Деньги есть. Но вы держитесь!

Руководство профсоюза энергетиков бьет тревогу: в отрасли скоро некому будет работать! Зарплаты самые низкие в промышленности, работа одна из самых тяжелых, кадры разбегаются. Но чтобы повысить зарплату, надо повышать тарифы. Замкнутый круг? Правительство, не откладывая дела в долгий ящик, уже готовит проект повышения тарифов. Причины объективные: удорожание импорта из-за ослабления курса тенге, а также, внимание, рост затрат на поддержку “зеленой” энергетики. Есть ли выход?

Подвесим пока вопрос без ответа и продолжим начатый (см. “Энергосоюз-2035” и “Про объективные и другие причины”, “Время” от 25.2 и 4.3.2021 г.) разговор о том, как в преддверии неизбежного перехода от привычного эксплуатационного тарифа на тариф инвестиционный не упустить стоимость пока еще самого дешевого в мире казахстанского 1 кВт·часа.

За тридцать лет благодаря пришедшему с кризисом 90-х провалу электропотребления время от времени возникали задачи кое-что достроить и отремонтировать, более же масштабных программ просто не было. Соответственно, многое утеряно. Начиная с того, что проектной организации, которой можно было бы поручить разработать схему развития национальной энергосистемы под нагрузки следующих 10-15 лет, а потом отслеживать исполнение и периодически обновлять стратегический план, просто нет.

Конечно, тендер на это дело объявить можно, и сколько-то исполнителей набежит. Но рынок таких проектных услуг эксклюзивный, специалистов можно пересчитать по пальцам, а способов собрать их вместе и загрузить постоянной работой в законодательстве не предусмотрено.

Но это пример трудностей технического характера, тогда как главный барьер, преодолевая который мы рискуем упустить тариф в заоблачные выси, он идеологический и к тому же привнесенный.

Советская энергетика, начиная еще с плана ГОЭЛРО, выстраивалась для обслуживания народного хозяйства, но никак не для извлечения прибыли. Тарифы утверждались с оглядкой на общую окупаемость энергосистемы, но именно с оглядкой. Внеэнергетические соображения превалировали, для населения, например, 1 кВт·час стоил твердые четыре копейки, в квартирах с электроплитами - две копейки, для металлургов устанавливался свой тариф, для транспортников, швейников, сельхозпроизводителей, если это признавалось целесообразным, - свой.

Использовать электроэнергетику для вытаскивания из нее средств для каких-то иных нужд никто не помышлял. Наоборот, государство дополнительно вкладывало в нее сколько надо для устойчивой работы и развития.

С переходом же к рынку поменялись прежде всего идеологические установки: электроэнергетика оказалась в руках коммерсантов не только по роду деятельности, но и по духу. Так, в те времена, когда российская энергосистема оказалась под Чубайсом, мы тоже имели министром энергетики одного замечательного предпринимателя из банкиров, который даже опередил московского коллегу в рыночных реформах. Этого энергичного человека давно нет с нами, но дело его в форме созданных еще тогда оптового и розничного рынков живет. И даже процветает.

Прежде всего, повторим, не в исполнении, хотя исполнение тоже заслуживает разбора, а в идеологии. Энергетика - это способ извлечения из нее частной прибыли, сообщаю вам не какую-то разоблачительную тайну, а совершенно официальную установку.

Нет, напрямую так не говорится, но откройте любой программный правительственный документ в области электроэнергетики и ЖКХ последних лет пятнадцати, и вы обязательно увидите там про инвестиционную привлекательность и про приватизацию.

Много лет подряд вполне официально провозглашалась идеология, что в тариф надо закладывать надбавку, чтобы на нее заманить инвестора. В особо розовых мечтах - иностранного. Хотя вроде бы понятно, что если инвестор и зайдет, да еще со своей денежкой, то именно для того, чтобы побыстрее эту денежку отбить и начать вытягивать прибыль.

Но если вы думаете, что это аргумент против такого рода инвесторов, то ошибаетесь. Дело в том, что идеологию в электроэнергетике и ЖКХ разрабатывают отнюдь не в правительстве, она внешняя и проводится через иностранный консалтинг. А для иностранного консультанта абсолютно естественно мыслить категориями прибыли. Электроэнергетика США, к примеру, вся создавалась, развивалась и ныне действует на основе извлечения из нее частной прибыли. Можно спорить, хороша или не очень такая система, особенно в последнюю зиму, но у нас по-другому, и инвестор за пятнадцать лет заманивающей политики так и не зашел.

Хотя, что я говорю, еще как зашел! Со времен EXPO-2017 инвесторы, отечественные и иностранные, причем со всего света, прямо в очередь толпятся на строительство солнечных и ветровых электростанций. Но если вы думаете, что это для того, чтобы залить казахстанцев экологически чистым электричеством… воля ваша.

Напомню только, что стоимость “зеленого” 1 кВт·часа в разы больше. Просто так его на рынок никак не втюхать. Поэтому создан специальный РФЦ (расчетно-финансовый центр), который распределяет квоты на закуп чистой энергии, кем бы вы думали? Угольными ГРЭС и ТЭЦ, а также крупными ГЭС!

Сейчас стоимость такого принудительного закупа доходит до 8-10 процентов всех затрат на генерацию в Казахстане. Хотя выработка ВИЭ пока на уровне 2,3 процента. Оплачивают это прогрессивное дело потребители, а значительная часть выручки выводится из энергетики этими самыми “инвесторами”. Суммы, кстати, вполне сопоставимы как раз с фондом зарплат в отрасли - для сведения профсоюза энергетиков.

Еще одна привнесенная извне коммерсантская штучка - идеология приватизации. Вдумайтесь: государство выставляет на продажу, допустим, электростанцию, электросетевое предприятие или тепловые сети, при том, что регулирование тарифов на такую частную предпринимательскую деятельность остается за ним же. Для чего государство это делает? И главное, с чего бы частнику приобретать объект естественной монополии? Понятно, что на самом деле продается не предприятие, а… тариф для возможности вытаскивать через него частную прибыль. Неудобно говорить, что, продавая объекты энергетики и ЖКХ, государство продает самое себя, но, по сути, так оно и получается.

И еще про тарифы на 1 кВт·час: как-то так все ловко устроено, что общей тарифной политики… нет. Кроме тарифов на генерацию, все остальное утверждается по линии Министерства национальной экономики, которое ни за состояние, ни за развитие энергетики никаким боком не отвечает.

За Минэнерго оставлены только тарифы на генерацию в виде так называемых предельных. И тут еще одна навязанная коммерческая штучка: предельный тариф, как и утверждаемый для естественной монополии, превышать нельзя, но… можно понижать.

То есть если естественный монополист обязан отпускать всем услугу по одному тарифу, то на оптовом рынке одна и та же электростанция кому-то может продавать предельно дешево, кому-то со скидкой, и только нам с вами сбрасывать по предельному тарифу. Рынок-то полностью закрытый.

Сюда же запишем и то, что системы хоть какого-то мониторинга деятельности предприятий электроэнергетики и ЖКХ, позволяющего получать объективную информацию хотя бы для того же регулирования тарифов, нет. Кому-то выгодно, чтобы отрасль была непрозрачной абсолютно.

Заметьте: до устройства оптового и розничного рынков электроэнергии мы даже не добрались, задержались на коммерциализации. Выходит, разговор надо продолжать. Но и сказанного достаточно для вывода: стоит чуточку потеснить коммерсантов, и деньги на зарплаты, как и много чего еще необходимого энергетикам, появятся и без повышения тарифов. Просто у кого-то задача сейчас не сотрудников отрасли осчастливить, а потребителей ощипать.

Пётр СВОИК, коллаж Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы