Девальвация под корягой,

или Когда россияне перестанут следить за курсом доллара

Российские граждане - точнее те из них, которые имеют хоть какие-то деньги и боятся их потерять, - с начала 90-х годов привыкли следить за соотношением российского рубля и американского доллара. По этим цифрам мы определяли, насколько срочно надо бежать в магазин и пытаться купить что угодно во имя спасения собственной зарплаты. По ним пытались вычислить, насколько cтанем беднее и сколько процентов от наших скудных сбережений съест ненасытная инфляция.

Этим привычкам, ставшим почти инстинктами, больше двадцати лет.
И вот не так давно Центральный банк стал употреблять диковинное словосочетание “таргетирование инфляции”. Как всегда, никто не объяснил, что это означает. Что за желание такое странное появилось - таргетировать? Я и сама не сразу значение этих слов поняла. Экономике меня учили еще при социализме.
Так вот, насколько мне удалось выяснить у более молодых, а потому лучше разбирающихся в сути процесса товарищей, инфляцию пытаются оторвать от изменения соотношений рубля и иностранных валют. То есть девальвация рубля по отношению к доллару не должна прямо влиять на значение инфляции.
Существует такая распространенная идея: у нас в стране много импорта, поэтому рост цен импорт­ных товаров из-за снижения курса рубля прямо и быстро приводит к росту инфляции, а значит, обесцениванию зарплат, пенсий и прочих активов в родной валюте. А должно возникнуть обратное: пусть рубль стоит к доллару хоть 70, хоть 80, хоть 100 - для нас это важно только в случае выезда за границу, где мы иностранной валютой расплачиваемся. А внутри страны, сказал ЦБ, инфляция будет четыре процента, и так оно и есть.
Другими словами, рубль может девальвировать в свое удовольствие, но если мы сидим дома под корягой, за все платим рублями, их же и зарабатываем, в них же копим, то нам соотношение рубля и доллара должно быть глубоко безразлично.
Сказать, что это новая для меня идея, не могу. Я когда-то работала в Центральном банке, и это постоянно передаваемое по радио объявление “за $1 несколько сот рублей” тихо бесило. И мне очень хотелось, чтобы рубль был от курса иностранных валют оторван. Я просто не знала, как это умно называется.
Теперь другой вопрос: удастся ли ЦБ добиться поставленной цели? Вопрос трудный. К сожалению, в нашей стране вопреки
В. И. ЛЕНИНУ не политика есть концентрированное выражение экономики, а, наоборот, экономика есть выражение политики.
Чтобы таргетировать инфляцию, слово ЦБ должно быть твердо и нерушимо, верить ему и граждане, и игроки на рынке должны безоговорочно.
Более того, должны быть уверены, что на ЦБ никто не может повлиять, кроме экономической целесообразности. Ну, как-то так.
Россия не единственная страна, которая идет этим путем. В какой-нибудь Германии мало кого из обыч­ных бюргеров интересует, каков сегодня курс евро к доллару. Только если он бизнесмен, у которого от этих самых долларов многое зависит, или турист, летящий в долларовую зону. Есть и менее экономически продвинутые страны, где живут так же, например Мексика, Венгрия, Польша, Израиль…
Верю ли я сама в то, что у ЦБ получится развести по разным углам нашего обывательского сознания инфляцию и курс? Верю. Но только слишком много “если”. Если экономический курс не подвергнется переменам, что в стране, где правят бал люди в погонах, не очевидно. Если внешнеэкономическая конъюнктура будет хотя бы не хуже, чем сегодня, и так далее.
А пока мои друзья, привычные к тому, что курс рубля и доллара надо знать с утра так же, как прогноз погоды, слушают и пугаются, бедные. И детей своих учат: современный человек должен знать стоимость барреля нефти, курс доллара и гимн России. И тогда он готов к труду и обороне.
Ирина ЯСИНА, обозреватель, Газета.ru

А тем временем

Сила есть - даёшь достаток!

Новое исследование “Левада-Центра”, о котором пишет РБК, показало, как трансформировался общественный запрос за 16 лет фактического руководства Владимира ПУТИНА. Как оказалось, в конце 1990-х годов россияне в первую очередь думали об общественно значимых вопросах, теперь же на первый план вышли социально-экономические проблемы и уровень личного достатка.
Так, в декабре 2015 года по 51% респондентов отметили в числе наиболее беспокоящих вопросов своевременность выплат пенсий и зарплат и социальные гарантии. При этом в конце 1999 года выплата пенсий заботила 48% опрошенных, а соцгарантии - 34%.
Если в 1990-е годы “укрепление порядка в стране” и “борьба с преступностью” были на первых позициях, то спустя 16 лет о них задумываются 34 и 26% опрошенных соответственно. Накануне прихода Путина к власти, когда еще не закончилась вторая чеченская война, а в Волгодонске и Москве взрывались жилые дома, эти пункты выбрали 52 и 56% респондентов.
Стабилизация политической и экономической ситуации в 1999 году волновала 50% россиян, в конце 2015 года - 53%. Число обеспокоенных личной безопасностью выросло с 41 до 45%. Свобода слова, собраний и защита частной собственности не пользовались особой популярностью в 1990-е годы, а теперь и вовсе ушли на третий план, отмечают социологи. Число тех, кто уделяет внимание этой теме, упало с 15 до 7%. О реформах же теперь думают только 7% россиян, на один процент меньше, чем 16 лет назад.
В конце 1990-х у россиян было ощущение, что в стране безвластие, а те, у кого есть связи и деньги, могут добиться своего за счет остальных, полагает замдиректора “Левада-Центра” Алексей ГРАЖДАНКИН. Это породило запрос на “сильную руку”, которая наведет порядок и решит накопившиеся проблемы. Такой человек пришел и навел порядок, правда, устраивает это не всех.
Теперь же, отмечает социолог, запрос на “сильную руку” себя исчерпал и россияне обратили внимание на вопросы личного достатка и социальные гарантии. “Кризис и падение достатка вкупе с непонятной для многих политикой государства заставили задуматься о гарантиях нормального существования”, - поясняет Гражданкин. Свою роль также сыграли “забытая, но не пережитая” монетизация льгот и обрушение рубля.
При всем этом у власти нет денег за то, чтобы ответить на новый запрос со стороны общества. Впрочем, благодаря идеологическому эффекту от последних масштабных политических решений еще два года россияне будут находиться в состоянии расщепленного сознания, считает политолог Дмитрий Орешкин.
“Путин великий, а денег нет, потому что воруют и в правительстве - либералы. А потом они поймут, что денег в принципе нет и не будет, и тогда настанет разочарование и падение рейтинга”, - прогнозирует эксперт.
NEWSru.com