На дне

Своеобразный рекорд установили вице-министры энергетики Гани САДИБЕКОВ и Бакытжан ДЖАКСАЛИЕВ. Их уголовное дело продолжается уже 3,5 года, и вот, наконец, судебное разбирательство вышло на финишную прямую, на этой неделе состоялись прения сторон. Все эти годы за темой следил корреспондент “Времени”.

Весной 2018 года взорвалась самая настоящая информационная бомба - антикоррупционная служба задержала вице-министра энергетики Гани Садибекова. Практически сразу официальный представитель тогда еще Агентства по делам госслужбы и противодействию коррупции (АДГСПК) Нурлан ЖАХИН заявил, что высокопоставленный чиновник вступил в преступный сговор с подрядчиком, осуществлявшим очистку озера в Щучинско-Боровской зоне, и они договорились, что госорган заплатит за работу больше, чем положено, а сверхприбыль поделят. Даже прозвучали цифры: всего сверху сметы оплатили 3,6 миллиарда, а миллиард обнаружен и изъят во время обыска. Жахин также похвастался: благодаря борцам с коррупцией удалось предотвратить хищение еще полутора миллиардов тенге!

Садибеков тут же оказался в следственном изоляторе, как еще парочка его подчиненных плюс представители подрядной организации. А летом того же года список подозреваемых пополнил вице-министр Бакытжан Джаксалиев. Следствие выяснило, что он тоже ранее подписывал акты выполненных работ, по которым оплатили очистку водоема. Кстати, антикор очень долго не упоминал, что речь идет об озере Карасу, возле которого находится резиденция главы государства. Именно его чистили сотрудники ТОО “Аймак и К”. Согласитесь, этот факт добавляет красок в общую картину: каким же надо быть отморозком, чтобы воровать деньги прямо под носом у президента!

Однако в том же 2018 году блестящее расследование антикоррупционной службы начало тускнеть. Уже к лету стало ясно, что следователи АДГСПК явно поспешили, объявив двух вице-министров преступниками. Например, они допустили жесточайший процессуальный ляп, зарегистрировав дело по статье “хищение”, не имея на руках аудиторского отчета или заключения ревизии о недостаче денег. Начинать следственные действия по этой статье без таких документов запрещено, но антикоровцы сначала прикрылись отчетом Счетного комитета от 2016 года, когда Садибеков еще трудился заместителем акима Павлодарской области и вряд ли догадывался о существовании ТОО “Аймак и К”, а затем в материалах уголовного дела появилась первая строительно-экономическая экспертиза под авторством Кусаина МОЛДАХМЕТОВА.

Этот специалист провел некие вычисления и установил, что Мин­энерго переплатило подрядчику 3,5 миллиарда тенге, но ущерб в итоге оценили в 2,7 миллиарда. Отношения с цифрами у Молдахметова как-то сразу не сложились. Например, он установил, что в 2016 году подрядчик выполнил работы на 348 миллионов, а заплатили ему всего 135, то есть Минэнерго еще осталось должно. Но в итоге эксперт все равно указал, что госорган переплатил. При расчетах учитывалось, что со дна озера поднимали слишком жидкую грязь, а платили как за густую, это если утрировать. Но когда дело в первый раз оказалось в суде, там экспертизу Молдахметова признали недопустимой, после чего материалы вернули в прокуратуру для устранения нарушений.

В основу нового обвинительного акта легла уже другая экспертиза, попавшая из другого расследования, что тоже является грубейшим процессуальным нарушением, поскольку  после возвращения материалов из суда новые доказательства вины подсудимых признаются судом недопустимыми.

Откуда же взялась экспертиза? Борцы с коррупцией достали документ из другого уголовного дела, заведенного в отношении бизнесмена Казбека БАТТАКОВА, связанного с ТОО “Аймак и К”. Это именно его заподозрили в обналичивании денег и выводе средств в офшоры. Но Казбек Суюндыкович решил не играть в азартные игры с антикором и покинул родину. Его даже допрашивали в России, куда было направлено специальное поручение, но Баттаков заявил, что никаких денег не похищал, никому откаты не платил и вообще не понимает, с чем связан интерес следствия к его скромной персоне.

