Политика в градостроительстве

- Город нельзя рассматривать просто как совокупность домов, улиц, дорог, парков и прочих объектов. Город - это и люди, и атмосфера, и запахи, и цвета, и энергетика, и многое другое. Словом, живой организм. Живой и целостный.

Мы сейчас много говорим о сохранении исторического центра, и у меня есть масса идей и даже готовые проекты. Например, по реконструкции улицы Кабанбай батыра, алматинского Бродвея, который когда-то был центром культурной жизни города. Я не раз говорил о том, что хорошо бы восстановить старый ТЮЗ на углу улицы Кабанбай батыра и проспекта Абылай хана. На проспекте Назарбаева построить музыкальный театр или хотя бы аналогичное здание культуры, а не восьмиэтажный комплекс, как хотели застройщики. Мечтаю восстановить кафе “Акку” в сквере на площади Астана. И власти со мной вроде как соглашаются, по крайней мере, ни один чиновник из тех, кому я про свои идеи рассказывал, не отмахнулся, не сказал, что это чушь. Сейчас вот обещают восстановить здание Союза архитекторов, где мы, архитекторы и дизайнеры, работали много лет. И я этому очень рад.

Я вообще за то, чтобы хотя бы из центра Алматы сделать музей под открытым небом! И дело не в том, чтобы тут вообще ничего не делать, не менять. Просто музей - это особый статус, который позволяет сохранить то, что есть. Я бьюсь за все это, а иногда думаю: а ради кого я все это делаю? Ведь старой гвардии алматинцев уже мало осталось. Но меня успокаивает то, что, когда захожу в кофейни в стареньких домах, я вижу там молодежь. В этих кофейнях нет алкоголя, простой интерьер. Возле них столько джипов и “мерседесов”, девочки молодые из них выходят, мальчики распальцованные. Но когда они садятся за столик в такой кофейне в старом городе, в старом здании, они какими-то другими становятся, без всяких понтов, простыми. Я для них это все и делаю. Старый город нужен им, чтобы они поняли, какой она была, прежняя Алма-Ата. Пусть уже они дадут оценку. И если молодежь так и будет ходить в старенькие театры, в старенькие кафе в стареньких зданиях, то историческая миссия города будет выполнена.

- Но вы болеете не только за центр города…

- Знаете, когда мне приходится бывать на окраинах Алматы, особенно в западном направлении, я расстраиваюсь. Вот бьюсь я за свои, образно говоря, “черепки” в центре города. А где те люди, которые должны болеть за весь город? Почему, когда мы сидим на всех этих совещаниях по проекту генерального плана, никто не поддерживает меня и не говорит, что нужно обсуждать и развитие периферии? Вместо этого вбрасываются новые схемы застройки этих районов. И все они типичные: плотная застройка, много высоток…

Да, на картинках много зелени, вся инфраструктура. А в действительности что? Кто мешал вокруг тех же олимпийских объектов (жилых комплексов, построенных к зимней Азиаде-2011. - Ред.), куда теперь заселили людей, разбить скверы, обустроить дворики? Там же ничего нет! Мне как-то нужен был магазин, так я пока его нашел, столько кругов нарезал!..

Там, в новых районах, люди давно уже живут, и молодые семьи из окон выглядывают. И пусть сегодня им детсад не нужен, но завтра-пос­лезавтра они куда будут пристраивать своих детей? Ведь ребенок не может расти в каменных джунг­лях, играть на желто-серой плитке или грубо закатанном полупеске-полуасфальте. Мы иногда удивляемся: чего это молодежь едет в центр города и “воюет” здесь, да так, что даже полиция их боится? А куда им деваться? Ждать, пока какая-нибудь звезда приедет с концертом в “Алматы Арена”? Или пока пройдут какие-нибудь спортивные соревнования, которые можно посетить? Это, конечно, бывает, но ведь не ежедневно. А жить полноценно людям хочется ежедневно.

- Власти Алматы уже много лет ведут разговоры о концепции полицентричного города, где в каждом районе будет вся необходимая инфраструктура, своя улица Панфилова, свой театр и многое другое, чтобы людям не нужно было ехать в центр города погулять и развлечься. Но пока все это только прожекты. Почему, как вы думаете?

