Как вам не стыдно петь в караоке!

Наш оперный певец перед финальным туром больше переживал за премьеру в родном театре “Астана Опера”. Говорит, очень хотел исполнить роль сержанта Белькоре в “Любовном напитке”, долго готовился, а перед спектак­лем простыл. Конечно, публика не заметила, но мог бы спеть лучше. И обязательно это сделает. Говорит, что на самом деле певцы редко бывают абсолютно здоровыми, вирусы и их одолевают, а петь надо, публика ждет.

Еще одна профессиональная подробность. Динмухамед - баритон, а для этого голоса не так много главных партий: Онегин, тореадор, Фигаро… Как правило, это товарищи с сомнительной репутацией и слегка отрицательным обаянием. Для сравнения: все герои-любовники - это тенора, басы - яркие злодеи.

- А я… я просто скромный парень, - смеется Димаш.

Скромный парень родом из Тараза. С детства занимался боксом, мечтал стать известным спортсменом, прославить страну. Но в спорте особо не везло, случались постоянные травмы. В итоге врачи просто запретили продолжать тренировки.

- Я тогда не представлял жизни без бокса. А вот мой братишка занимался эстрадным вокалом в центре внешкольной работы.

Он-то и пристрастил меня к новому увлечению. Не могу сказать, что с детства мечтал петь в опере, но преподаватель каждое занятие ставила нам записи знаменитых певцов: Нетребко, Магомаева, Серкебаева, Днишева. И однажды я понял, что теперь это моя цель, причем я хочу петь именно классическую музыку. Я всего лишь несколько месяцев ходил на вокал, перед тем как нас отправили на детский международный конкурс “Данко” в Одессу. Там я сразу получил Гран-при, еще даже не очень понимая, что означает такая победа.

Учиться поступил в колледж им. Чайковского в Алматы. Там мне было сложно: педагоги передавали меня друг другу, ни с кем не складывались отношения. Я же был немного хулиганом, а тут оказался без родителей, почувствовал свободу… И вдруг, уже на 4-м курсе, понял, что оканчиваю колледж. Да, пою хорошо, но мог бы за это время сделать гораздо больше.

Вот тогда появилась мотивация. Я вставал очень рано, распевался, у зеркала искал комфортное положение гортани, всего певческого аппарата. Этому же не научат, надо самому почувствовать.

Поступать поехал в Астану, но, хотя по баллам был пятым, на грант попасть не получилось. Год занимался на платном, это было трудно, поэтому решил попытать счастья уже в алматинской консерватории.

- А почему снова вернулись в Астану, вы же южный парень?

- Еще на первом курсе принял участие в конкурсе Бибигуль Тулегеновой, но заболел и сошел с дистанции перед вторым туром. Было так обидно, что я поставил перед собой цель: на следующий конкурс, через два года, обязательно вернусь за победой. Так и получилось: несмотря на карантин и то, что до последнего непонятно было, состоится конкурс или нет, я подготовился, взял главную награду - и получил грант на обучение в академии при театре “Астана Опера”. А после нее сразу стал солистом театра.

- Ни разу не было желания бросить профессию, поменять?

- Было, много раз. В колледже, когда не получалось, хотел перевестись на духовое отделение и играть на саксофоне. Сейчас тоже бывают срывы, когда появляется желание все бросить. Но я понимаю, что просто накопилась усталость, надо потерпеть, отдохнуть, снова зазвучит голос - и пропадут сомнения.

- Музыканты любят пошутить, что у вокалистов в голове пусто, дескать, чтобы голос лучше звучал. Не обижаетесь на коллег?

- Нет, у меня же с юмором все в порядке. Задевает другое, когда родственники или люди, далекие от оперы, говорят: мол, у тебя хорошая работа, ты только поешь и получаешь еще за это деньги. Когда не понимают, сколько нужно дисциплины и труда. Зато музыка лечит. Когда мне плохо, я пою, и все отпускает - от головной боли до депрессии.

- Вокалистам в Астане хорошо, вас ветром не сдует - вам же положено быть пухленькими?

- Это уже в прошлом. Певцу нужна физическая выносливость, ну и на нас должно быть приятно посмотреть. Я стараюсь поддерживать форму - пятый год регулярно хожу в тренажерный зал. Кстати, когда я переехал в столицу, резко прибавил в весе, потому что поменялся образ жизни: прогулок стало меньше, работы больше. Вот тогда незаметно для себя набрал 10 кило. Как-то после Нового года заметил, что у меня солидное такое пузо появилось. Купил абонемент, привел себя в форму и больше не распускал.

- Расскажите, как вы попали в проект “Большая опера”. Вы же там были единственным казахстанцем?

- Мне позвонили и предложили поучаствовать в отборочном туре. Отобрали 46 участников, из них 10 вышли в финал. Это было в мае. В августе я уже приехал на запись шоу, которая длилась месяц. Естественно, готовился к этому все лето. Все отдыхали, ездили на море, а я только и делал что занимался.

- Чем запомнилось шоу?

- Его снимали на студии “Мосфильм”, команда была очень крутая, но и график был невероятный. С утра репетиция с оркестром, в обед еще одна репетиция, вечером съемки, которые казались бесконечными. Вообще, больше всего уставал от ожидания. Мы возвращались домой в два-три часа ночи. Иногда я думал: вот сейчас не спеша душ приму, но в итоге падал и засыпал, сил не было ни на что. Порой для восстановления нам давали пару дней отдыха.

Если честно, на победу я особенно не надеялся. Думал, что обязательно будут подсуживать своим. У меня была другая цель: я же начал вести свой YouTube-канал и решил, что на таком шоу между делом наберу потрясающий контент. Там же и грим, и костюмы, и азарт. Все сразу. Так что фактически поехал за контентом.

Ну и очень хотелось быть просто услышанным. Так и произошло. Меня уже пригласили в “Геликон-Оперу”, где я спел тореадора. Мог бы остаться там работать по контракту, были и другие приглашения. Но я никуда не хочу переезжать, предпочитаю разовые ангажементы и концерты.

- Маме нравится, что вы поете в оперном театре?

- Конечно, она была категорически против бокса. Жаловалась, что не может смотреть мои бои на ринге, у нее от этого болит сердце. А когда я начал петь, то сразу прекратились все болезни. Когда бываем у родственников на свадьбе или на тое, я обязательно делаю творческий подарок, но это скорее для мамы, для апашки, чтобы им было приятно.

А вот в караоке никогда не пою. Дело в том, что однажды ко мне подошла там женщина и сказала: “Как вам не стыдно. Вы же профессионал. Когда вы поете, вы разрушаете до основания само­оценку простых людей”. Вот после этого я решил больше там не петь.

- Есть у вас свой способ, как бороться с простудой?

- Есть, он подходит в самом начале, когда только почувствовал, что заболеваешь. Надо принять горячую ванну с двумя пачками соли и пачкой соды, не смывать раствор, слегка вытереться, выпить парацетамол и лечь спать. Обычно это помогает.

- Какой у вас режим в день спектакля?

- Самое главное - накануне надо плотно поесть чего-то мясного. Для меня лучше всего подходит бешбармак. В день выступления я обычно встаю очень рано, делаю разминку, распеваюсь. Последний раз ем за четыре часа до выхода на сцену, приезжаю в театр заранее, часа за два, обязательно пью кофе.

- Говорят, у вокалистов очень много правил и запретов. Это правда?

- Связки - наш хлеб, и мы делаем все, чтобы поддерживать их в рабочем состоянии. Нельзя есть орехи и семечки - их мелкие частицы застревают на миндалинах. Нельзя газировку и алкоголь, перенапрягать аппарат, необходим строгий режим дня. Все эти правила дают молодым певцам стабильность. А когда вокалист уже опытный, когда он звучит в любом состоянии и при любых обстоятельствах за счет своего мастерства, тогда уже правила соблюдаются не так строго. В любом случае оперным голосам надо уметь чем-то жертвовать.

- А серенады под окном любимой пока не пели или это не для Астаны занятие?

- Старший брат недавно женился, теперь мама говорит, что я следующий. Но на личную жизнь нет времени. Я как зомби: дом - работа - дом. Кстати, иностранные певцы удивляются, как мы хорошо себя чувствуем в таком климате: воздух сухой, постоянно ветер, холод, он вообще не для певцов. Так что серенады под балконом - это вряд ли.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, Алматы