Мягкая сила

Из чего складывается второе место Китая по “влиятельности” и как на это повлиять

Вот интересный эпизод, мелькнувший на днях в новостях: китайцы заказали британской маркетинговой компании и вдобавок американской социологической службе исследование насчет того, какой у Китая “глобальный имидж”. Попросту любят ли его, уважают ли и так далее. 

Если кому-то интересно, то формальным заказчиком выступало ведомство, издающее в Китае книги на иностранных языках (и распространяющее их по миру), а исполнители - это Millward Brown и их американские коллеги Lightspeed GMI. И нет сомнений, что заказчику, как и пекинскому руководству в целом, нужны настоящие данные. Тем более что, хотя нынешний доклад был приурочен к открытию саммита “группы двадцати” в Ханчжоу, “мониторинг уважения” ведется не первый год.
Кстати, опрашиваются только
обитатели стран, входящих в ту самую “двадцатку”. И, по сути, получается выяснение того, кто не столько в мире, сколько в “двадцатке” самый влиятельный.
Результат: у Китая 6,3 пункта из 10 возможных, и, что важнее, индекс вырос на 0,3 пункта за истекший год. Но пункты - это ничто. Важнее всего, что рейтинг показал: самое влиятельное государство в “двадцатке” (и, соответственно, в мире, “международных делах”) все-таки пока США, но Китай на втором месте. На третьем Россия, потом Великобритания и Германия.
Маленькие частности: Китаю его второе место дают, во-первых, голоса молодых респондентов, люди постарше все еще не могут отказаться от устаревших реалий. И, во-вторых, в развивающихся странах “двадцатки” Китай имеет 6,9 пункта влиятельности, а в развитых - только 5,5.
В общем, здесь у нас все то, что мы и так видим в международной политике, но выраженное в цифрах.
История очень интересная в том числе потому, что сейчас многие в мире размышляют на тему “влиятельности”, пытаются разобраться, что это такое. Классик в этом смысле американец - профессор политологии и международных отношений университета Джорджа Вашингтона Дэвид ШАМБО, который считается изобретателем термина “мягкая сила”. Мы с ним встречались, сидели рядом на какой-то конференции в Москве, он представлял очередную книгу, где сопоставлялось влияние тех или иных стран.
Суть его концепции в том, что у влияния - или, если хотите, у “державности” - есть несколько компонентов. Силовой (военный), экономический и еще вот эта “мягкая сила”, то есть престиж, не зависящий от того, можете вы уничтожить ближних и дальних соседей или нет.
Шамбо рассказывал (и писал в своих книгах), что США сочетают гипертрофированную военную мощь почти с такой же экономической при подчиненной роли “мягкой силы”. В России, как он считает, налицо традиционный перекос в сторону военной силы, которая компенсирует слабость по прочим показателям. И еще есть Китай как загадка: по “силовой компоненте” он никак не может сравниться с прочими державами, хотя пытается и делает вид, что сильный. А вот сочетание китайского экономического веса с чем-то мягким, если хотите, моральным - это что-то в мире невиданное и заслуживающее уважения.
Понятно, что рассуждать о том, что лучше, когда тебя любят, уважают за умение что-то производить и продавать или, допустим, боятся, можно бесконечно. Но когда все эти мысли подкрепляются хоть какими-то цифрами и когда эти цифры отражают просто-напросто общее ощущение людей от того, кто в мире важнее, влиятельнее, лучше, это уже наука.
Получается, что есть какой-то один показатель - влияние, и его можно измерить. А дальше думать, из чего он получился.
Но что об этом думают китайцы, особенно насчет того, как у них это получилось?
От них ждешь сюрпризов и получаешь их. Прокомментировать рост в упомянутых рейтингах, пусть только в 0,3 процента, попросили профессора ЧЖОУ Цинъаня из пекинского университета Цинхуа. Его оценка: в последние годы Китай научился пользоваться социальными сетями, чтобы просто распространять о себе информацию по миру какую угодно. 29 процентов участников опроса говорят, что имеют какое-то представление о том, что такое Китай и что он делает в собственной стране и мире. Это заметно больше, чем в 2014 году.
Далее, по оценке другого пекинского профессора ЮЙ Гомина, все дело в очевидном для потребителей во всем мире инновационном потенциале китайской продукции. Тот же опрос показал, что из пяти наиболее известных в мире торговых марок китайской продукции все пять имеют отношение к хайтеку. Слова “сделано в Китае” когда-то были, как в свое время “сделано в Японии”, символом чего-то дешевого и некачественного, но сейчас они стали синонимом инноваций. Все эти лидеры хайтека вдобавок участвуют в жизни стран-потребителей, вплоть до благотворительных акций. Нефтяные же компании или банки Китая тоже большие, но это тот случай, когда размер не имеет решающего значения.
Вообще-то я всегда думал и писал, что самое сильное средство по продвижению влияния в мире - это китайская кухня, кино, живопись, а в последнее время и литература. Но, видимо, со мной не все согласны.
Дмитрий КОСЫРЕВ*, “КоммерсантЪ”

*Автор - российский востоковед, журналист, политический обозреватель РИА “Новости”.

А тем временем

Как коррупция съела целую провинцию

Собравшийся на экстренное заседание постоянный комитет Всекитайского собрания народных представителей экстренно лишил мандатов всех 45 представителей провинции Ляонин. Это произошло после того, как 38 из 62 членов постоянного комитета Ляонинского собрания народных представителей (ПК ЛСНП), делегировавшие их в центр, были признаны подкупленными. После этого ПК ЛСНП утратил необходимый для выдвижения делегатов кворум, и те были автоматически отозваны. Расследование обстоятельств дела продолжается. 

Примечательно, что об инциденте первыми вчера сообщили не оппозиционные гонконгские СМИ, а государственный телеканал CCTV и агентство Синьхуа. Они напомнили, что отзыва делегатов провинции в полном составе страна не знала с момента основания в 1949 году. При этом нынешний скандал стал далеко не первым для Ляонина: в начале августа был исключен из партии и отстранен от должности бывший партийный секретарь провинции ВАН Мин. Чиновника обвинили в создании разветвленной коррупционной сети и препятствовании расследованию его преступлений. Предполагается, что среди “клиентов” Вин Мина были и отстраненные от работы члены национального парламента, представляющие Ляонин.
44-миллионная провинция Ляонин не самая бедная, но одна из самых депрессивных частей страны. Она находится на границе с Россией в так называемом ржавом поясе, где сконцентрированы построенные в 1950-1960-х годах по советским образцам неэффективные государственные предприятия тяжелой промышленности. В 2015 году провинция имела самые низкие темпы экономического роста в Китае (3%), а в первой половине 2016 года вообще было зафиксировано сокращение экономики.
В разговоре с газетой The South China Morning Post профессор Шанхайского университета политических исследований ЧЭНЬ Даоинь заявил, что беспрецедентное отстранение всей делегации Ляонина - часть плана лидера Китая СИ Цзиньпина по “перетряске” политической системы страны к XIX съезду Компартии, намеченному на 2017 год. Си Цзиньпин, по словам эксперта, заинтересован в прозрачности этого мероприятия, в ходе которого он должен будет выбрать преемника - человека, который возглавит КНР в 2022 году.
Напомним, что пришедший к власти в 2012 году Си Цзиньпин развернул беспрецедентную антикоррупционную кампанию, в результате которой в тюрьму за четыре года было отправлено уже более 1,5 тыс. чиновников разных уровней.
“КоммерсантЪ”