- Ну тут легко понять, почему.

- Деньги?

- Можно говорить о том, что своя улица Панфилова нужна каждому району, а в уме держать мысль о том, что каждый район получит такие же деньги на ее создание. А это ведь далеко не маленькие суммы. Ребята, разбирающиеся в теме благоустройства, говорили мне, что, например, вот такой-то светильник из другой страны привезли бы раза в четыре дешевле. А за деревьями вообще не надо было никуда ездить - у нас свои питомники есть. Те же елочки и вовсе не нужны - они высыхают постоянно. А ведь каждая по стоимости чуть ли не полторы тысячи баксов.

- Это бюджетные деньги. Но почему инвесторы не вкладываются в те районы?

- Это массовое заблуждение, что у нас инвесторы, у которых есть собственные деньги, просто мечтают вложить их в Казахстан. Наши бизнесмены прекрасно знают, сколько нужно будет потратить на согласование, а потом на строительство - со всеми подводными камнями. Дураков среди них нет. Даже если кто-то хочет, он боится, потому что не знает, что будет завтра. Если бы я, например, был инвестором, я с таким генпланом точно не дал бы денег. Потому что видно, что в нем много пустых и непродуманных вещей.

- Сейчас на это можно влиять - общественность участвует в разработке проекта.

- Да, и я этому рад. В первых обсуждениях резких откликов немного было. Люди приходили, вникали. А сейчас я все чаще слышу требования: вот это надо переделать, это исправить, это доработать. И говорят это простые люди, не архитекторы, не инженеры. Общественное рассмотрение не такое уж простое дело. Мы ведь раньше ни перед кем, кроме профессиональной среды, не отчитывались. А теперь совсем другое дело.

- Что, на ваш взгляд, недоработано в проекте генплана?

- Ни для кого не секрет, что количество машин в городе многократно возросло, дороги в пробках, а парковок и гаражей нет. Я хотел отдельно выступить по этому вопросу на совещаниях по генплану, но мне не дали. Вот эти документы (показывает папку. - М. А.) я ношу с собой уже несколько месяцев. Тут эскизы гаражей, зарубежные примеры и т. д. Можно даже в наших условиях, где вроде нет места, строить гаражи - например, подземные. Или надземные. А на их крышах размещать газоны, детские площадки, еще что-то. Можно делать мобильные разборные парковки. С нас, автомобилистов, дерут деньги за то, что мы на общегородской дороге, кстати, уже оплаченной нашими налогами, паркуемся, но при этом ничего не меняется. При этом у тебя могут и зеркало снять, и стекло в машине расколотить, и что-нибудь вытащить. А еще и полицейские могут штраф выписать за то, что у тебя колесо за линию вылезло на 20 сантиметров.

- Мне кажется, здесь тоже все упирается в деньги. Строить чисто паркинги невыгодно. Вот рассматривался проект строительства якобы многоярусного паркинга на пересечении улиц Тимирязева и Шашкина. Но оказалось, что в действительности паркинг там займет всего два подземных этажа, а в надземных семи будут гостиница, офисы, рестораны и т. д. И власти без проблем утверждают этот проект. Такое ощущение, что они не очень-то заинтересованы решать проблему с парковками.

- Моя точка зрения: не заинтересованы те, кто вчера был ближе к бизнесу, а сегодня ближе к власти. Я как-то разговаривал с такими ребятами, которые говорили, что строить паркинги невыгодно. Мол, хочешь отбить деньги - ставишь цену за парковку подороже, но тогда никто туда не идет. Но по такой логике давайте перестанем газоны поливать, дороги асфальтировать, деревья стричь! Это же чистый убыток, из бюджета взять - и на воздух! Что значит “раз заработать не можем, то не надо строить”?

А вообще, и в этом случае, и, например, в случае с восстановлением потерянных зданий нужна еще и политическая воля. Слово “градостроительство”, особенно когда речь идет о крупных населенных пунктах, очень плотно со словом “политика” склеивается.

Мадина АИМБЕТОВА, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА, Владимира ЗАИКИНА и из соцсетей, Алматы