Клиника общего режима

В петропавловской колонии “вылечили” заключенного от серьезной врожденной болезни - системной склеродермии. По закону с таким диагнозом даже не лишают свободы, но спустя три с половиной года пребывания за решеткой страшное заболевание исчезло из медкарты, а судя по выводам экспертов, в колонии заключенный поправил здоровье лучше, чем в санатории.

Севака ГЮЛУМЯНА (на снимке) врачи в Петропавловске знают давно. Он инвалид с детства, имеет вторую группу, которую даже не надо подтверждать. В 2014 году, когда в суде слушалось дело о мошенничестве, где кроме Севака было еще трое подсудимых, весь букет болезней парня подтвердила врачебная комиссия, для того чтобы суд учел это при вынесении приговора. Дело в том, что системная склеродермия входит в перечень заболеваний, которые являются основанием для освобождения от отбывания наказания за решеткой.
Но в августе 2015 года суд вынес решение на общих основаниях, указав, однако, в приговоре, что стоит провести ВКК, потом освидетельствование специальной медицинской комиссии, чтобы принять решение об освобождении инвалида из-под стражи. Так Севак Гюлумян, который до этого находился полтора года в СИЗО, отправился отбывать свой срок и ждать, когда сможет предстать перед врачебной комиссией.
То, что придется с таким трудом доказывать свою инвалидность, Севак вряд ли предполагал. У него врожденный вывих тазобедренного сустава с нарушением передвижения. Правая нога короче левой на 4 сантиметра. Киста в головном мозге, эпилепсия. Дисциркуляторная энцефалопатия - болезнь, которая поражает головной мозг из-за нарушения кровообращения, бывает трех стадий. У Севака вторая. И самое серьезное - хроническая системная склеродермия. Это страшное заболевание, которое поражает соединительную ткань. А из нее, как известно, состоят практически все органы. Так что симптомы очень обширны. У Севака, например, поражения кожи, сосудов, сердца. А больше всего страдают суставы, врачи констатировали нарушение функции суставов четвертой степени.
Это все из справки врачебно-консультативной комиссии, которую Севак прошел, когда сидел в СИЗО. И эти документы должны быть в его тюремной медкарте. Вот только после вступления приговора в законную силу состояние заключенного с каждым новым обследованием “улучшалось” настолько, что в конце концов от всех своих страшных диагнозов тот “избавился”. Но, по словам его матери, сейчас он уже не может ходить и даже сидеть!
Конечно, не замечать особенного заключенного в учреждении ЕС 164/3 не могли. Проигнорировать рекомендации суда тоже. И спустя полгода его все-таки направили в клинику Семея на обследование. Правда, приехал Севак туда с медкартой, в которой ни слова не сказано о склеродермии. Почему-то в медсанчасти петропавловской колонии об основном заболевании упомянуть забыли.
Но и без этой болезни семейские врачи написали в выписке жуткие вещи: в условиях заключения начался асептический некроз бед­ренных суставов. Рекомендовали срочную операцию, исключение физических нагрузок на ноги, ходьбу только с костылями. А еще пройти медико-социальную экспертную комиссию, чтобы получить первую группу инвалидности вместо второй.

