Жемис ТУРМАГАМБЕТОВА, правозащитник: Любая тюремная буча должна стать достоянием гласности
Мадина АИМБЕТОВА
Рабочий марафон по реформированию национального уголовного законодательства выходит на финишную прямую. В конце августа уполномоченные госорганы на совещании доложили президенту страны, что проекты новых Уголовного (УК), Уголовно-процессуального (УПК) и Уголовно-исполнительного (УИК) кодексов подготовлены и могут быть представлены на рассмотрение в парламент. Однако правозащитник, исполнительный директор общественного фонда “Хартия за права человека” Жемис ТУРМАГАМБЕТОВА (на снимке) считает, что “умывать руки” еще рано, впереди предстоит напряженная работа над документами в стенах парламента. Об этом и многом другом она рассказала читателям нашей газеты в ходе “прямой линии”.
Эльвира СМАГУЛОВА, Алматы:
Где можно ознакомиться с проектами новых Уголовного, Уголовно-процессуального и Уголовно-исполнительного кодексов?
- Хотя 29 августа президент страны на специально созванном совещании дал указание внести проекты кодексов в мажилис с тем, чтобы с 1 января 2015 года они вступили в силу, работа над законопроектами еще продолжается. Я считаю, что работа над всеми тремя проектами кодексов должна идти параллельно. Например, в Украине работа только над Уголовно-процессуальным кодексом шла 6 лет, и до сих пор продолжается его улучшение. А ознакомиться с текстами проектов кодексов можно на сайте Генеральной прокуратуры и на интернет-порталах, специализирующихся на правовой тематике.
Откуда взялась практика вводить внутренние войска в исправительные учреждения? Раньше администрация колоний справлялась собственными силами.
- По правилам внутренние войска должны вводиться туда тогда, когда происходит массовое неподчинение администрации колонии и ее сотрудники не могут справиться с этим сами. В каждом случае введения внутренних войск соответствующее решение должно приниматься не министром внутренних дел, а премьер-министром. И надо разбираться, какие данные ложатся на стол главе кабмина для принятия такого решения.
А вообще я считаю, что любая буча, любая конфликтная ситуация, которая происходит в местах лишения свободы, должна разрешаться с участием членов общественной наблюдательной комиссии. Надзор за законностью тех или иных мер по урегулированию этих конфликтов должны осуществлять спецпрокуроры. Нельзя скрывать ни одного случая таких конфликтов. А заинтересованным сторонам надо научиться реагировать на это спокойно, без истерик и доносить правду до народа через СМИ, а не обходиться сухими пресс-релизами, написанными протокольным языком.
Болат КЕНЖИН, вопрос поступил по электронной почте:
Сегодня многие заключенные сидят в других регионах, то есть не там, где они жили, и, насколько мне известно, это связано с тем, что в их регионах нет таких колоний или, как утверждает МВД, в них нет мест...
- Вы подняли одну из актуальнейших проблем: отбытие наказания по месту проживания (статья 68 Уголовно-исполнительного кодекса).
Оторванность от семьи, близких не ведет к ресоциализации осужденных, к тому же тратятся огромные бюджетные средства на их содержание и т.д. Не решаются вопросы условно-досрочного освобождения, изменения вида исправительного учреждения, то есть перевода в исправительные учреждения с более мягкими условиями содержания. По нашему мнению, минимальный срок для этой категории заключенных должен быть половиной предписанного судом срока наказания.
Марат С.,вопрос поступил по электронной почте:
Скажите, пожалуйста, ожидаются ли какие-то изменения по досрочному освобождению осужденных? Очень много достойных и исправившихся людей сидят в зонах и не могут выйти досрочно из-за всяких второстепенных причин. Зачем их держать в тюрьме и тратить на них государственные деньги?
- Вопрос предоставления условно-досрочного освобождения осужденных не решается в должной мере. Например, раньше мы, правозащитники, считали, что весь комплекс проблем порождается нерадивостью, коррумпированностью сотрудников уголовно-исполнительной системы, которые вовремя не предоставляют в суды документы осужденных. Но последние данные говорят об обратном. По данным правоохранительных органов, количество коррупционных правонарушений в системе УИС уменьшилось. Так, например, учреждениями УИС Алматы и Алматинской области за 8 месяцев 2013 года в суды было направлено 974 ходатайства об УДО. Из рассмотренных судом 890 дел удовлетворены 313 прошений, отказано в 577 случаях, в том числе из-за мнения потерпевших! Прокурорами внесены 3 протеста - ни один не удовлетворен. Естественно, задаешься вопросами: ау, прокуроры, вы где? Неужели такие жесткие решения судей по этим вопросам соотносятся с политикой дальнейшей гуманизации уголовного правосудия? Удовлетворение мнений потерпевших - один из спорных моментов, так как, находясь в местах лишения свободы, ни один осужденный не сможет возместить им нанесенный ущерб из-за отсутствия работы или недостаточной оплаты за нее. Получается замкнутый круг. По всей видимости, никто не объясняет потерпевшей стороне, что есть и другие пути возмещения ущерба.
Нэля ШИНКАРЕНКО, общественное объединение “Птица Рио”, Алматы:
У нас считается, что существует 26 тысяч НПО. Из них реально работает около 1000 - те, кто имеет материальную поддержку от акиматов, спонсоров. Есть ли возможность в рамках республиканских и международных законов помочь активизации всех остальных НПО?
- Не располагаю точными цифрами о реально работающих НПО, но знаю, что из тех, кто на слуху, многие испытывают финансовые затруднения для реализации проектов и программ. Многие международные фонды ушли из Казахстана: считают нас богатой страной, где государство должно взять на себя поддержку своих НПО.
Приведу пример из своей практики. После событий в Жанаозене наша организация решила провести ряд обучающих семинаров и тренингов для сотрудников органов исполнительной власти, профсоюзов, HR, нефтяных компаний по экономическим, социальным и культурным правам, решению конфликтных ситуаций и т.д. На просьбу о предоставлении гранта откликнулось только посольство Великобритании, выделив небольшую сумму. Ни один из наших национальных фондов, в том числе “Самрук-Казына”, на предприятиях которого часто возникают социальные проблемы, не откликнулся!
Также и с международными донорами. Например, недавно представительство Европейского союза в Казахстане объявило конкурс заявок. Мы в числе других правозащитных организаций подали концептуальную ноту, которая касалась работы над созданием системы общественного контроля, платформы организаций, работающих в области уголовной реформы, экспертного участия в обсуждении проектов УК, УПК, УИК, реформы полиции и других важных правовых реформ, которые затрагивают права человека. Заявка успешно прошла отборочное сито, но через некоторое время мы получаем уведомление, что она снята с дальнейшего рассмотрения по причине того, что одна организация упомянута в двух заявках. На мой взгляд, причина формальная. Здесь усматривается намеренное исключение нас из списка грантополучателей. Во-первых, непонятно, почему состоялся пересмотр решений оценочного комитета, почему нарушена последовательность процедур (административная проверка – оценка), регламентированных ЕС в его же собственных правилах. Во-вторых, с самого начала конкурса в устных пояснениях чувствовалось, что итоги конкурса предрешены и гранты будут предоставлены тем организациям, которые не критикуют деятельность ЕС и его представительства.
Наиль, Алматы:
Как вы относитесь к строительству частных тюрем или в рамках государственно-частного партнерства? Не появятся ли в этом случае “блатные” зеки?
- “Блатные” зеки были и есть, я не думаю, что государственно-частное партнерство усугубит это положение. А развивать такое партнерство надо, так как бюджет страны не в состоянии перестроить все имеющиеся тюремные учреждения в соответствии с международными стандартами. На сегодняшний день их 7. Другой вопрос - как будут строиться взаимоотношения, кто и как будет контролировать деятельность частных или получастных учреждений? Посмотрим, что покажет эксперимент в Карагандинской области, какие слабые и сильные стороны будут выявлены. Правительство начиная примерно с 2005 года выделяло огромные бюджетные ассигнования именно на улучшение ситуации в тюрьмах, но где эти деньги, никто не знает. Как они расходовались, на что потрачены? Вот бы Счетному комитету заняться этим вопросом!
Ермек АХМЕТОВ, Шымкент:
В последнее время часто происходит так, что люди, совершившие уголовные преступления, уходят от ответственности в связи с примирением сторон. Бывает даже так, что человек совершил ДТП со смертельным исходом, потом договорился с родственниками погибшего и избежал наказания. Почему так происходит?
- К вопросу примирения сторон я отношусь положительно, но если при этом не было давления с какой-либо стороны и если виновник ДТП не был в состоянии алкогольного опьянения. Многие потерпевшие после примирения сторон дальше не идут, забывая о том, что им надо продолжать дальше жить, существовать, растить детей и т.д. А ведь потерпевшая сторона имеет право в гражданском порядке подать иск на возмещение морального и материального вреда, на содержание детей до их совершеннолетия, близких родственников и т.д.
Юлия ГОРБУНОВА, Астана:
Какие принципиальные новшества вводятся в уголовное законодательство?
- Часть статей из Кодекса об административных правонарушениях переходит в уголовный, и наоборот. Будут применяться краткосрочные наказания в виде лишения свободы от нескольких месяцев до полугода. Конечно, много нерешенных проблем. К примеру, до сих пор не декриминилизирована клевета, хотя Казахстан принял на себя такое обязательство перед международными организациями. А еще это противоречит международному пакту о гражданских и политических правах, поскольку относится к свободе слова. Но нужно посмотреть, какой вариант поступит в мажилис, и там уже создавать рабочую группу. Я предлагаю депутатам сделать обсуждение публичным: с приглашением адвокатов, гражданских активистов, правозащитников. Надо сделать так, чтобы люди услышали друг друга, а то бывает, что где-то идет обсуждение, а мы об этом даже не знаем. Мы обычно из СМИ узнаем, что представлен такой-то законопроект и тут же депутаты за него проголосовали. Так что прежде чем принимать судьбоносные решения, нужно их обсуждать. У меня и моих коллег есть кое-какие предложения...
На “прямой линии” дежурила Мадина АИМБЕТОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы
11.09.2013
