Бедность - не их порок

Как мы уже сообщали, в Алматы и Шымкенте несколько недель продолжается голодовка членов общественного объединения “Оставим народу жилье” (ОНЖ), требующих полного списания долгов по кредитам. Между тем на днях к нам в редакцию попали любопытные документы, доказывающие: некоторые активисты ОНЖ не так уж и бедны, как это преподносится обществу.

Ипотечники в один голос утверждают, что в их рядах только те, кто попал в бедственное положение и рискует оказаться на улице, потеряв единственное жилье. Но факты говорят об обратном: у некоторых голодающих есть возможность погасить долг перед банком, продав другую недвижимость, автомобили и т.д. Судите сами: на участницу голодовки Шолпан САДЫКОВУ зарегистрирован земельный участок в селе Туран Сайрамского района Южно-Казахстанской области. У мужа Акмарал АЙБАРОВОЙ Аскара КАЛИЕВА имеется машина марки Mitsubishi Galant, двухкомнатная квартира в Алматы и частный дом в Аксуском районе Алматинской области. Анна КУЗЬКО и ее муж Игорь КРАВЧЕНКО, на которого и оформлен кредит, владеют домом площадью 180 квадратных метров и двухкомнатной квартирой в Алматы.
Активисты ОНЖ из группы поддержки голодающих тоже не самые бедные люди. К примеру, за Мариной КИМ числятся машина марки Toyota RAV4, двухкомнатная квартира в микрорайоне “Орбита-2” и земельный участок в Талгарском районе Алмаинской области. У Гульмиры НАУРЗИНОЙ и ее мужа Нурлана БЕЙСЕНКУЛОВА - два земельных участка в селе Жандосова Карасайского района Алматинской области. Активистка Светкуль КАДЫРХОДЖАЕВА сама кредитов не брала и представляет интересы своего, как она заявляет, мужа Абужана АМАНБАЕВА. Однако, как нам стало известно, супруги официально разведены и хорошо обеспечены: Аманбаев занимается предпринимательской деятельностью, для чего и брал кредит. Ну а лидер ОНЖ Есен УКТЕШБАЕВ брал кредит на ремонт своего особняка и выплатил меньше половины от взятой суммы. Банк предлагал ему продать дом, погасить кредит и купить квартиру, но общественный деятель категорически отказывается - он требует списать ему долг полностью. И это только небольшая часть примеров. Теперь понятно, почему многие называют активистов ОНЖ “халявщиками”.
- Я когда-то состояла в ОНЖ, - говорит общественный деятель Лариса БОЯР. - У нас шли переговоры с банками, многие судебные решения мы вывели на мировое соглашение, банки снизили проценты тем, кто обращался за помощью. Нам шли навстречу - у организации были адекватные требования. А требовать списать все долги - это лозунг социального дармоедства! Люди, которые сейчас состоят в ОНЖ и голодают, действительно имеют возможность оплачивать кредиты. А Есен Уктешбаев вернулся из-за границы со старым багажом и пошел по старому пути. Но митинги, пикеты и походы на Акорду ничего не дадут. Надо переходить к борьбе на законодательном уровне - вносить изменения в нормативные акты. Сейчас ни один банк не выставляет в своих исковых требованиях штрафы и пеню - это практиковалось до 2011 года. Конечно, закон обратной силы не имеет, и тем, кто прошел суды до принятия соответствующего закона, штрафные санкции начислены. Но все равно слова активистов о том, что их задушили непомерной пеней и процентами, - это ложь и провокация. Проценты, как я уже сказала, снижены, требуют только остаток основного долга и 10 процентов от просроченного вознаграждения. А в моей практике были даже случаи, когда банк просил только остаток основного долга. Так что нынешние требования ОНЖ не имеют под собой никакого основания!

Мадина АИМБЕТОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы