Увольнение в мир иной

Громкий выстрел в прямом и переносном смысле прозвучал в Таразе: на территории воинской части прямо на глазах сослуживцев застрелился прапорщик Национальной гвардии. Причину суицида командование части склонно искать в семейно-бытовых отношениях военнослужащего. А вот родственники погибшего Усена РАПИШЕВА считают по-другому: по их мнению, человека… довели. 

Пятница, 28 октября, 17.05. К складу вооружений воинской части 5513 спешат четверо военных. Путь им преграждает навесной замок на воротах ограж­дения. “Прапорщик Рапишев! Эй, Усен! Выходи!” В проеме открытой двери склада появляется мужчина средних лет. Мужчина в крайней степени возбуждения и все твердит об увольнении, которое он никак не заслужил. “Да никто тебя не собирается увольнять!” - восклицает один из стоящих напротив. “Эх, что за жизнь!” - прозвучало в ответ. Еще секунда, и… прогремевший выстрел обрывает последнюю возможность кого-то в чем-то убедить…
Семья Рапишевых в области известная. Райкуль РАПИШЕВА - именитая птичница, в прошлом депутат райсовета, уважаемый в Байзакском районе человек. Но не только этим знаменита. Вместе с мужем Турсынкулом (скончавшимся два года назад) вырастила восьмерых детей, 26 внуков и троих правнуков, в том числе три пары ребятишек-двойняшек: Асана и Усена, Ержана и Нуржана, Эльмиру и Гульмиру. Об этом даже писала наша газета (см. “Семейные цифры”, “Время” от 26.3.2009 г.). И вот теперь в корпункт звонил взволнованный Асан:
- Вы ведь нас помните и, наверное, слышали о нашей трагедии? Усена больше нет. Но никто в нашей семье не верит, что его уход был его “личным делом”, как, может быть, кто-то хочет это представить, ведь, согласитесь, 46-летний мужчина, глава семьи, просто так, повинуясь сиюминутному порыву, руки на себя не наложит. Мы просим от всей нашей семьи: помогите найти правду!
И вот мы сидим в доме Усена, в его двухкомнатной микрорайоновской квартире, безусловно, тесноватой для семьи из шести человек, но при этом мастерски отделанной.
- Это все муж сам делал, - ловит мой взгляд хозяйка квартиры Аягоз. - Руки у него были золотые…
- Муж часто приводил сюда солдат, - продолжает Аягоз. - Они у нас ели, мылись, он еще и деньги им на дорогу давал.
- Для солдат он был отец родной, - подхватывает разговор Асан. - Уже уволившиеся солдаты потом приезжали и благодарили брата. Да что там, таких командиров больше нет! За 16 лет ни единого выговора, только благодарности, медали и знаки отличия! Но вот последнее время пошли к нему придирки. И связано это, как я предполагаю, с моим увольнением.
Асан, оказывается, раньше служил в этой же части кинологом-ветврачом. В эту же часть 5513 - теперь эти войска именуются Национальной гвардией - пришел служить и третий брат, Ержан. Сейчас он занимает должность начальника авторемонт­ной мастерской.
- Все началось с того, что я, работая с собаками, заболел эхинококкозом, и мне удалили селезенку, - вздыхает Асан. - Четыре месяца я пробыл на больничном, а когда вернулся в часть, меня там ждал сюрприз: мне сказали, что я уволен “по собственному”, хотя рапорт я не писал. Мне года не хватило до пенсии, и 28 сентября я обратился в военную прокуратуру, оспаривая свое увольнение. Вскоре после этого Усен, очень взволнованный, мне рассказывает, что, мол, его отчитал командир части Багдат НАРБАЕВ, к которому он зашел подписать документы: “Кто такой этот Асан Рапишев? Он твой брат? Кто ему посоветовал писать заявление в прокуратуру? Все равно он ничего не добьется, пусть бумагу назад заберет!” Усена, которому оставалось пять месяцев до пенсии, такое недовольство начальства, конечно, очень расстроило. Я его успокоил как мог: “Брат, ты не переживай, мое обращение к прокурору касается только меня и моего здоровья, так что не обращай внимания”. Но его, видно, мои слова не убедили. С этого момента в нем как будто что-то надломилось, внутри поселился страх, что ему могут не дать доработать до пенсии, как это случилось со мной.
