Только не ржите

Шоу кочевников планируют проводить в туристическом торгово-развлекательном комплексе “Керуен Сарай” в Туркестане, для чего, по сообщению городского акимата, прямиком из Франции доставили племенных андалузских жеребцов и кобыл (см. “Постарел и помолодел одновременно”, “Время” от 21.3.2021 г.).

После этой новости у многих казахстанцев возник когнитивный диссонанс: зачем нам рысаки из-за границы? Неужели у нас нет своих? Ведь Казахстан - страна кочевников, а лошадь - тотемное животное тюрков! Президент республиканской палаты по заводским породам лошадей Талгат ЖАЙСАНБАЕВ подтверждает: завозить скакунов из-за рубежа, чтобы воссоздавать конные игры кочевников, абсурд! И объясняет, как мы до этого докатились.

- Наши предки пять тысяч лет назад приручили лошадь. Немцы и французы ездят верхом последние 500 лет. Что значат 500 лет против 5000? Но за это время Франция, Германия, Англия совершили огромный качественный скачок в верховой езде, их лошади показывают лучшие результаты на всех ведущих мировых аренах. Казахстан вообще никак не присутствует на мероприятиях международного уровня! - возмущается Талгат.

Он поясняет: есть лошади, ценность которых определяется по продуктивности (мясные и молочные). Сам он, кстати, давно не ест конину: слишком часто смотрел в умные глаза лошадей. А есть лошади заводские, они представляют племенной интерес, участвуют в скачках, парадах, спортивных соревнованиях.

- Официальная статистика Минсельхоза гласит: в Казахстане более трех миллионов лошадей, по их поголовью мы находимся на девятом месте в мире. В Германии официально зарегистрировано 1,2 миллиона лошадей. Казалось бы, мы круче немцев! На самом деле, из-за того что в Германии не едят конину, все лошади, которые там есть, имеют либо племенное, либо спортивное направление. Сегодня Германия - страна номер один по спортивным лошадям. В Казахстане же вся эта масса для еды! При этом государственная статистика гласит, что семь процентов поголовья лошадей в нашей стране - племенное. Но это не так. Ведь семь процентов - это 200 тысяч голов. На самом деле к племенной лошади можно отнести только ту, которая имеет паспорт международного образца, чтобы можно было отследить предков этой лошади и делать селекционный подбор под нее. Таких в нашей стране не более 5-6 тысяч. Вот такой в Казахстане уровень племенного коневодства: всего 0,5 процента от поголовья лошадей в Германии.

Откуда у Талгата Жайсанбаева такие данные? Республиканская палата по заводским породам лошадей - это общественная организация, которая официально занимается регистрацией и учетом племенных животных. Несмотря на то что Казахстан - страна, давшая миру лошадь, племенная работа здесь почти забыта. Сравните: ежегодно регистрируют тысячи голов крупного рогатого скота, а лошадей - не более ста особей. Паспортизация одной племенной лошади с анализом ДНК в сертифицированной лаборатории стоит минимум 65 тысяч тенге. Стоит ли заморачиваться с породой и паспортом, если у лошади два пути - на казы или на байгу. А там достаточно простого ветеринарного паспорта.

По закону о племенном животноводстве регистрация заводских новорожденных жеребят и лошадей, ввозимых из-за границы, обязательна. Однако закон нередко нарушают. По словам Жайсанбаева, очень много контра­бандных лошадей ввозят из Киргизии, они тысячами погибают на байге. Никто их не регистрирует, а значит, и нереально отследить истинную статистику поголовья.

Андалузские лошади, которых завезли для шоу кочевников из Франции, действительно шикарные. Однако для них, как и для любой заводской породы, должны быть созданы условия содержания: определенный температурный режим и режим питания.

- Примерно пять лет назад один казахстанец привез сюда двух андалузов. Он отправил эту красивую танцующую лошадь на байгу, там она погибла, - рассказывает Талгат. - Андалузские скакуны не созданы для выживания в суровых условиях, как казахские джабе, это древняя порода местных лошадей. Джабе можно выпустить в степь, они там выживут самостоятельно, без человека. Они не верховые и практически необучаемые, внешне маленькие, плотные, с короткой шеей, примерно 145 сантиметров ростом. Их казахи и ели.

