Беззаконная теплоэнергетика

Правда, “долгожданный законопроект” не потому, что разработан оперативно и экстренно. За разработку отдельного от закона “Об электроэнергетике” акта взялись лет десять назад - создавались рабочие группы, нанимались иностранные исполнители. Наконец-то финал! То есть действительно очень долго ждали.

Как бы долго ни создавался закон, теплоэнергетика существует намного дольше, до этого как-то обходилось. Хотя, да, проблем накопилось до предела. Значит, законопроект должен быть нацелен на решение самых главных. Иначе зачем бы он был нужен?

Смотрим концепцию законопроекта: сказано, что он направлен на усиление ответственности в теплоэнергетической отрасли за несоблюдение технологических и иных требований, которые могут привести к угрозе жизни и здоровью населения. Нам бы ваши проблемы, господа контролеры!

Первым в списке решаемых воп­росов значится наличие “бесхозяйной” недвижимости. Это да, есть и такое, где-то в третьем десятке проблем по значимости.

Второе, по мнению разработчиков, неэффективное регулирование. Здесь в точку - регулирования, можно сказать, нет вовсе, ведь это: 1) планирование теплоэнергетики на 5-10-15 лет вперед; 2) осуществление запланированного развития; 3) текущее регулирование тарифов на основе: а) независимого профессионального нормирования технико-экономических показателей предприятий; б) такого же независимого и профессионального аудита, дающего объективные знания, без которых тариф назначается вслепую.

Практикуется же только принятие заявок на повышение тарифных смет по специально громоздкой процедуре. И не для того, чтобы кто-то всматривался в массу прикладываемых документов, а для того, чтобы затруднить процесс. На самом деле тариф если и повышают, то по высчитываемой для отрасли и данного предприятия доле в запланированном коридоре инфляции. А это не требует ни нормирования, ни аудирования. От них теплоэнергетика зачищена полностью, а само регулирование передано в Миннацэкономики, где в этом мало что понимают и ответственности не несут.

Фактически государство-регулятор предлагает хозяевам и менеджерам предприятий такой альянс: мы даем вам скудные тарифы в пакете с полной бесконт­рольностью - выкручивайтесь сами. И теплоэнергетика “крутится”: в цехах и сетях разруха, а акционеры становятся миллиардерами, да и назначенные директора не бедствуют.

Третье - негативное воздействие на окружающую среду из-за сжигания ископаемого топлива. Наверное, да, но ведь другого топлива просто нет.

Четвертое - низкая инвестиционная привлекательность. Вот это самое первое! Но только что отрасль хочет от инвестора? Понятно: денег. А в чем интерес инвестора, чем его можно завлечь? Понятно: возможностью поскорее вернуть все вложенное, да с прибылью. Он согласен и на долго­срочные отношения, пока можно вытаскивать прибыль. Похоже на мечты о богатом принце на белом коне, под личиной которого приходит брачный аферист. Некоторые неопытные гражданки на такое ведутся, но не целая же отрасль!

Надо понять: теплоэнергетика в рамках сформировавшейся как раз в чубайсо-аблязовские времена экономической модели не создавалась, она унаследована от СССР и эксплуатировалась на износ. Отсюда и доведение до полной примитивизации регулирования. Соответственно, в нынешней модели нет не только правовой базы и институтов планирования, нормирования и аудирования, но и самого инвестиционного ресурса. Все это надо создавать прак­тически с нуля.

В таком контексте политика “тариф в обмен на инвестиции” для энергетики разрушительна. Повышение порциями продлевает деградацию, а когда от безысходности правительство решится на резкий рост, станут накапливаться неплатежи и падать потребление, заодно будет расти инфляция. А это путь к социально-экономической дестабилизации.

Необходим некоммерческий и внетарифный источник инвестирования, достаточный для ликвидации запредельного износа и дефицита мощностей. Вот сегодня ключевой вопрос вообще для отрасли, в том числе для законодательного обеспечения.

Пятое, и последнее, считают разработчики, это отсутствие планирования и недостаточный уровень мониторинга за состоянием отрасли. Про мониторинг мы сказали, а тезис про планирование пора развернуть до принципиальных обобщений.

Законопроект именуется “О теплоэнергетике”, а ведь это почти вся электроэнергетика, за исключением ГЭС и новомодных ВИЭ, выработка которых не превышает 13-15 процентов. Как минимум на 85 процентов теплоэнергетика и электроэнергетика - это одно и то же.

Будущая АЭС - это тоже теплоэнергетика. Если не по названию, а по содержанию, это закон о некоем теплоснабжении, отдельном от электрической отрасли, чего у нас просто нет. Но разработчики запутались не только в терминологии: в Казахстане большая часть тепла вырабатывается на ТЭЦ в теплофикационном цикле. Аналогично большая часть вырабатываемой электроэнергии производится на базе теплоснабжения, кроме совсем малых городов. Правильно было бы назвать закон “О теплофикации и теплоснабжении”. А в общем тепло- и электроснабжение едины.

К примеру, планирование теп­лоснабжения хоть сколько-то крупного населенного пункта начинается с вопросов: не пора ли в нем строить или расширять ТЭЦ и какую часть оставлять за пиковыми котельными? В тех же живущих вне теплофикации Костанае, Кокшетау, Талдыкоргане, Таразе, Усть-Каменогорске, Семее, Шымкенте были бы весьма эффективны с позиций экономии топлива и низких тарифов новенькие ТЭЦ.

В Казахстане, информируем разработчиков, одинаково нарас­тет дефицит как тепловых, так и электрических мощностей. И именно через расширение теплофикации обе проблемы решать проще и дешевле еще и потому, что распределенная по городам выработка электричества сокращает дальние передачи и сетевые потери.

Значит, заложенные в законо­проекты мастер-планы теплоснабжения, утверждаемые местными органами, никуда не годятся. Городской мастер-план теплоснабжения есть часть обще­национальной схемы электро­снабжения, и только так они должны разрабатываться.

Почему же мы приберегли это сводящее законопроект на нет обобщение к концу? Потому что все сказанное один в один относится и к большой электроэнергетике, закон о которой тоже пуст относительно нормирования, аудирования, планирования и инвестирования, а также - внимание! - пуст относительно теплофикации.

К примеру, тарифы на выработку электроэнергии ТЭЦ утверж­дает Минэнерго, а на вырабатываемое в том же процессе тепло - Миннац­экономики. До такого могли додуматься только профаны, но ведь додумались же! Мало того, весь эффект когенерации полагается относить на удешевление электричества, в этом суть теплофикации. Но наши регуляторы задирают стоимость киловатт-часа, превращая теплоснабжение в убыточное!

Потеря профессионализма в отрасли, особенно в руководящих кабинетах, сказавшаяся и на законо­проекте, - это тоже серьезная проблема. Пожалуй, ключевая.

Что касается законопроекта, то его можно принимать без обсуждения, можно сразу выкинуть, последствия будут одинаковыми. Если же конструктивно, то стоит попытаться начинить готовые статьи полезным содержанием, заодно правильно назвав закон.

В любом случае пора ставить вопрос и о замене еще аблязовского закона “Об электроэнергетике”. Тем более что переход к балансирующему рынку и единому закупщику оставляет нерешенными массу проблем. Да, найти исполнителей-профессионалов непросто, но дело стоит того!

Пётр СВОИК, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы