Словно замерло всё до расцвета

Признаков, что наступивший 2020-й станет годом евразийской интеграции, более чем, и они только множатся. Но здесь полно парадоксов: при том, что перспектива присоединения к Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС) встает перед все большим количеством постсоветских, и не только, государств, СМИ и интернет прямо-таки напичканы рассказами, как плохо работает это интеграционное объединение.

С одной стороны, не только власти Узбекистана, но уже и Таджикистана (за которым маячит потихоньку оставляемый американцами Афганистан) в практическом плане обсуждают вопрос вступления в ЕАЭС, плюс Россия с Беларусью все равно добьют заключительную, 31-ю “дорожную карту”, в которой союзные органы, единая валюта и общий эмиссионный центр. Самые же продвинутые аналитики говорят уже о неизбежном вхождении в Евразийский союз Турции, а то и Ирана.

С другой стороны, множатся репортажи, как на отмененных таможенных границах “общего экономического пространства” процветают серые схемы, властный протекционизм и как страдают местные предприниматели от нашествия непрошеных гостей и товаров.

Добавим и мы парадоксов: знаете ли вы, что с созданием Таможенного и Евразийского экономического союзов товарообороты внутри этого объединяемого пространства… снизились? Конкретно: в 2013 году Казахстан имел с Россией экспорт 5,8 млрд долларов и импорт 17,7 млрд, а в 2018-м (полных данных за 2019-й еще нет) экспорт составил только 5,2 млрд долларов, а импорт прямо рухнул - 12,4 млрд.

Оно и понятно: Россия относилась к ТС и ЕАЭС как к не экономическим, а политическим проектам и реагировала на них соответственно, начиная с Майдана. Это сказалось и на экономических оборотах. При том, что собственно экономическое наполнение этих интеграционных объединений не изменилось: как был чисто торговый формат, так он и остался. С той только неудобной разницей, что таможенников сменили санврачи и технические инспекторы.

И еще один парадокс, через который мы и выйдем на понимание подлинной сути происходящего: при всем ажиотаже вокруг Евразийского союза чисто экономическая роль этого объединения для нас… незначительна.

Иллюстрируем: внешнеторговый оборот Казахстана в 2018 году составил 94,8 млрд долларов, экспорт - 61,1 млрд долларов, импорт - 33,7 млрд долларов. В том числе товарооборот внутри ЕАЭС - 19,1 млрд долларов (почти в 5 раз меньше), экспорт - 5,9 млрд (в 10 раз меньше), импорт - 13,2 млрд (меньше в 2,5 раза). И о каком серьезном союзе можно говорить, если доля казахстанского экспорта в нем всего одна десятая и даже по импорту меньше 40 процентов?

И такой вопрос, между прочим, стоит не только перед нами. По итогам 2018 года оборот внешней торговли государств - членов ЕАЭС с третьими странами в 13 раз (более 753 млрд долларов против менее 60 млрд) превысил оборот взаимной торговли внутри Союза. Как может процветать экономический союз, если его членам он нужен всего на одну тринадцатую часть их торгового интереса?!

Что важно: если в целом внешняя торговля Казахстана складывается с крупным профицитом - плюс 27,4 млрд долларов, то торговля внутри ЕАЭС категорически невыгодна (сальдо - минус 7,2 млрд), сильно ухудшает общий платежный баланс и оказывает в составе прочего негатива существенное давление на ослабление тенге, в том числе и относительно рубля. Так, неизменно поддерживаемое уже два десятилетия соотношение пять тенге за рубль в последнее время сменилось на шесть к одному.

В целом же о более внешней, нежели внутрисоюзной, ориентации государств-участников и о несбалансированности их торговых связей говорят и такие данные: доля во внутрисоюзном экспорте: РФ - 65 процентов, Беларусь - 23 процента, Казахстан - всего 10 процентов, а Кыргызстан вкупе с Арменией - только по 2 процента. Те же доли во внутрисоюзном импорте: РФ - 33 процента, Беларусь - 39 процентов, Казахстан - 23 процента, Кыргызстан - 3 процента и Армения - 2 процента.

Расшифровываем и говорим прямым текстом: Россия является единственным и доминирующим бенефициаром общего евразийского экономического пространства, только она намного больше экспортирует, нежели импортирует. Конкретно с Казахстана Россия имеет почти 8 млрд долларов торгового плюса: примерно по 2 тысячи долларов в год на каждого казахстанца уходят туда из-за торгового дисбаланса. Достается этот оброк, понятное дело, нерядовым россиянам, но платим его все мы через соотношение зарплат и цен на рынке.

И заключительные порции парадоксальной статистки. Тройка самых главных для нас партнеров по экспорту: Евросоюз - 55,5 процента, Китай - 10,3 процента, Евразийский союз - 9,9 процента. То есть если в советские годы Казахская ССР была ресурсной кладовой, то теперь эта кладовая вывернута ресурсами наружу. А у России этого добра у самой полно.

Тройка главных поставщиков для нас (это все по 2018 году): ЕАЭС - 42 процента, ЕС - 21 процент, Китай - 16 процентов. А тут все наоборот: ресурсная кладовая категорически не готова к самообеспечению и капитально подсажена именно на российское снабжение. В этом смысле Казахстан для России - чистый подарок: промышленность от Урала и восточнее активно заполняет наш рынок, в том числе и неликвидами.

И вот теперь объясняем. СССР был “империей наоборот” - не центр вытягивал соки из окраин, а национальные республики получали от него ресурс развития. И когда советники Ельцина перед Беловежской пущей внушали ему, что без “нахлебников”, особенно азиатских, рыночные реформы пойдут ловчее, чисто по-коммерчески они были правы. Все так и сложилось: никаких обязательств ни перед кем из бывших братьев Москва не имеет, зато от каждого получает, чем те богаты: с Беларуси - плату за нефть и газ не по внутрисоюзным ценам, с Узбекистана, Таджикистана, Киргизии и разодранной Украины - гастарбайтеров, и даже с Грузии - дешевые курорты. А от нас, сравнительно благополучных, - дополнительный рынок сбыта.

При это мы, не имея ни малейшей возможности влиять на правила европейского и китайского рынков, твердо упираемся против расширения институтов и механизмов отстаивания национальных интересов на рынке ЕАЭС. Хотя уже всем очевидно, что с нашей экспортно-сырьевой моделью все равно придется что-то делать: в наступившем 2020 году мы в лучшем случае повторим показатели экспорта-импорта… десятилетней давности. При том, что тот же по размерам поплавок - положительный торговый баланс - все более притапливается растущими выводами доходов иностранных инвесторов и кредиторов. Плюс ежегодная пробоина в семь с лишним “ярдов” от торговли с Россией.

И это, хотя у каждой по-разному, у всех бывших союзных республик: маятник экономической дезинтеграции достиг крайней точки, в эту сторону хода больше нет. Но и обратно пока качнуть некому: Россия даже для себя модель национального инвестиционного развития предложить не может, присоединяться не к чему. Не пора ли Казахстану качнуть маятник в свою сторону?

Пётр СВОИК, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы