Ережеп МАМБЕТКАЗИЕВ, академик НАН РК: В высшей школе слишком много нерешённых проблем

- Ережеп Альхаирович, чем, на ваш взгляд, вызвана необходимость принятия подобного плана? Его название свидетельствует о сегодняшнем, далеко не идеальном состоянии вузовской системы, настораживающем ведущих организаторов образования и науки, общественность.

- Пожалуй, впервые за все годы независимости образование страны вплотную подошло к тревожной черте... До сего времени уже был принят целый ряд программных документов относительно высшей школы. Последний из них - государственная программа развития образования и науки на 2020-2025 годы. Но для реального достижения ее целевых показателей потребуется принятие дополнительных оперативных мер, создание соответствующих условий. Видимо, отсюда и новый план. Но уже антикризисный, который, судя по названию, должен предупредить возможные негативные последствия. Сказалась, видимо, и чрезвычайная обстановка с необузданной пандемией, поставившей весь мир на колени.

К чести и достоинству действующего министра Асхата АЙМАГАМБЕТОВА, следует отметить проявленную им в этой сложной ситуации личную гражданскую ответственность: гораздо разумнее объективно и вовремя обнаружить и принять свои недоработки, тщательно выверить дальнейшие действия, наметить конкретные меры, избежав тем самым дестабилизации образования...

Достаточно вспомнить новые школьные учебники, которые горе-профессионалы умудрились издать с грубыми ошибками. Возмущенные отклики родителей, общественности заставили срочно их переиздавать. В очередной раз выброшены на ветер миллиарды государственных средств. Но кто из авторов привлечен к персональной ответственности за столь вопиющий непрофессионализм? Почему безнаказанность становится сегодня привычной нормой?

А скоропалительный, неоправданно форсированный переход к трехъязычию с явно не готовой к этой инновации кадровой и методической основой? И чего нам будет стоить в ближайшей перспективе слабоаргументированная попытка перехода на латиницу? А 12-летнее школьное образование, необходимость и преимущество которого очень трудно пока уловить?

Все это очевидные признаки нашей непростительной бездарности, которая чревата не только финансовыми затратами, но и призрачными надеждами на умное реформирование.

А цивилизованный мир в это время стремительно развивается. Реальность бросает нам все новые и новые вызовы, рассчитывая на нашу способность шагать в ногу со временем. Успевать, не ошибаясь.

В свое время, в самый сложный период обретения Казахстаном независимости (начало девяностых), при поддержке первого президента Нурсултана НАЗАРБАЕВА нам удалось успешно и своевременно (даже опережая время) внедрить в вузовскую систему целый ряд инновационных элементов: тестирование, частные вузы, трехъязычие, бакалавр - магистр - доктор PHD, президентская программа “Болашак”, успешно функционирующие сегодня Восточно-Казахстанский, Павлодарский, Талдыкорганский, Северо-Казахстанский, Атырауский, Акмолинский региональные университеты.

Трудно не согласиться с тем, что вовремя подкорректированные в ходе реализации все эти инновации надежно работают и по сей день, обеспечивая успешную интеграцию Казахстана в мировое образовательное пространство, являются надежно апробированной основой всей системы.

Что касается всех последующих элементов реформирования образования и науки, внедряемых сегодня в вузовскую практику, далеко не все из них дают положительный результат. И наша высшая школа продолжает оставаться, к сожалению, наиболее уязвимой сферой жизни республики. Слишком много накопилось в ней нерешенных проблем.

Нельзя не отметить, что свою негативную роль сыграла в этой ситуации недопустимо частая смена руководства министерства. За 25 последних лет на посту министра сменилось 12 новых кандидатур. И почти каждый вновь пришедший министр начинал не столько с осмысления достигнутого, его объективной оценки, привнесения в него логически оправданных, продиктованных временем дополнительных мер, сколько с самоутверждения на столь высоком посту. Такое впечатление, как будто до него, вновь назначенного министра, ни о каких реформах не было и речи и все нужно начинать с нуля, со своих собственных реформ.

Естественно, на стремление нового чиновника заявить о себе умными, на его взгляд, новациями уходило немало времени. А его явно не хватало на интенсивное оперативное внедрение отечественного образования в инновационную среду развитых стран. Тем более обидно, что позитивные наработки уже были, их стоило лишь дальше успешно творчески развивать. Не сумели мы тогда, к сожалению, наложить жесткий запрет и на порочную практику привода за собой к министерскому креслу еще и своей команды с прежнего места работы.

Пожалуй, ни одно другое министерство республики не испытало на себе нескончаемого марафона с новыми министрами, который трудно поддается логике. Разумеется, это никак не могло сработать на последующее успешное развитие образовательной системы.

Отсюда отсутствие в министерских рядах в течение целых десятилетий преемственности, разумной последовательности, что и привело в конечном счете к сегодняшнему новому плану, который чиновники во власти, руководствуясь здравым смыслом, не побоялись назвать “антикризисным”.

- Какова ваша предварительная оценка антикризисного плана? Какие из трех шагов вы поддерживаете, какие из них требуют незамедлительной корректировки во избежание новых ошибок? Смогут ли в условиях пандемии вузы быстро, безболезненно пере­ориентироваться на новые

критерии, нормативы, предусмотренные очередным про­грам­мным документом?

- В целом глубоко убежден в правомерности, обоснованности первых двух шагов антикризисного плана. Полагаю, что они максимально ориентируют будущего специалиста на реалии современной рыночной экономики.

“Вовлечение в образование представителей бизнеса и производства” - это очень важно, оправдано самим временем с его рыночной спецификой. Казах­станско-Американский свободный университет (КАСУ), первый частный вуз международного партнерства, изначально, с момента его создания при поддержке Елбасы в 1994 году сделал ставку на участие в учебном процессе иностранных партнеров, ведущих специалистов-практиков США (ежегодно более 30), располагающих значительным опытом в сфере бизнеса, права и т. д. За 26 лет функционирования КАСУ наработал уникальный опыт подобного сотрудничества, практического приобщения будущих специалистов к лучшим критериям делового цивилизованного мира. Модель КАСУ, неоднократно признанная международным аккредитационным органом ACBSP (США), может с успехом служить сегодня ориентиром для других вузов страны. Университет за эти годы успешно прошел несколько госаттестаций, национальную и зарубежную аккредитации. Выпускники университета востребованы не только в Казах­стане, но и по всему миру.

Однако, привлекая к учебному процессу отечественных вузов практикующих специалистов, министерству следует учитывать, что не все “производственники” имеют ученые степени и звания, далеко не все имеют возможность работать непосредственно в штате университета. Значит, сегодняшнее очень жесткое требование МОН относительно обязательного наличия ученой степени и требования работать в штате для практико-ориентированных направлений подготовки следует незамедлительно пересмотреть в силу его неактуальности и бессмысленности. Разумеется, речь не идет о полной отмене данного критерия. Он останется в силе. Но этот норматив никоим образом не должен так резко ограничивать свободу вуза, зажимая его в жесткие рамки, затрудняя вовлечение в преподавание опытных специалистов-практиков. Иначе мы в очередной раз на корню загубим разумную идею, оставаясь в плену старых стереотипов.

- Какой вы видите перспективу возможного выбора студентом приемлемой формы обучения (дистанционной, смешанной)?

- Дистанционное образование исключает из вузовской системы самое ценное: человеческое общение, без которого интеллектуальная среда теряет жизненные силы. Умная современная педагогика сотрудничества XXI века (наставник - продвинутый студент - грамотный молодой специалист - прагматик) фактически выпадает из дистанционной формы образования.

Дистанционное обучение в условиях карантина было использовано как вынужденная временная мера. Похоже, эта форма образования станет пока (и, возможно, надолго) основополагающей и потребует дополнительной подготовки не только студентов, но и самих преподавателей, разработки новых законодательных нормативов. Пандемия со всей остротой обнажила подлинный, а не желаемый уровень нашей цифровизации, заставила предельно объективно оценить уровень реальной готовности технического оснащения вузов к оперативному, беспроблемному подключению к дистанционному образованию.

К большому сожалению, республика, до этого громко и уверенно (оказалось, преждевременно) заявлявшая о полномасштабном переходе к цифровизации, на деле столкнулась с элементарной неготовностью к беспрепятственному дистанционному обучению. Это тоже один из ярких поучительных примеров, когда желаемое было принято за действительное. Когда не обеспечены точно выверенные конечные результаты очередного элемента реформирования, продиктованного потребностью инновационного века. Кто понес за это персональную ответственность?

А негативный результат этого поспешного, не продуманного до конца шага серьезно усложнил и без того напряженную ситуацию: вузам страны предстоит теперь в спешном порядке кардинально перестроиться для внедрения дистанционного образования. Где уж тут обеспечишь вузовское качество?! А жертвой вновь станет наш воспитанник - студент, который доверил нам с вами судьбу своего образования!

Сегодня мы обязаны во что бы то ни стало создать для него все условия, чтобы он имел реальную возможность выбора формы обучения, приемлемой для его собственного потенциала, менталитета.

Как профессионал в образовании, допускаю, что для Казахстана данная перспектива окажется весьма и весьма проблематичной, трудно приемлемой. Для нашего менталитета это явная утопия, от которой пострадает качество обучения будущего специалиста. Ему придется дальше жить и работать с неполноценным, усеченным образованием. А это будущее его семьи, которое он доверил нам, старшему поколению, “мудрым реформаторам”.

- Известно, что руководимый вами КАСУ не первый год обеспечивает подготовку будущих докторантов. Какие критерии предусмотрены для докторантуры новым планом?

- Прежде всего мы должны преодолеть формальный характер обучения докторантов, обеспечивая необходимую гибкость. Определение направления научного исследования, установление сроков утверждения темы диссертации, индивидуальных учебных планов - все это будет отныне исключительно в компетенции самих научных руководителей, докторантов. Это своевременная умная корректива. Так и должно быть. Министерству не нужно регламентировать содержание и сроки таких документов. По большому счету, образование и наука по своей сути не приемлют формального подхода, так как он чреват необратимыми последствиями, способными исказить последовательный путь приобщения талантливой молодежи к научному поиску.

В целом меры, предусмотренные министерством относительно докторантуры, поддерживаю. Хочу только добавить, что диссертационным советам по месту защиты давно пора больше доверять. Если научная работа докторанта получила одобрение членов совета, какая необходимость дополнительно отправлять ее еще и на утверждение в МОН? До каких пор мы будем в плену архаичных догм, давно и навсегда отвергнутых цивилизованным миром?

Между прочим, КАСУ, даже будучи частным университетом, одним из первых в Казахстане получил разрешение на открытие в структуре вуза собственной докторантуры (наравне с национальными университетами).

- Антикризисный план предусматривает непривычно новый прием: ранжирование вузов по лигам. В какой мере, на ваш взгляд, подобная классификация обеспечит предельную объективность в оценке достижений вуза, достоверность его показателей, позволяющую даже серьезную привилегию: освобождение педагогического коллектива отдельных категорий вузов от лишних проверок со стороны МОН?

- Будет ли обеспечена здоровая конкуренция между вузами, стимулирующая переход от “низшей” лиги к “высшей”? Абсолютно не согласен с этим намерением общественного совета при президенте, поддержанным моим родным министерством. Честно говоря, хотелось бы узнать, кто конкретно авторы очередного “уникального” новшества.

Считаю, что не надо ничего мудрить, тем более создавать лиги. Сама рыночная экономика, получающая из вузов специалистов, в подготовке которых и сами бизнесмены, и производственники будут принимать участие в учебном процессе, безошибочно определит, какой из университетов чего стоит. Сами работодатели не менее удачно, со знанием дела выстроят эту таблицу рангов. А у абитуриента появится реальная возможность самостоятельно выбрать конкурентоспособный, на его взгляд, вуз. Это же элементарно.

Согласен, академическая свобода отдельных категорий вузов нужна. Бесспорно, стимулирующие меры необходимы. И здоровая конкуренция между вузами тоже нужна. Она всегда работает на позитивный результат. Но в сегодняшней редакции данного новшества недостает главного: абсолютной прозрачности и абсолютно равных, справедливых условий функционирования всех вузов.

Грубо нарушается принцип равенства образовательных субъектов: у государственных вузов - ежегодное, гарантированное миллиардное финансирование, позволяющее безбедно существовать, преобладающее большинство целевых грантов тоже в госвузах. Предоставление этой категории вузов права на самостоятельность в формировании контингента “целевиков” имеет даже ярко выраженную коррупционную составляющую, что вообще недопустимо в образовательной среде.