- Это было в мае 2016 года, и до сих пор в колонии не пошевелились! - плачет мама Севака Светлана КЕВХОЯН (на снимке). - Они просто издеваются, маршировать его заставляют. Если он что-то не делает, как все, они ему взыскания выносят и свидания со мной запрещают! Я знаю, что это за болезнь, у меня тоже склеродермия. Это капельницы, лекарства и постоянная боль. Он виноват, я его не оправдываю. Но он уже заплатил сполна! Почему он третий год не может выйти, если так должно быть по закону?!
Результаты повторного обследования в той же семейской клинике, которую спустя три месяца провели уже по настоянию Светланы Кевхоян, слово в слово повторяют первое заключение. И реакция администрации местной колонии тоже такая, как и в первый раз. А заключенному тем временем становилось все хуже.
Последнее обследование провели уже в январе 2017 года в Павлодаре, после того как Светлана пожаловалась в КУИС и прокуратуру. Но оттуда Севак Гюлумян приехал с удивительной выпиской: “На момент осмотра данных о наличии системных заболеваний соединительной ткани (в т. ч. склеродермии) нет”. Получается, что три года, проведенные за решеткой, таким живительным образом повлияли на человека, что “на фоне проведенного лечения отмечается улучшение общего самочувствия, состояние удовлетворительное… показана витаминотерапия”.
И вот именно на эту выписку, а не на заключение семейских врачей и уж тем более не на справку петропавловской ВКК 2015 года ссылаются сейчас и администрация колонии, и прокуратура в своих многочисленных отписках матери осужденного: мол, проведены все необходимые обследования, есть результаты, которые не предполагают освобождения из-под стражи.

- Я многое видела за время работы в общественной наблюдательной комиссии, но это меня повергло в шок, - говорит правозащитник Марина НИСТОЛИЙ (на снимке). - Во-первых, зачем нужно было его отправлять в тюрьму, чтобы потом с таким трудом освобождать? Почему суд сразу не руководствовался перечнем болезней, а вынес решение на общих основаниях? Во-вторых, мы захотели провести независимое медицинское обследование. Это право человека. Но и здесь столкнулись с препятствиями со стороны руководства колонии. Чтобы доказать склеродермию, нужно сделать несколько анализов. Севак пишет заявление, мама перечисляет деньги на эти анализы. Мы письменно просим администрацию провести эти процедуры в присутствии адвоката и нас. Вместо этого заключенного втихую вывозят в лабораторию, там берут совсем не те анализы, которые назначает врач-ревматолог. И результаты - на удивление всем докторам, которые с детства наблюдали Севака, абсолютно чистые! За его же деньги, получается, нарисовали липовые анализы. А еще сейчас выясняется, что из медицинской карты пропали тринадцать (!) старых рентген-снимков Севака. Куда они исчезли? Зачем?
Мотивы такого усердия со стороны администрации ЕС 164/3 и желание во что бы то ни стало оставить Гюлумяна в числе заключенных совершенно непонятны. В то же время члены общественной наблюдательной комиссии фиксируют, что условия для инвалидов в этой колонии да и во всех остальных тоже абсолютно неприемлемые.
- Мы давно пишем в своих рекомендациях, что учреждения нашей пенитенциарной системы не приспособлены для людей с ограниченными возможностями, хотя инвалидов в тюрьмах очень много, - объясняет Марина Нистолий. - Мы просим установить минимальные средства. Например, поручни в туалетах, стульчики какие-то. Это же настоящее унижение - человек не может зайти туда, вынужден садиться на холодный кафель, потом с большим трудом поднимается. К сожалению, на наши рекомендации нет никакой реакции со стороны руководства колонии. Даже наоборот! Например, в “тройке”, где сидит Севак, многие из его отряда хотели за свои деньги поставить унитаз. Мама Севака просила начальника колонии сделать это за ее счет. Но все эти просьбы встретили отказ. Севак был вынужден объявить трехдневную голодовку, потому что ему не давали табуретку, чтобы он мог сходить в туалет! Получается, что в обществе для инвалидов стараются создать условия, а за решеткой их, наоборот, унижают.
Как рассказывает Светлана Кевхоян, на последнем свидании сын пожаловался, что видит все хуже, нога перестала сгибаться, не получается стоять и даже сидеть, не говоря уж о том, чтобы соблюдать тюремный распорядок и элементарно ухаживать за собой. Суставы, сосуды и сердце без поддерживающей терапии сжирает склеродермия. Как сообщили маме, парня на днях все-таки положили в медсанчасть. Сколько еще тюремное начальство будет не замечать явную и прогрессирующую болезнь?

Ульяна АШИМОВА, фото автора, Петропавловск