- Я тоже хожу под дамокловым мечом, - вступает в разговор Ержан РАПИШЕВ. - Два года назад я перенес микроинсульт, восстановился и работаю как ни в чем не бывало. Но наш заместитель командира части по технике и во­оружению Бахтияр ЖИЕНОВ постоянно попрекает моей хворью, чуть что: у тебя был инсульт, имей в виду, что за забором много желающих занять твое место! Но главное, чего он от меня добивается, чтобы я сделал евроремонт мастерской и пристроил к ней кабинет. Хорошо, говорю, дайте деньги, материалы - построю. “Какие деньги? Ты же зарплату получаешь!” Да, но у меня дети, кредиты, опять же, кушать надо. И тогда начинаются призывы Родину любить: “То есть как? Ты не хочешь ремонтировать мастерские на свои деньги?! Это же для Родины! Выходит, ты не патриот?” И вот все то же самое приходилось выслушивать и Усену. А поскольку он был человек безропотный и безотказный, то, как правило, делал ремонт.
- Муж не раз жаловался, что начальство заставляет делать ремонт за собственные средства, -
сокрушается Аягоз. - Еще когда Усен служил старшиной роты в 2011-2012 годах, мы вместе ходили на рынок и покупали краску, рамы, рейки, кафель для обустройства казармы. Половые тряпки и сапожный крем тоже приходилось приобретать на свои деньги. Даже наш семейный видеоплеер он отнес на работу. А работал как вол: через день, без выходных. Даже когда болел, работал. Дней десять отпуска отгуляет - и уже его вызывают. Могли позвонить в 3-4 ночи: ты где ходишь? Почему не сделано, не подписано, не побелено, не покрашено?.. Не хочешь работать - увольняйся! И все это накапливалось, накапливалось… Последние недели он был какой-то раздражительный, весь на нервах. Сетовал, что начальство постоянно давит, проявляет недовольство, упрекает. Это что надо было ему сказать, чтобы такого кроткого человека довести до состояния умопомрачения? Хотела я спросить об этом у его командиров, только вот никто из начальства не пришел ни на похороны, ни даже просто выразить соболезнование, никто даже копейкой не помог! Зато когда к ним приезжали комиссии, собирали огромные деньги...
И братья, и вдова уже, кажется, до мельчайших подробностей знают о последнем дне Усена. О том, что до обеда он был в настроении, шутил с солдатами, а потом был вызов к зампотеху Жиенову, от которого он вышел “весь белый, руки тряслись, когда сигарету доставал”... Так говорили сослуживцы, видевшие его в тот момент. А потом последовал звонок по сотке начальнику службы вооружения Василию МАЛАХОВУ: “Я сейчас застрелюсь…” Через 18 минут прапорщик Рапишев исполнил свое намерение.
Доподлинно известно, что разговор в кабинете Жиенова в присутствии капитана Малахова шел о грозившем Рапишеву… увольнении. Это подтвердил командир части 5513 Багдат Нарбаев. По словам подполковника, накануне рокового дня, то есть 27 октября, прапорщик позволил себе не явиться на послеобеденное построение и отсутствовал в течение 2-3 часов, при этом его сотовый телефон был отключен. И хотя Рапишев объяснил, что находился в это время в стрелковом батальоне, а мобильник не работал, потому что он его уронил, однако так ли было на самом деле, точно не известно.
- Трехчасовое отсутствие на службе - веский повод для увольнения, - объяснял командир части. - Но мы бы Рапишева, конечно, не уволили, учитывая его положительную характеристику и многолетний стаж.
- Однако слово “увольнение” прозвучало.
- Да, прозвучало. Мы обязаны были предупредить прапорщика о возможных последствиях его отлучки, иначе нас могли бы обвинить в коррупции.
- Кстати, я уже не от одного человека слышу, что в вашем подразделении военнослужащих заставляют делать ремонт помещений на свои средства…
- Это неправда. Если бы такие факты были, мы бы уже о них знали.
- А почему, по вашему мнению, свел счеты с жизнью ответственный, спокойный и по-отечески заботившийся о солдатах (как его характеризуют и ваш психолог, и многие офицерские чины, с которыми у меня были беседы) военнослужащий?
- Мое мнение: был семейный конф­ликт…
Что это за семейный конфликт такой, из-за которого почему-то надо стреляться на рабочем месте, подполковник Нарбаев объяснить не смог. Возможно, оттого, что находился в момент происшествия в отпуске (и продолжает находиться), а может, оттого, что не захотел упреждать выводы расследования, проводимого Региональным командованием “Онтустик” Национальной гвардии РК.
Но мы договорились, что с результатами расследования командир нас ознакомит.

Галина ВЫБОРНОВА, фото Ольги ЩУКИНОЙ, Тараз