И вот в деле Баттакова оказалась другая экспертиза, проведенная экспертами ИМАНКУЛОВЫМ и ДОСМАКОВЫМ. Ее-то и пихнули в материалы по Садибекову и Джаксалиеву. Но даже если сравнивать этот документ с экспертизой Молдахметова, становится откровенно смешно. Например, Молдахметов установил, что со дна президентского озера подняли 25 тысяч кубических мет­ров ила. Его коллеги Иманкулов и Досмаков дают другую цифру - 61 тысячу “кубов”. Молдахметов указал, что работы стоили 692 миллиона, а двое других экспертов уверены, что в два раза больше. Но при этом ущерб в первой экспертизе равен 2,7 миллиарда, а во второй - 2,3. Как могут настолько сильно отличаться два заключения, если они проводились в одинаковых условиях, только разными специалистами?

При этом все расследование фактически свелось к подсчетам вывезенной грязи. Грязь считали по каким-то хитрым формулам, умножая и вычитая воду и ветки. Уже засохшую грязь взвешивали на полигоне, куда она попала прямиком из озера. Даже нашли и допросили водителей грузовиков, перевозивших грязь на свалку, и некоторые из них под тяжестью доказательств признались, что часть ила они не довезли, а вывалили по дороге, чтобы сэкономить время и сократить маршрут.

А еще в материалах уголовного дела оказались многочасовые записи телефонных разговоров чиновников друг с другом, чиновников с подрядчиками, подрядчиков с субподрядчиками. И вот в одной беседе представитель “Аймака и К” как раз обсуждал с замерщиком дна, что хорошо бы увеличить показатели за определенный период работ. Тот соглашается и вскоре становится и подсудимым, и главным свидетелем обвинения. Нурлана ГАРИФУЛЛУ гособвинение попросило освободить от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, поскольку он чистосердечно признался, что действительно исказил результаты батиметрических исследований, о чем его и просил подрядчик Даурен ДУАНБЕК. Правда, в акт выполненных работ эти исследования все равно не попали, но зато в суде очень долго и тщательно выясняли, сколько же ила оставалось на дне озера после каждого измерения.

Что самое любопытное, с самого начала работ на озере никто точно не знал, сколько именно ила в озере Карасу и какое количество необходимо оттуда достать. В проекте была одна цифра, позже появилась другая, затем третья. Наверное, если подключить сейчас каких-нибудь специалистов, то они выведут четвертую. В антикоре выбрали одно число и двигались строго по нему. Условно говоря, борцы с коррупцией сочли, что в озере есть 100 кг грязи. Вытащили 20, заплатили за 40 или 50. Отсюда и разница в ущербе, в экс­пертизах и во всех расчетах. Но почему изначально было 100, а не 150, никто обосновать не в состоянии.

И все очень сильно устали от этого дела. В первую очередь сами подсудимые. Уже больше трех лет они вынуждены бороться за свою свободу. Устали их адвокаты, которые неоднократно доказывали, что следствие нарушает права подзащитных. Наверняка устали и прокуроры, представляющие на процессе сторону обвинения. Даже судебных репортеров ковыряние в жидкой грязи Карасу прилично утомило.

Непонятно, какое в итоге решение примет суд. Гособвинители считают, что вина всех фигурантов доказана, поэтому их следует отправить за решетку на 7-10 лет, за исключением Гарифоллы. При этом непонятно, какой ущерб и кому нанесен, куда девались похищенные деньги, если их вообще похищали, также осталось загадкой, сколько ила в итоге подняли со дна Карасу.

Но зато очевидно, что наши правоохранительные органы полностью доказали свою несостоятельность при расследовании сложных уголовных дел. По сути, антикор в нынешнем виде способен лишь записывать разговоры и следить за потенциальными преступниками. Когда же встает воп­рос о сборе других, более убедительных доказательств, у борцов с коррупцией начинаются трудности и они совершают одну процессуальную ошибку за другой. Быть может, поэтому и победить коррупцию в стране никак не удается.

Михаил КОЗАЧКОВ, Алматы