На шоу и парадах нашу страну могла бы с гордостью представлять своя, особая, красивая порода лошади - костанайская верховая. Она была выведена в 1951 году.

- Это не лошади, а львы! - с восхищением показывает Талгат фотографии костанайских верховых. - Огромные, мощные, крупные и в то же время добронравные, неприхотливые. Цвет масти в основном огненно-рыжий, примерно 170 сантиметров в холке, с длинной шеей. Эти лошади хорошо относятся к человеку. Порода была одной из самых резвых среди всесоюзных. Однако сейчас костанайская верховая на грани исчезновения! Эта порода сохранилась только в Костанайской и Акмолинской областях.

- Каждые пять лет мы выпускаем племенную книгу Казахстана. Это своего рода учет, история сельского хозяйства. Так вот, если поднять архивы, то, по данным породного учета, на начало 1969 года в Казахстане имелось почти 44 тысячи голов лошадей костанайской породы. В настоящее время осталось только 90 таких лошадей. Куда все делось? Лучшие лошади были распроданы, растворились в местных породах, - сетует Талгат. - Меня часто обвиняют в том, что я сравниваю Казахстан с Германией и Францией. Но я видел фотографии ипподромов африканских стран, и даже они во много раз лучше наших! Алматинский ипподром худший в СНГ. При этом он расположен на частной территории, инфраструктура в ужасном состоянии. А ведь ипподром - это часть отношения к лошади, - Талгат Жайсанбаев показывает нам, как содержатся лошади, и мы вынуждены с ним согласиться: состояние конюшен оставляет желать лучшего.

Кто виноват? Минсельхоз? Руководство ипподрома? Безу­словно, все они. Но еще и… сами казахстанцы.

- Нет спроса, невыгодно разводить породистых лошадей. В Англии ежегодно в конную отрасль направляют 62 миллиона фунтов стерлингов. При этом общий оборот отрасли составляет 3,4 миллиарда фунтов стерлингов, создается 60 тысяч рабочих мест. Я породистых жеребят не могу продать, потому что наши люди не хотят ездить верхом. Почему казахи раньше хорошо относились к лошадям? - рассуждает Талгат. - Это часть нашего менталитета, наших… понтов. Вот представьте: выезжал Мыркымбай на красивой породистой лошади, и все смотрели на него с завистью. Современный Мыркымбай уже не поедет на скакуне на площадь, он выберет “майбах”. Какие могут быть понты, когда на ипподроме приходится переобуваться в дешевые калоши и месить грязь?!

А ведь хорошая скаковая лошадь хорошо окупает себя на скачках, конематка дает приплод. Одна знакомая девушка использует лошадь для фотосессий. Так эта модель с копытами расписана на два месяца вперед!

Как развивать племенное коневодство в Казахстане? По словам Талгата Жайсанбаева, конезаводчиков могло бы профинансировать государство, но не через дотации, а дать деньги на призовой фонд - не кур же разводят! Таким образом, деньги смогут получать только лучшие лошади на скачках, а у заводчиков будет стимул улучшать породу. Во Франции государство взяло все на себя - этой системе более 100 лет. В Англии другая система: еще в XVII веке истинные патриоты-меритократы сами собрали призовой фонд, чтобы поддерживать чистоту английской породы.

Комментарий в тему

Виктор ЗАЙБЕРТ, доктор исторических наук, археолог:

- Зачем в степях эти андалузские красавицы? Должны быть наши, родные лошади. Ведь именно на территории Казахстана пять с половиной тысяч лет назад впервые была одомашнена лошадь. В 1980 году мы доказали это, открыв миру археологический памятник Ботай в Северо-Казахстанской области и ботайскую культуру. При раскопках было обнаружено много артефактов: элементы конской сбруи, путы, узды, скальпели для кастрации жеребцов. Десять процентов населения в то время уже владели верховой ездой. Человек контро­лировал табуны, сидя на лошади. Генетические исследования показали, что ботайская лошадь лежит в основе многих современных пород лошадей. То есть с Казахстана начинались великие инновации на земле - переход на новую цивилизационную ступень конно-транспортных цивилизаций. А сейчас из-за границы к нам завозят не только куриные окорочка, но и лошадей…

Екатерина ТИХОНОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы