Кто “отжал” - тот и пожнёт,

или Зачем государству нацкомпании?

Новогодняя публикация списка подлежащих приватизации госхолдингов тянет на сенсацию. Еще бы, ведь на распродажу выставлено едва ли не все национальное достояние!

Однако если первоначальную бурю эмоций разобрать по кусочкам, то… почти ничего не останется. Во-первых, все это уже было: масштабные приватизационные списки появились еще после кризиса 2008-2009 годов, что-то продали, на что-то покупателей не нашлось -
кто заметил разницу? Во-вторых, самые сенсационные новые лоты -
“Қазақстан темiр жолы”, “КазМунайГаз”, “Казатомпром”… это все то же IPO (первичное предложение акций), с которым “Самрук-Казына” невразумительно возится уже который год.
Вначале IPO шло с приставкой “народное”, потом все свелось к малонародным приобретениям - и то совсем небольших пакетов и на суммы, ничтожные для потребностей компаний. Разницы между тем, что было и что стало после такой приватизации, не углядишь.
Опять-таки, на железной дороге в частную собственность переводятся только пассажирские перевозки, рельсы и шпалы остаются государственными, и это правильно. А что касается нефтедобычи, то она и так уже на три четверти частная и иностранная, роль КМГ остается важной только как национального оператора. С “Казатомпромом” похожая история: Казахстан хотя и на первом месте в мире по добыче урана, но почти половина давно приходится на французские, китайские и российские СП.
Главное же в том, что все 65 крупных компаний со 173 дочерними и зависимыми организациями плюс еще 545 объектов приватизации, предназначенных для перевода в конкурентную среду, - это почти сплошь та самая инфраструктура, функционирование которой независимо от формы собственности неотделимо от государственной деятельности. Это базовый транспорт всех видов, связь, электроэнергетика, космос, другие объекты, нацеленные на исполнение государственных заказов либо оказывающие массовые услуги по устанавливаемым государством расценкам и тарифам. И конкурент­ная среда для них - это взаимодействие с чиновничеством: республиканскими и местными бюджетными и тендерными комиссиями, конт­ролирующими и регулирующими органами.
Соответственно основными приобретателями всей такой пригосударственной инфраструктуры могут быть ее же управляющие, а деньги на выкуп найтись из “отжатых” от исполнения прежних госзаказов сумм. А приватизационные платежи, попадая в бюджеты, разойдутся из них на продолжение того же государственно-частного партнерства.
Вот поэтому, если не завидовать превращению части наших сограждан в еще более крупных собственников, никакого ощутимого влияния на экономику Казахстана и на наше положение правительственный план приватизации не окажет.
Да, взаимодействие госаппарата и бизнеса нуждается в совершенствовании, а рынок - в антимонопольной реконструкции, на этот счет в “Ста шагах” кое-что предусмотрено - будем надеяться на эффект. Но сама по себе приватизация здесь ничего не меняет.
Да, правительство остро нуждается в деньгах, но искать средства через распродажу, например, национальной электроэнергетики - значит создавать себе же и стране еще большие проблемы.
В любом случае глупо искать не там, где потеряно. Наша экономика, как самолет, потерявший тягу двигателей, пошла на снижение и вошла уже в девальвационный штопор из-за снижения нефтяных цен. Потому что единственной тяговой силой для нее был избыток экспортной валютной выручки. Под который к нам шли и иностранные инвестиции, и иностранные заимствования. Теперь же нужен другой - национальный - источник развития, а не национальная распродажа.
И в этой связи - про “Самрук-Казыну”.
Система централизованного правления - она имеет свои минусы, но и плюсы тоже. Главный плюс - возможность решать крупные национальные задачи, концентрировать ресурсы на ключевых направлениях. В этом смысле наличие двух правительств -
административного (Масимов) и ресурсного (Шукеев) - имеет свою управленческую логику. Но как раз между ними и проваливается, например, столь действительно необходимое стране индустриально-инновационное развитие.
Наша беда в том, что, имея ментально и организационно настроенный на администрирование управленческий аппарат, правительство совершенно по-детски верит в саморегулирующую силу рынка. Того самого рынка, которого - по совершенно объективным причинам - в Казахстане, скажем так, маловато. Между тем мировой рынок, которому мы так самозабвенно отдались, как раз таки сработал: Казахстан стал территорией добычи сырья на вывоз, снабжения иностранными товарами, кредитами и инвестициями. И теперь, если уходить от фактически колониальной зависимости, решение не в том, чтобы сделать из инфраструктуры окончательную частную нарезку, а в целе­устремлении государственной воли фактически против превалирующей “вывозной” тенденции.
И если бы “Самрук-Казына” имел задачи помасштабнее, чем точно подмеченное в свое время президентом трудоустройство “зайчиков” и “живчиков”, он был бы сейчас весьма к месту. Нынешняя же задача превращения его в “компактный” холдинг бесцельна. Одна надежда: как раз ввиду конечной безуспешности приватизационной затеи авось и выкристаллизуется понимание того, зачем государству нужны национальные компании.

Пётр СВОИК, Алматы