Больше не могу жить прошлым!

- Ivan Qazaq станет продолжением лирического Ивана Бреусова. Это и “Дай мне время”, и “Сердце, скажи”, и “Ноябрь”, и “Белые птицы”, - с ходу объясняет мой собеседник. - Под этим же брендом я буду старые песни выкладывать альбомами и всю новую музыку записывать...

- Понятно. Но для чего надо было так кардинально менять свое сценическое имя?

- Тут не одна составляющая. Очень давно у продюсера нашей группы был контракт с дистрибьюторами, которые уже выложили мои произведения на все интернет-ресурсы под именем “Иван Бреусов”, и мне стали прилетать страйки (предупреждения о нарушении правил YouTube или авторского права на платформе. - О. В.). Теперь я решил все наконец упорядочить под своим новым брендом, ведь у меня на данный момент уже больше ста песен, выпущенных мной и другими артистами.

Ну и еще произошли события с братской Украиной. И мне не хотелось, чтобы меня ассоциировали с Россией, потому что многие говорили, что я россиянин по гражданству. Да, я Иван, но я из Казахстана, чем очень горжусь. Так я стал Ivan Qazaq.

Родственники задавали мне вопросы, но я успокоил их, что национальность в паспорте не менял. У меня и мама, и папа русские. У нас в семье с одной стороны зеленоглазые блондины, а с другой - все темные. Наверное, потому что один мой дедушка на четверть украинец. Он темный, и его всегда считали то греком, то татарином. Поэтому меня часто принимают за метиса.

- Смена сценического имени совпала у вас с началом сольного творчества. И это после того, как в 2019 году группа “101” громко заявила о своем возвращении на сцену после распада. И, получается, вы опять разбежались?

- Все не так! Группа не распадалась тогда, я никуда не уходил. Это просто был момент затишья, когда мы не выпускали песен, не появлялись с клипами. Так получилось, что Мурат НУРМАНОВ покинул коллектив, потому что ушел в религию и посчитал, что она несовместима с музыкой. Мы уважительно к этому отнеслись. И в то же время Володя ХАН уехал жить в Америку. До этого Ербол ДЖАЙЛАУОВ переехал в Астану, потому что там жили его родители, папа сильно заболел и нуждался в помощи старшего сына. Остались я и Стас ЛИ. Ни он, ни я не имели организаторской жилки. Я пишу музыку и пою, он солист. Это, конечно, была уже не группа “101”.

В тот момент у меня с другом был магазин виниловых пластинок, и я туда все силы вкладывал - сначала был амбассадором, потом мы делали специальные видеоролики для аудио­филов.

И вот в 2019 году Ербол возвратился в Алматы и взял на себя все административные воп­росы, чтобы группа вновь ожила. Мы возобновили работу. И сейчас ребята так же выступают, группа существует, я оставил им все пес­ни, которые написал, но на этот раз действительно ушел. Врозь мы около года.

- Что случилось?

- Много обстоятельств. Во-первых, я моложе не становлюсь. Чтобы дать полуторачасовой живой концерт, приходится долго восстанавливаться. Мне это уже не подходит.

Второй момент. Я написал кучу песен, но не мог заниматься сольным творчеством, потому что физически не хватало времени. Надо или группой “101” заниматься, или собой.

Так незаметно я отдал коллективу 25 лет своей жизни. Своих песен не выпустил, своих планов не реализовал. Вот, например, уважаемая мной группа “Дос-Мукасан”: они уже в преклонном возрасте, но поют свои старые песни. А я не могу жить прошлым. Для меня это смерти подобно. Это значит признать, что ты уже всё. Само название бойз-бенд - “группа мальчиков”. Ну какие мы уже мальчики?

К тому же группа “101” - это определенный бренд, он и должен таким оставаться всегда. А я не готов идти путем группы, не хочу признавать, что не двигаюсь вперед как музыкант, потому что мое творчество продолжается, я пишу постоянно новые песни. Я весь в музыке.

Да, это не прошло безболезненно. Меня пытались уговорить. Люди зовут выступать группу именно со мной. Но я сказал: “Пацаны, всё! Больше на эту тему не обращайтесь”. Пока мог, я оставался в группе, хотя меня много раз пытались оттуда выдернуть люди с деньгами, с возможностями, и я давно бы уже был на большой вершине как сольный исполнитель. Но у меня всегда было внутреннее ощущение, что мы группа, что это мои пацаны, мои братья.

- Вы сказали, что теперь долго восстанавливаетесь после выступления. У вас проблемы со здоровьем?

- Я не говорю о здоровье в целом. Я имею в виду вокальные данные. Связки. Они очень трудно восстанавливаются. Попробуйте петь мои вокально насыщенные песни полтора часа.

Если бы я был рэпером, было бы намного проще - речитатив и небольшой припевчик. Или выступление на тое - тридцать минут от силы. А у меня после полноценного концерта хрипнет голос, и нужно пару дней, чтобы связки восстановились. К тому же в 42 года я не могу петь так же, как в 20. Возрастные изменения.

Ну и я курю и много кофе пью. От этих двух привычек не могу и не собираюсь отказываться. Пытался перейти на вейпы, на то, на се, на пятое-десятое, но это не работает. Как курил в 13 лет пачку в день, так и курю до сих пор. Прогрессирования нет, слава богу. (Смеется.)

- Если начистоту, то говорят, что расставание с группой - это как раз ваши пагубные привычки...

- Странно, когда людям честно говоришь про свою позицию, они не верят, сомневаются... Я знаю, кто сейчас среди музыкантов наркоман - я их вижу, потому что сам был наркоманом. Их на руках носят, им посвящают статьи, передачи. То есть когда скрывают, то ни у кого не возникает мысли, что он под наркотиками или ушел в очередной запой. Никто об этом не говорит. А вот Иван Бреусов, наверное, опять занаркоманил! Опять понесло пацана!

Если бы я хотел, чтобы это повторилось, я бы не открывался перед людьми, не рассказывал правду специально, официально в интервью в свое время. Я тогда все обозначил. Как признался себе, что это была болезнь, что я этим насытился, что я хочу жить по-другому, что я выбираю музыку, а не наркотики и алкоголь, что я выбираю семью, детей.

Признавался прежде всего себе, что не могу сам бросить, закодировался, продлевал кодировку каждые полгода. Благодаря этому, благодаря своей внутренней войне, внутренним психологическим разбирательствам я решил выбрать другой путь и жить дальше.

А с травой я закончил еще раньше. Баловался ею каждый день, начиная с 16 лет и где-то до 33. Трава - это для меня игрушки были. Но надо сказать, что за всю жизнь ни одного выступления из-за этого я не сорвал, не пропустил, в каком бы состоянии ни находился. Мог выпить полторы-две бутылки водки, и по мне никогда не скажешь, что я пил. Меня вообще не штормило.

- Как вас, избалованную поп-звезду, известного артиста, приняла в свое время семья будущей супруги?

- В семье у Меруерт таких известных много было. Один из дедушек, Каришал АСАНОВ, - известный публицист, общественный деятель, оппозиционер. Другой дед - поэт Аманжол ШАМКЕНОВ, который написал слова известной песни “Ұстазым”.

А отец супруги Болат АСАНОВ - гроссмейстер, заслуженный шахматный судья и тренер, писатель и историк. Именно он добился от Минобороны России, чтобы там подтвердили факт о Рахимжане КОШКАРБАЕВЕ, который первым водрузил знамя над Рейхстагом... А что они говорили про меня - не знаю. Надо у супруги спросить.

- Жалеете, что после супер­популярного проекта “Фабрика звезд-4”, куда вас лично позвали после участия в конкурсе “Новая волна”, не остались в Москве?

- Вообще не жалею. Мое серд­це всегда мне подсказывало правильные вещи. Я понимал, что могу остаться, могу работать с крутыми продюсерами, но я захотел назад в Алматы, потому что этот город полюбил всем сердцем, наших людей люблю всем сердцем. А там было всё фуфло и постанова. Все нечестно. Начиная с внут­ренних политических процессов, которые были на “Фабрике” и в их шоу-бизнесе.

Ну и потом, давайте начистоту. Российский шовинизм отталкивает всех людей, которые туда приезжают, хоть они и говорят, что у них многонациональная страна. А я считаю, что Казахстан - единственная страна, где люди не плюют никому в лицо и не судят тебя по национальности, по внешности, по одежке.

- Парень из Тараза попал в Москву, стал звездой российского телевидения и не захотел продолжения? Не верю...

- Если вы ждете от меня честных ответов, то верьте! Так и было. Я вернулся с “Фабрики” суперпопулярным, и мы с группой “101” сразу записали хит “Сердце, скажи”. И тут же нашлись меценаты, которые дали нам денег, чтобы мы сняли офигенный клип.

- Музыкант вашего уровня на Западе давно бы имел свою студию, ездил бы на элитных автомобилях, жил бы в огромном особняке. Обидно, что все не так?

- Все будет, не переживайте! Я рад событиям, которые происходят у нас в новом Казахстане, верю свято в нашего президента Касым-Жомарта Кемелевича. Процесс пошел. И я очень рассчитываю на то, что назначат непорядочным ребятам из авторского общества аудит, и мы, творческие люди, получим наши деньги.

Культурная составляющая страны не должна выживать на тоях. Праздники - это хорошо, но они не должны быть основным доходом артиста. Основной доход складывается со стрим-ресурса, авторские общества должны правильно составлять свои отчетности и честно выдавать артистам то, что им положено.

Оксана ВАСИЛЕНКО, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы