческой и финансово-хозяйственной деятельностью. А наличие должностных лиц частных организаций в реестре позволит иным контрагентам избежать взаиморасчетов с недоброжелательными организациями, в которых работают коррупционеры”.

Что касается механизмов включения и исключения человека из реестра, то, полагают в антикоре, для первого будет достаточно вступившего в силу приговора суда о признании субъекта виновным в коррупционном преступлении либо постановления о прекращении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, а для второго - оправдательный приговор, отмена обвинительного приговора либо истечение сроков погашения судимости.

Еще одно заслуживающее внимания предложение - увеличить сроки давности по административным коррупционным правонарушениям для физических и юридических лиц.

“Согласно действующему Кодексу об административных правонарушениях (КоАП) физическое лицо не подлежит привлечению к административной ответственности за совершение коррупционного правонарушения по истечении 1 года со дня его совершения, а юридическое лицо - по истечении 3 лет со дня совершения коррупционного правонарушения. В этой связи целесообразно увеличить срок давности по административным коррупционным правонарушениям, совершенным физическими лицами, до 3 лет, а юридическими лицами - до 5 лет”, - предлагают антикоррупционщики.

На поступившее предложение увеличить сроки давности для юрлиц до 7 лет в антикоре ответили отказом, обосновав его так: “Согласно части 1 статьи 71 Уголовного кодекса срок давности по коррупционным преступлениям небольшой и средней тяжести, тяжким коррупционным преступлениям составляет 10 лет, по особо тяжким коррупционным преступлениям - 15 лет. При этом по другим уголовным правонарушениям срок давности начинается от 1 года. Таким образом, предлагаемый срок давности (7 лет) считаем чрезмерным для административных коррупционных правонарушений”.

По мнению разработчиков пакета поправок, в Казахстане есть ряд барьеров, мешающих эффективно противостоять коррупции. Среди них отсутствие института финансового расследования по принципу “следуй за деньгами”; уголовного наказания за обещание и предложение взятки; уголовной ответственности за “передачу незаконного вознаграждения”; ответственности за непринятие мер по противодействию коррупции; единой национальной пуб­личной системы оценки уровня коррупции; регламентации взаимодействия уполномоченных по этике с уполномоченным органом по противодействию коррупции; эффективной и действенной ответственности юридических лиц за коррупционные преступления с пропорциональными санкциями; компетенции уполномоченного органа по противодействию коррупции на составление протокола об административном правонарушении; ответственности сотрудников специальных государственных и правоохранительных органов за административные коррупционные правонарушения; ответственности юридических лиц за подкуп иностранного долж­ностного лица.

Для устранения этих барьеров необходимо, считают в АПК, внести соответствующие изменения в Уголовный, Уголовно-процессуальный и Трудовой кодексы, КоАП, а также в законы о противодействии коррупции, о госслужбе, о персональных данных и их защите, о банках и банковской деятельности, об оперативно-розыскной деятельности, о госзакупках и в другие акты.

Руслан БАХТИГАРЕЕВ, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы

Между прочим

Закону вопреки

Американское издание The Gazette обвинило банки США в оказании помощи иностранным преступным группировкам и коррумпированным чиновникам в отмывании денег. В качестве наглядного примера приведена история Ильяса ХРАПУНОВА - сына беглого бывшего высокопоставленного госдеятеля Казахстана Виктора ХРАПУНОВА.

В статье “Банки США переводят миллиарды для беглецов, коррумпированных иностранных чиновников и преступных группировок” в частности сообщается, что следователи из Wells Fargo (банковская холдинговая компания, предоставляющая финансовые и страховые услуги в США, Канаде и Пуэрто-Рико; входит в так называемую “большую четверку” американских банков) выявили “подозрительное и необъяснимое” движение денег на счета Храпунова-младшего.

“В течение многих лет банки переводили деньги для Ильяса Храпунова, в то время скрывавшегося от правосудия в Казах­стане, даже после того, как в своей стране его обвинили в том, что он помогал своему отцу Виктору Храпунову отмывать миллионы, которые, по словам правительственных следователей, были украдены из государственной казны, - говорится в публикации. - Храпунову-старшему было предъявлено обвинение в краже в общей сложности более 300 миллионов долларов и он был признан виновным заочно. Отчеты о Храпунове-младшем и других связанных с ним лицах, поданные Bank of New York Mellon в 2017 году, показывают десятилетие, в течение которого банк перевел более 20 миллионов долларов от его имени и других лиц даже после того, как было выпущено уведомление Интерпола о его аресте в 2014 году”.