Частные вузы, даже имеющие государственную лицензию, успешно прошедшие несколько аттестаций и аккредитаций, которые составляют убедительную конкуренцию вузу государственному, получают гранты лишь по остаточному принципу. При этом частные университеты всю материальную базу обеспечивают и развивают исключительно на собственные средства, без поддержки государства!

Так, КАСУ за 26 лет функционирования обеспечил современную, полноценно технически оснащенную материальную базу учебного процесса, построил три учебных корпуса, студенческое общежитие, спортзал, гостиницу для проживания иностранных партнеров, привлекаемых к учебному процессу, учебно-научно-производственную базу “Сибины”.

О какой здоровой конкуренции при таких неравных условиях может идти речь? Распределение целевых грантов по отдельным избранным вузам страны серьезно ущемляет права других вузов, снижает их привлекательность для абитуриентов.

В плане предоставления в перспективе академической свободы отдельным категориям вузов и освобождения от государственного контроля в этом документе парадоксально звучит необычное высказывание министерства: “...от жесткой политики государственного контроля страдают и добросовестные вузы...”.

Что это? Оговорка или попытка оградить так называемые добросовестные вузы, не соответствующие квалификационным требованиям, от проверок министерства? Наверняка здесь заведомо кроются интересы отдельных кругов, которые негласно и надежно годами опекают эти вузы. Напрашивается закономерный вопрос: или квалификационные требования МОН настолько далеки от совершенства либо сами эти вузы на деле вовсе и не являются добросовестными?

Конечно, здоровая конкуренция всегда полезна. Но о какой конкуренции и добросовестности может идти речь, если вузы изначально находятся в несправедливо неравных условиях?

Другой спорный момент. Согласно элементарной логике абитуриент, набравший необходимые баллы, должен сам выбрать место обучения. Это его законное право. А неразмещение госзаказа в вузах по некоторым направлениям подготовки, выбранным абитуриентом, фактически нарушает его гражданские права. Человек старательно учился, выиграл грант, выбрал для вузовского обучения университет международного парт­нерства КАСУ. Но путь туда ему закрыт. Почему? Потому что МОН не счел нужным обеспечить солидный, признанный обществом университет грантом по данной специальности. Абитуриент вынужден менять место обучения, свои жизненные планы. Разве это допустимо?!

Далее. Решительно выступаю против подготовки учителей исключительно в педагогических вузах.

Университеты, в том числе и частные, имеющие богатый опыт подготовки полиязычных учителей, с полным правом могут претендовать сегодня на эту привилегию. Так, за 26 лет функционирования КАСУ подготовил целую плеяду талантливых учителей, получающих кроме диплома сертификаты на знание английского языка, компьютерных технологий, сертификаты международного лидерства. Разве не в таком всесторонне развитом учителе нуждается сегодня продвинутый школьник, который нередко превосходит по информированности своего учителя?

А педагогические вузы пусть специализируются не на всех, а лишь на отдельных учительских профилях исходя из своего потенциала (в одной школе есть талантливейшие математики, в другой - сильные химики, где-то - блестящие филологи или продвинутые специалисты IT-отрасли, острейшая потребность в которых весьма актуальна в условиях современной цифровой экономики). Тогда студент самостоятельно безошибочно выберет именно свой учительский профиль в конкурентоспособном педагогическом вузе.

В заключение хочу позволить себе еще один пример, но уже этического плана. Если президент России Владимир ПУТИН своим указом уверенно продлевает на очередной пятилетний срок пребывание на посту ректоров Виктора САДОВНИЧЕГО (МГУ им. М. В. Ломоносова) и Николая КРОПАЧЕВА (Санкт-Петербургский государственный университет), несмотря на их солидный возраст, почему Казахстан позволяет себе жестко ограничивать дальнейшую деятельность ректора по достижении пенсионного возраста? Даже если речь идет о признанных высшей школой республики заслуженных организаторах образования. Где тут преемственность поколений? А ведь испокон веков величайшая мудрость моего казахского народа в особом почтении к достойным представителям старшего поколения. Мы явно растеряли в нашей суматошной жизни что-то очень важное.

Подготовил Ергали НУРГАЛИЕВ, Усть-Каменогорск