Сделки на совесть
Почему именно сейчас стоит использовать шанс договориться c Западом по Сирии и Украине
Интенсивные переговоры между Россией и США по Сирии, а также встречи главы РФ Владимира ПУТИНА на полях саммита G20 в Китае c президентом США Бараком ОБАМОЙ и канцлером Германии Ангелой МЕРКЕЛЬ важны не только с точки зрения очередного витка нашей пропаганды в духе “Россия очередной раз стала глобальной мировой державой”. Никогда с момента подключения России к войне в Сирии и начала “гибридной войны” на Украине возможность договориться о путях реального решения двух этих затянувшихся конфликтов не была так велика.
Барак Обама назвал свою встречу с Путиным на G20 “открытой, честной и деловой”. Стороны обсудили прекращение огня в Сирии и условия для снятия санкций с России. Владимир Путин позже заявил о готовности страны к восстановлению отношений с США “в полном формате”.
Канцлер Германии Ангела Меркель по итогам саммита G20 в Китае сообщила, что не исключает проведения в ближайшее время саммита в “нормандском формате”. “Мы договорились о следующих шагах. Я также не исключаю, что в “нормандском формате” снова состоится в ближайшее время встреча глав государств и правительств, но точного времени я пока определить не могу”, - заявила Меркель. Кроме того, она отметила роль России в достижении перемирия в Алеппо и выразила надежду на достижение Москвой и Вашингтоном соглашения о долгосрочном перемирии в Сирии.
Слово “сделка”, которое используют СМИ для описания идущих в последние две недели рекордных по интенсивности переговоров России и США по Сирии, глубоко символично. Такое же слово вполне можно использовать и применительно к Украине. Речь идет именно о сделках - актах взаимовыгодных политических уступок, дипломатической “купле-продаже”. Пока, правда, несмотря на заявления российских и американских дипломатов о близкой договоренности по Сирии, сделку заключить не удается.
Хотя для глобальных сделок по Сирии и Украине ситуация сейчас самая подходящая - в этом объективно заинтересованы лидеры четырех мировых держав, играющих важную, если не ключевую роль в этих конфликтах.
У Обамы осталось совсем немного времени, чтобы закончить свое, мягко говоря, неоднозначное с точки зрения внешней политики президентство значимой победой. Таковой могло бы стать замирение Сирии в большей степени и Украины - в меньшей.
Французскому лидеру Франсуа ОЛЛАНДУ, который уже объявил о намерении вновь участвовать в президентских выборах, хоть какая-нибудь внешнеполитическая победа, особенно в Сирии, где активность Франции высока, тоже не помешает. Как попытка хоть как-то отыграть крайне низкий рейтинг и очевидные внутриполитические неудачи, прежде всего провал борьбы с терроризмом.
Для Меркель, чья партия теряет популярность и уступает партиям с антииммигрантской программой, становится важным прорыв по Украине. Это могло бы позволить ей в 2017 году все-таки объявить о решении идти на новый срок.
Путину, если он не передумает идти на четвертый срок, надо как-то выводить из глубочайшего кризиса экономику, что едва ли возможно без снятия санкций и восстановления доверия к России как к ответственному политическому, а не только экономическому партнеру.
Вопрос в том, на каких условиях заключать такие сделки. Могут ли договориться между собой страны, по-прежнему находящиеся в состоянии санкционной и идеологической войны?
Сам Путин во время встречи с японским премьером Синдзо АБЭ так сформулировал свои представления о политическом компромиссе: “Речь не идет о каком-то обмене, о каких-то продажах, речь идет о поиске решения, при котором ни одна из сторон не будет чувствовать себя ни побежденной, ни проигравшей”. На самом деле вряд ли возможна сделка без взаимных уступок, то есть без “обмена и продажи”. К тому же в президентском определении важно слово “чувствовать” - довольно субъективная категория.
Российская пропаганда, несомненно, может преподнести любую сделку по Сирии и Украине (и тем более их отсутствие) как победу. Но понятно, что если Россия уйдет с Донбасса, “народные республики” исчезнут как класс, а контроль над границей с украинской стороны будет возвращен Украине, для части россиян это станет поражением. Хотя вряд ли судьбоносным для рейтинга самого Путина - экономические проблемы волнуют наших людей гораздо больше, чем судьба Донбасса.
По Сирии такой сделкой может стать, например, фактический раздел страны. Вторжение Турции на сирийскую территорию без согласия сирийских властей, но с разрешения или, по крайней мере, без публичного осуждения со стороны России и США является предвестником если не раздела Сирии, то по меньшей мере карт-бланша всем внешним игрокам в этом регионе на то, чтобы не дать курдам создать свое государство. Важнейшей частью сделки по Сирии должна стать договоренность о судьбе режима президента страны Башара Асада и о судьбе его самого. Пока дело обстоит так, что сохранение Асада у власти без механизма ее передачи будет выглядеть как поражение США. Тогда как обозначение четких сроков и принципов его ухода - как поражение России.
Впрочем, очевидно, простых россиян судьба Башара Асада волнует еще меньше, чем судьба Донбасса.
При этом запрещенное в России “Исламское государство” (ИГ) теперь уже не главная проблема будущего Сирии, ибо у этого проекта не осталось военных и финансовых ресурсов, чтобы расширять контроль за территориями. А совершать теракты в разных точках мира или в пиар-целях брать на себя ответственность за эти теракты
ИГ продолжит в любом случае.
В случае с Украиной Россия может подавать как готовность к компромиссу уже сам факт участия в “нормандском формате”. Ведь в начале августа Путин публично обещал выйти из “нормандского формата” и минского процесса из-за попытки, по версии российских властей, украинских диверсантов провести серию терактов в Крыму.
Личная заинтересованность лидеров США, Германии, России и Франции в некоторых политических сделках сейчас как никогда велика. Но это, к сожалению, не гарантирует, что им удастся договориться. США не хотят, чтобы Россия переиграла их в Сирии и укрепилась в качестве одного из ключевых игроков на Ближнем Востоке. Россия не хочет терять самопровозглашенные Донецкую и Луганскую народные республики (ДНР и ЛНР) как рычаги контроля над Украиной.
Российский президент, которому в отличие от Обамы не обязательно уходить со своего поста и в отличие от Меркель и Олланда нет необходимости опасаться неблагоприятного исхода выборов, может надеяться пересидеть своих партнеров и дождаться более подходящих условий для сделки. Другое дело, что обвал российской экономики (Минфин и Минэкономразвития уже обещают нам минимальный уровень доходов бюджета за 20 лет), продолжающееся падение доходов населения и товарооборота делает нашу тактику “подождать, пока мимо тебя проплывет труп врага твоего” очень рискованной.
Так что сделки по Сирии и Украине, если их удастся заключить, несомненно, пойдут на пользу и России.
Газета.ru
